Версия Федорова звучала логично, но что-то внутри протестовало. Конечно, с полицейским майором она встречалась всего дважды, но оба раза он произвел на нее благоприятное впечатление. Даже когда едва не вывихнул ей руку, не сразу разобравшись в происходящем. В его словах и поведении не было ничего, что заставляло бы заподозрить намерение или хотя бы желание убить ее. Мама, правда, всегда говорила, что Диана совершенно не разбирается в людях и ее доверие легко обмануть. Впрочем, по мнению матери, она абсолютно все в этой жизни делала недостаточно хорошо. И как только совсем не пропала за последние пять лет?

Диана тряхнула головой, прогоняя эти мысли. Сейчас для них было не место и не время. Следовало сосредоточиться на происходящем.

- Это похоже на надпись на могиле, - заметил Савин. - Обычно так пишут на памятнике или на кресте.

- Могила... - задумчиво протянул Федоров, чуть нахмурившись.

- Здесь есть заброшенное кладбище, - напомнила Ткачева. - На той стороне озера.

- И что? - поинтересовался Соболев. Было похоже, что поворот разговора несколько сбил его с толку. - Что это значит?

- Возможно, это какая-то подсказка, - предположила Ткачева. - Если двенадцать звуков, которые мы слышим, ни к чему не принуждают, то они, возможно, пытаются о чем-то рассказать. Возможно, это действительно послание, как и предположила Диана.

Услышав свое имя, та непроизвольно вздрогнула и обвела взглядом присутствующих. Они все как по команде посмотрели в этот момент на нее.

- И в чем смысл послания?

Выглядело это так, словно ответ Соболев ждал именно от Дианы.

- Откуда мне знать? - возмутилась она, но вдруг встрепенулась, кое-что вспомнив. - Огни! Ночью, перед тем как заиграла пластинка, я видела на той стороне озера огни.

- Какие огни? - принялся выяснять Соболев. - Как свет фонарика?

- Нет, скорее, свечи. Или факела, учитывая расстояние. Но по-моему, они просто парили в воздухе.

- Как будто указывали на что-то? - настороженно уточнила Ткачева. - Как маячок?

- Ты тоже, что ли, их видела? - удивился Федоров.

- Можно и так сказать, только это было давно и на другом кладбище. Когда ты пропал тогда... Помнишь, четыре года назад? Тебя похитили и бросили замерзать на кладбище. Игорь и Андрей пошли тебя искать, а меня оставили в машине. Но потом появились эти огни. Они словно звали за собой, и я в конце концов пошла. Огни привели меня к тебе. Иначе мы могли и не найти тебя вовремя.

- То есть нам указывают на что-то? - предположил Савин. - Или кого-то? На того, кто похоронен на кладбище?

- Скорее, на само место, - решил Федоров. Его лицо внезапно прояснилось, и он повернулся туда, где стоял Соболев, словно хотел обратиться именно к нему. - Как ты сказал? Особое место для копания? Вероятно, такое действительно существует.

- Могила? - с сомнением уточнил полицейский. - Серьезно?

- Ну, представь, что ты хочешь закопать что-то. Причем так, чтобы это никто не нашел, а ты не потерял это место даже спустя годы.

- Свежая могила, - пробормотал Соболев с пониманием. - Земля уже взрыта, копать легко, и никто не обратит внимания на то, что в этом месте копали. Там едва ли станут рыться другие, и в наличии очень приметный знак. Главное - запомнить, в чьей могиле ты зарыл клад.

- Но клад уже вырыт, - заметила Диана. - И цилиндр с ним. Зачем указывать на это место теперь?

- Если цилиндр и клад закопали в свежую могилу, - неуверенно заговорила Ткачева, немного подумав, - то произошло это после пожара. То есть через год после исчезновения и вероятной гибели четырех женщин в том доме. Соответственно, и через год после того, как записи появились. По нашей теории.

- По той нашей теории, от которой мы отказались, - напомнил Савин. - Поскольку не можем проверить услышанный вами рассказ.

- Это вы от нее отказались, потому что не хотите верить, будто ваше бездействие привело к гибели вашей подруги, - весьма жестко отчеканил Федоров. - Для меня наличие цилиндра фонографа, побывавшего в пожаре столового серебра и самих записей - достаточное основание как минимум учитывать эту историю. Моя теория насчет воздействия, конечно, может оказаться неверна, но события вполне могли иметь место.

Савин насупился и угрюмо замолчал. Ткачева посмотрела на него не то с сочувствием, не то с извинением за резкость мужа, но вслух лишь продолжила свою мысль:

- Если записи остаются неизменны и только кочуют с носителя на носитель, то в год исчезновения могила уже должна была существовать.

- Соответственно, она не могла быть свежей после пожара, - подытожил Соболев чуть раздраженно. - Мы опять сами себе противоречим.

- Не обязательно, - возразил Федоров. - Кто-то один мог закопать свое сокровище в старую могилу, а второй просто счел могилу свежей из-за того, что земля была перекопана.

- Но почему первый выбрал именно эту могилу? - усомнилась Ткачева.

Федоров пожал плечами.

- Возможно, по той же причине, по которой на нее указывает запись. Не знаю... Нужно найти ее и раскопать. Возможно, тогда мы поймем больше.

- Ты хочешь раскопать столетнюю могилу? - переспросил Соболев недоверчиво.

- Ну да, - Федоров улыбнулся. - А ты нет? Разве тебе не интересно, что там?

- Я бы предпочел разобраться с реальными убийствами и Карпатским, а не разгадывать пыльные легенды...

- До Карпатского мы доберемся, - пообещал Федоров. - Но потребуется время, чтобы понять, как это сделать. Следов он, как я понимаю, не оставляет.

- Вообще-то, в одном из дел есть образец ДНК, предположительно принадлежащий убийце. Конечно, никто не сравнивал его с ДНК опера. Надо бы убедить следователя провести такое сравнение, но для этого нужно основание. Если докажем, что Карпатский жил здесь в детстве и на его глазах произошло убийство, вероятно совершенное его матерью, может сработать. Если только это действительно он.

- Вот видишь, у тебя уже есть план действий, - улыбнулся Федоров. - Но это свяжет Карпатского только с одним убийством.

-Дальше его можно колоть, используя записи. У нас нет плеера, зато есть пластинка.

- Это может сработать. Или нет. Давай не будем упускать возможность узнать больше. Эти две истории так переплелись, что попытка разобраться в одной неизменно подсказывает что-то в другой. Так что... Юль, у тебя есть лопаты?

* *