litbaza книги онлайнДетективыПосмертное слово - Энн Грэнджер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 82
Перейти на страницу:

Лоренс величественно взмахнул рукой.

— Должно быть, Маркус стал для нее настоящим благословением. Я искренне верю… Прости меня, Господи, если я ошибаюсь! Я верю, она считала Маркуса добродушным и доверчивым малым, который позволит взять в дом Вайолет и ничего дурного не заподозрит. Я не говорю, что Маркус ей не нравился. Тогда…

Лоренс снова замолчал и стал смотреть на огонь.

— Он был чертовски утонченным, — пробормотал он. — Он заслуживал лучшего! — Старику с трудом удалось взять себя в руки. — Он так ничего и не узнал. По крайней мере, я не думаю, что он о чем-то догадался, да и вряд ли кто-нибудь ему сказал. Я благодарен Богу хотя бы за это.

Лоренс глубоко вздохнул.

— Но после войны, после того, как Маркуса не стало, Оливия послала приличия ко всем чертям! Зажить одним домом со школьной подружкой? Для нее это была пара пустяков. Тогда, после войны, многие женщины остались одни; довольно многие справлялись и с одиночеством, и с послевоенными трудностями, поселившись вместе и деля расходы пополам. Но Оливия как будто нарочно стремилась показать всем, что они с мисс Доусон — не просто школьные подружки. Бывало, кому-то ничего не хотелось знать, а она, как нарочно, лезла на рожон. Она вела себя непростительно — и не в последнюю очередь потому, что бедняжка Вайолет Доусон ужасно страдала от сплетен и косых взглядов. Во многих местах ее отказывались принимать. Оливия всегда была страшной эгоисткой; точнее, она просто не желала замечать чувства других. Однако своей жизнью она вольна была распоряжаться, как ей было угодно. Я бы не стал вмешиваться, если бы не память о покойном Маркусе.

Смитон посмотрел на гостей выцветшими, но живыми глазами и надтреснутым голосом продолжал:

— Она выставляла моего покойного брата на посмешище! Я понял, что обязан вмешаться. Нельзя было допустить, чтобы все вокруг шептались: бедняга Маркус, должно быть, был слепым, потому что не замечал, что творится под самым его носом… ну и все такое! Некоторые даже… — Голос у Смитона задрожал, он с явным усилием собрался и продолжил: — Некоторые даже начали предполагать, что они поженились для взаимного удобства, чтобы обе стороны могли без шума следовать своим… сексуальным предпочтениям!

Маркби, который и сам предположил нечто подобное при Уинн и Мередит, хватило совести смутиться. К счастью, Смитон ничего не заметил.

— Я решил, что заставлю невестку с уважением относиться к памяти моего бедного брата у него на родине, среди его друзей! Мне хотелось оградить его репутацию от ее сумасбродных выходок. Ей бы следовало самой обо всем догадаться и вести себя соответственно! Но нет, Оливия была не из таких! И тогда я поставил ей ультиматум: если она хочет жить с этой своей Доусон, пусть живет где угодно, только не в Англии.

Вздохнув, он откинулся на спинку кресла.

— Они уехали во Францию. Вы знаете, что случилось потом. Они прожили там какое-то время и вдруг, по неизвестным мне причинам, решили вернуться. Рискну предположить, что Оливия очень скучала во французской провинции. Она привыкла к Лондону. Во Франции у нее почти не было случая показать себя, а ведь она так любила блистать!

Смитон снова фыркнул. Потом он посерьезнел:

— На обратном пути они попали в страшную аварию. Вайолет Доусон погибла. Оливия вернулась одна, поселилась в Парслоу-Сент-Джон и, насколько мне известно, оборвала все связи с прошлым. Шли годы. Я начал думать… знаете, старея, много думаешь… что я обошелся с ней чересчур резко. Боль за Маркуса сделала меня несправедливым. В конце концов, она понесла двойную утрату: сначала потеряла Маркуса, потом Вайолет. Мне стало казаться, что ей, должно быть, очень одиноко. Вот я и решил с ней помириться, наладить отношения. Я написал ей, предложил встретиться. Она не пожелала меня видеть. Передала через адвоката, что общение со мной для нее нежелательно. Вот и все. Люди ошибаются. Мы все ошибаемся. Я совершил одну ошибку. Постарался ее исправить, но не вышло.

