Артур подумал, что не такие уж его гвардейцы недотепы, если при внезапном нападении уложили троих дикарей. Возле поверженных врагов уже суетились Озерники. В свете факелов стал виден косматый затылок, а затем смуглое до черноты заросшее бородой лицо. Убитый дикарь был одет в плохо выделанные шкуры и плетеные лапти.

– Разденьте его! - приказал Артур. Гвардейцы стянули с трупа его вонючий костюм.

– Не ищи, не ищи! - сварливо заметил Дед. - Две руки, две ноги, всё как у тебя. В Зеленой кикимор не водится…

Тела дикарей перевернули на спины и обыскали. При них не обнаружили ничего металлического. Деревянные стрелы, искусно обработанные каменные топорики, свернутые на поясах веревочные лассо.

– Так ты знал, что здесь живут люди? - приступил к колдуну Рубенс.

– Как не знать… - Озерник храбрился, но выглядел растерянным. - Не все сбежали-то, кое-кто пустил корни. Побратались по кровушке со зверьем…

"Мы с тобой одной крови! - неожиданно Артуру вспомнился кадр из мультика: индийский мальчик верхом на белом буйволе. - Эти бывшие москвичи отказались от огня и железа, зато катаются на быках и наверняка спят в обнимку с медведями…"

Он вгляделся в сумрак. Впереди ждала развилка; влево сворачивал тоннель, по которому им предстояло идти в Москву. К счастью, в его стенах, под самым потолком зияли частые окошки, и можно было идти без факелов. Но тоннель, что убегал дальше под автобан, выглядел как черная дыра.

Коваль почувствовал себя крайне неуютно. В любой момент отряду могут ударить в спину или взять в клещи, и из бетонной трубы не выберешься. Их даже не станут убивать, попросту возьмут измором…

– Как не знать… - Савва все еще пытался оправдываться. - Никогда еще такого не было, чтоб перемирие не блюли! Перемирие - оно для всех, лесняки-то не хуже зверья понимают…

– Так ты с ними знаком? Какие же у вас общие дела?

– Дела, дела… - неохотно проскрипел колдун. - Да рази ж делами назовешь? Зеленая-то скотинку дурных ковбоев притягивает. Что ни лето, бегут - и коровенки, и свиньи, а уж про коз и птицу болтать нечего. Так что ж, отказывать людям, когда в слезах приедут?

– Так вы возвращаете в деревни скот?!

– Ну… Ходят Отцы, бывает, что и вернут. Бывает, что лесняки уже лапу наложили, тогда торг затевается. Только Отцам моим перед лесом человечью жертву класть без надобности. Ежели на один восход, да чистым придешь, да ничего не тронешь, то можно и скотинку назад захомутать…

"Вот тимуровцы, - сетовал Артур, сидя в последней телеге с двумя заряженными "ремингтонами" на коленях. - Они же себе вечный бизнес придумали! Скотина будет всегда убегать, а без Озерников никто за ней идти не решится…"

Черный Дед не позволил никого похоронить. Карапуз его чуть не прибил, когда услышал, что старого боевого товарища Капусту придется отнести в лес и оставить вместе с тремя мертвыми лесниками. Но Савва был непреклонен, и президенту пришлось согласиться.

– Павший на охоте зверь не умеет сам себя закопать, - сказал Савва. - Всему свой черед, и очередь червей еще не пришла, сначала должны поужинать падальщики покрупнее…

Перед тем как тронуться дальше, Озерник снова взобрался на шоссе и долго сидел там, нюхая ветер.

– Перемирие нарушено не нами, - заявил он, спустившись. - Зеленая пока что сыта. Скажи соколикам, чтобы табаку не палили, коней не стегали… Ниже травы пойдем. Глядишь, обойдется…

Но Коваль видел, что колдун и сам не очень-то верит собственным словам. Просто Савве очень хотелось получить то, что обещал ему президент, иначе он давно прихватил бы своих помощников и смотал удочки…

Обещанная Рубенсом мирная прогулка уже ознаменовалась смертями. Коваль пытался вспомнить, что за догадка посетила его на горе, но здесь, внизу, витали совсем другие ароматы…

Было что-то полузабытое, до боли знакомое, страшное, но никак не вяжущееся с образом врага. И вспомнить было необходимо, потому что он тоже видел, что не обойдется, не пронесет, ничем хорошим эта прогулка не закончится…

Фургоны один за другим, разбрызгивая грязь, втянулись в бетонную кишку. Из мрака гостей провожали десятки хмурых настороженных глаз, а с востока всё сильнее тянуло гарью.

Повозки загрузили так, что сидеть уже было негде. Артура приятно удивило, что в одной из пирамид нашлась вакцина не в ампулах, а в банках по триста миллилитров. К сожалению, тара весила больше лекарства, но без ящиков привезли бы назад груду стеклянного боя. Кроме того, солдаты не решались брать в руки стеклянные флакончики.

"Будь моя воля, - рассуждал Коваль, - прихватил бы не эту американскую дрянь, а шприцы и марлю…"

Чтобы себя еще сильнее не травмировать, он не пошел изучать остальные помещения холодильника. Естественно, холодильные агрегаты давно не работали, и большинство лекарств безнадежно испортилось, но аппаратуре и тоннам ваты мало что могло повредить. Здесь, на глубине тридцати метров, стоял такой холод, что без всяких холодильников можно было хранить мороженое мясо.

Здесь не водились даже крысы и не кудрявилась плесень на стенах.

Черный Дед сказал, что вход на склад его парни обнаружили несколько лет назад, когда ходили в Москву совсем по другим надобностям. Артур спросил, о каких надобностях идет речь, но ответа так и не получил. Савва только цыкнул сквозь зубы. Всю дорогу он держался напряженно, чуть-чуть расслабился только тогда, когда березовая роща сменилась молодым кленовым подлеском.

Артур сам чувствовал, что за ними следят, но преследователи так и не объявились. Вероятно, им хватило одного урока…

Забраться внутрь метро оказалось задачей не из легких. "Каменная змея" сохранилась почти в целости, только трижды пришлось наводить переправы и разбирать завалы, а еще несколько раз они натыкались на обломки электричек. Узловой вокзальчик, где пригородная ветка железной дороги пересекалась с метро, полностью провалился под землю. Такая же участь постигла метрополитен, мало того, мраморный параллелепипед станции встал на дыбы под углом в тридцать градусов и переломился пополам. На поверхности густо росли клены и березы, нетронутым осталось лишь широкое жерло входа с раскрошившимися ступеньками и разбитыми в хлам турникетами. Чтобы не свернуть шеи на скользких мраморных палах, гвардейцы спускались, обвязавшись веревками.

Внизу при свете факелов солдаты сразу заметили широкие бронированные двери за полотном. Двери были укрыты позеленевшими решетками, но перекосившиеся стены раскололи мощную броню, и появились щели, достаточные, чтобы пролез человек. А за дверями, за стенкой станции, обнаружился настоящий лабиринт из коридорчиков и лестниц.

Очевидно, правительство Москвы хранило здесь аварийный запас медикаментов, но в равной степени это могли быть резервные запасы МЧС. Теперь этого никто не мог сказать. Одно Коваль уяснил себе твердо: он примет все меры, чтобы уломать колдуна на второй поход. Сюда просто необходимо было вернуться, хотя бы из-за чудовищно редких термометров, стоматологических материалов и залежей инструментов…