Аликс сжала руку Джордана и, обернувшись, посмотрела на него с предупреждением, но Джордан не обратил внимания.

— Поэтому Аликс будет так полезна мне в церкви и дома, — продолжал Джордан. — Люди могут не бояться рассказать ей о чем угодно. Вот какой дар она принесет моему приходу. — Он встретился взглядом с Аликс и улыбнулся. — Я рос в церкви и не знаю, как ладить с беспризорниками. Они считают, что я не способен понять их проблемы, и это действительно так. Я не могу. Я никогда не ночевал в каком-нибудь переулке под открытым небом. Зато такой опыт есть у Аликс. И дети послушаются ее гораздо охотнее, чем меня.

— Ты хочешь работать с беспризорниками? — удивилась Сьюзен.

Джордан кивнул:

— Мама, я не хочу всю оставшуюся жизнь читать проповеди церковному хору. Доктор идет к больным. Этим детям нужна Божья любовь. Но я расскажу им о ней, посоветую, что делать, а они станут лишь зевать мне в лицо. А потом дети посмотрят на Аликс и увидят человека, который сумел изменить свою жизнь. Как ты думаешь, кого они станут слушать? Меня, кто всю жизнь прожил в комфорте, или Аликс, которая, как и они, знает, что такое улица?

Сьюзен повернулась к Аликс. Выражение ее лица прочесть было трудно.

— Дело не только в беспризорниках. Я говорю и обо всех. Девушку с сердцем добрее, чем у Аликс, трудно вообразить. Она относится к людям с заботой, и они любят ее за это. — Джордан помолчал. — Я вижу, как дети тянутся к Аликс. Она не берется их судить, а просто слушает с любовью и пониманием и убеждает их в том, что выход есть.

Сьюзен и Аликс снова встретились взглядами.

— Джордан, принеси мне тарелку! — позвал отец. — Ребрышки готовы в лучшем виде!

— Сейчас! — Джордан скрылся в кухне.

Сьюзен опустила голову:

— Я чувствую себя полной дурой, Аликс.

— Почему? — спросила девушка. После того как Джордан говорил о прощении, Аликс больше не могла злиться. Слова его матери причинили ей боль, и понадобится время, чтобы она смогла обо всем забыть. И тем не менее сохранить отношения со Сьюзен было для них с Джорданом очень важно. — Вы любите своего сына и хотите для него хорошую жену. Как я могу вас осуждать?

— Просто… Ох, я чувствую себя такой дурой. Джордан прав. Ты станешь ему прекрасной женой. И станешь прекрасной женой священника.

Аликс пожала плечами:

— Я буду стараться.

— Пожалуйста, — прошептала Сьюзен, ее голос дрогнул, а глаза наполнили слезы, — не нужно меня ненавидеть.

Аликс взяла Сьюзен за руку:

— Я не держу на вас зла.

— Я дала тебе столько поводов ненавидеть меня, но, несмотря на это, ты все равно добра ко мне. Прости. Мы можем оставить все позади и начать сначала?

— Разве не этому учит нас Отец Небесный? — спросила Аликс. — Ведь мы просим Господа простить нам долги наши, как и мы прощаем должников наших.

Сьюзен улыбнулась сквозь слезы:

— Я замужем за Ларри уже тридцать восемь лет, и все это время была женой священника. И тем не менее мне есть чему у тебя поучиться. — Она поднялась и обошла стол.

Аликс поднялась навстречу, и они крепко обнялись.

Это было начало. Начало, на которое Аликс так надеялась.

Колетта не могла заснуть. Словно было не три часа темной безлунной ночи, а светлый полдень.

Каждый раз, закрывая глаза, Колетта думала о Кристиане. В ее голову приходили мысли столь ужасные, что приходилось прикладывать силы, чтобы не закричать или не заплакать. Каждый день без новостей усиливал страх, что Кристиана уже никогда не найдут. Китай — большая страна, и никто не знал, где искать Кристиана.

Элизабет попросила Колетту остаться, пока все не прояснится. Но как долго им придется хранить надежду?

Эллиот Демпси прилетел в Китай и сообщил Элизабет по телефону, что он связался с посольством США. Эллиот нанял поисковую группу и ждал их сообщения. Он звонил каждый день и сообщал новости. Но каждая ниточка, ведущая к Кристиану, заканчивалась тупиком. Кристиан не прилетал в Чжуншань. Но об этом Колетта уже знала. След начинался и обрывался в Пекине.

Тихо выбравшись из кровати, Колетта спустилась вниз по лестнице. Стакан молока мог помочь ей расслабиться и заснуть.

Она зашла в кухню и, к своему удивлению, обнаружила там Элизабет, которая сидела за столом, облаченная в длинный халат. Ее седые волосы спускались на плечи.

Элизабет устало улыбнулась.

— Тебе тоже не спится? — спросила она.

Колетта покачала головой:

— Хотела выпить молока.

— Я тоже, но не помогло, — ответила пожилая женщина. — Сомневаюсь, что тебе поможет.

— Подождите немного. — Колетта никогда не видела Элизабет в таком возбуждении.

— Подождать! Я сижу здесь уже час и не чувствую никакой усталости.

— Вы не спали несколько ночей.

Элизабет поморщилась:

— Как и ты.

Это правда. С тех пор как Кристиан пропал, Колетта могла засыпать лишь на час или два. Она не могла выбраться из цепких лап напряжения. И страха.

— Присядь, — сказала Элизабет. — Нам нужно поговорить.

Колетта налила себе молока и села за деревянный стол. Все было сказано уже сотни раз, о чем же Элизабет хочет поговорить?

— Накануне отъезда Кристиана у нас с ним был разговор, — начала она. — Я не хотела тебе говорить, но сейчас… когда от Кристиана нет известий уже десять дней… Я решила, что ты имеешь право знать. — Элизабет смолкла, а Колетта ждала продолжения, не смея дышать. — Кристиан пришел ко мне после того ужина. Помнишь? Когда я хотела поиграть в сводницу. — Элизабет слегка улыбнулась и беспомощно всплеснула руками, как бы показывая, что вся ее задумка потерпела крах. — Я плохо умею хитрить.

— Но с вашей стороны было так мило попытаться нас свести.

Брови Элизабет поползли вверх.

— Почти то же самое мне сказал Кристиан.

— Могу представить.

На работе Кристиан всегда ясно выражал свои чувства.

— Он сказал, что для вас обоих будет лучше держаться друг от друга на расстоянии. — Элизабет неодобрительно нахмурилась. — Я попыталась с ним спорить, но ничего не вышло. Боже! Никогда не встречала человека, у которого бы настолько не хватало здравого смысла. Даже Чарльз… — Вздохнув, Элизабет беспомощно пожала плечами. — Не важно. Мы ведь говорим о Кристиане, а не о Чарльзе. Хотя они похожи больше, чем я думала. — Элизабет снова вздохнула. — Кристиан сказал, что есть вещи, о которых он не может рассказать. Понятия не имею, что он имел в виду. Я пыталась поговорить с ним, но Кристиан отказался. Сказал, для меня будет безопаснее ничего не знать. — Элизабет казалась встревоженной молчанием Кристиана. — Но он все же открыл мне нечто важное. Возможно, Кристиан чувствовал, что уже не вернется…