Все трое какое-то время молчали. Маркби спросил:

— Ее завещание вас удивило?

Лоренс смерил его удивленным взглядом:

— Нет… я ничего не знал о ее завещании. Они с Маркусом составили завещания во время войны, тогда так поступали все. Оставляли все свое имущество выжившему супругу. Кстати, я подписывал оба завещания как свидетель. Думаю, вы и сами догадались, что второй свидетельницей позвали Вайолет. Видимо, позже Оливия составила другое завещание. Она была богатой женщиной и имела право распорядиться имуществом по своей воле. Кажется, она все завещала на благотворительность?

— Почти все, за исключением небольших сумм, предназначенных людям, которые у нее работали, и нескольким соседям, которые относились к ней по-доброму.

— Рад, что кто-то отнесся к ней по-доброму, — сказал Лоренс. — Я-то нет.

Ужин не обманул их ожиданий. Ароматный суп с сельдереем, мясо под соусом беарнэз, вкуснейший открытый пирог с абрикосами. И только поев и усевшись в креслах у камина с ликерами, они снова заговорили об Оливии — на сей раз Мирей Смитон к ним присоединилась.

— Я видела ее два или три раза, — сказала она. — Она была очень… — миссис Смитон щелкнула пальцами, — очень резкой. С ней невозможно было что-либо обсуждать. Она говорила, что сделает то или это, и все — разубедить невозможно. Мне было жаль ее, потому что она была очень несчастна. Что-то в ней надломилось. Я пыталась побеседовать с ней, подружиться, но она этого не захотела. Мне неприятно думать о ней, столько лет она прожила одна в большом доме в Парслоу-Сент-Джон. Так странно… А еще я думаю, почему она больше не ездила на машине?

— О да! — оживился ее муж. — Она гоняла как сумасшедшая! Должно быть, после гибели Вайолет ее уверенность в себе пошатнулась.

— По-моему, странно другое, — заметила Мирей.

По спине Маркби побежали мурашки. Шее стало холодно — может, от сквозняка, а может, то была игра воображения. Ему показалось, что сейчас Мирей скажет что-то, чего, возможно, им лучше не знать.

— Я читала некролог, — продолжала Мирей. — Вырезала его из газеты и сохранила. Там написано, что она любила ездить по окрестностям в двуколке, запряженной пони.

— Верно, — кивнул Маркби. — Последний ее пони с почетом вышел на пенсию; она держала его как домашнего любимца. Когда он… умер, она велела похоронить его в загоне.

Мирей по-прежнему качала головой.

— Но однажды она сказала мне… я уверена, я все хорошо помню… она сказала, что у нее аллергия на лошадей!

— Что?! — удивился сэр Бэзил, который дремал у камина и вдруг проснулся. — Что такое, Мирей? Ты уверена?

— Да, я уверена! Однажды знакомые пригласили нас на какие-то конные состязания… кажется, по конкуру и выездке… но не на скачки. Сейчас я уже не помню точно, что это было. В общем, я позвала Оливию поехать с нами. Она ответила: нет, ни в коем случае. Стоит ей только приблизиться к лошади, она вся покрывается сыпью! — Мирей потерла руку, подкрепляя свои слова. — Она не выдумала аллергию как предлог для того, чтобы не ездить с нами. Именно из-за аллергии она и начала интересоваться автомобилями. А от лошадей у нее сразу появлялась сыпь, чесались и слезились глаза и так далее. В самом деле неприятно. Я просто не представляю, как она ездила в двуколке, запряженной пони!

1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 82
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?