– Чего? – заглянул в убежище Тимоха, услышав мои тяжкие вздохи.

– Лук боевой, у меня сил не хватит его в полной мере использовать. Стрелять-то я смогу, но недалеко, и убойная мощность будет слабая.

– Чего убойная?

– Слабо стрела полетит. Там ничего другого не было?

– То не я в доме был, там Пётр и Павел были. Важно, что стрелу выпустить сможешь.

– Это только и успокаивает, – снова вдохнул я.

Тот снова на часы встал, а я стал изучать, что они ещё добыли. Ну, в мешке еда, видимо похватали со стола на кухне, что было, пока никого там не было. Имелся ещё горячий хлеб, сало нашёл, нож, явно повариха использует, неудобный для носки, а для кухни в самый раз, ну и разные другие продукты да овощи, почти все в сыром виде. На нас шестерых, если четверо остальных сюда выйдут, дня на четыре без экономии. С экономией так все пять. Хм, горшок есть, хоть будет в чём на костре готовить, а то я уж думал, тары нет. Вот ложек ни одной, как и утвари. Но ладно, обойдёмся, а ложки и вырезать можно. Ещё я в мешках нашёл небольшой топорик, это просто отлично, молодцы, и наконечник для рогатины в мешочке, но древка не было. Видимо, вскрыв сундук, увидели лук и похватали всё, что там лежало, вот и наконечник прихватили не глядя. Ничего, древко сделаем. Тут же в одном из мешочков я нашёл свёрнутые блины ремней, разных размеров. Посчитал, три штуки. Поясных ремней у нас не было, а такая находка понравилась, тем более в том же мешочке, где был наконечник рогатины, также нашлось аж четыре охотничьих ножа в ножнах. Один, с рукояткой из коры, я взял себе, очень хорошо и красиво сделано. Тем более такой материал не скользит в руке, даже если та будет в свежей крови. Я знаю, у меня уже был нож с такой рукояткой. Правда, сто пятьдесят лет назад.

Кстати, да, я узнал, в какое время меня занесло. Мне дату от сотворения мира говорили, сейчас счёт на Руси по нему был, а посчитав по рождению Христову, я понял, что сейчас тысяча пятьсот сорок третий год. Может, я ошибся на несколько лет, плюс-минус парочку, но главное, что сейчас шестнадцатый век, и этот факт я был вынужден признать. Досмотреть остальные вещи я не успел, появились остальные парни, их Тимоха привёл, включая Прошку, виновника того, что мы так сорвались рано из имения, хотя планировали это на более позднее время. Никому из парней не нравился боярин, так что утечь хотели все, помнили ещё свободу, а тут жизнь сытой не назовёшь, вкалывали с утра до зари.

Радость нашего воссоединения началась сразу же с претензий, что высказал Павел, самый старший из бродяг, которых захолопил боярин Кувшинов:

– А чего это ты наши вещи на себя надел? Это мы их скрали, наши они!

Я даже растерялся от таких нападок, поэтому ничего сразу вразумительного сказать не смог. В общем, у меня и ремень с ножом отобрали, Павел сразу перепоясался, и лук с колчаном забрали. Оставили только кошму, вроде как я её вынес, да и в навозе та была, пахучая, никто на неё не позарился. Неприятно, конечно, но он был прав, трофеи их, просто как самый умелый, я думал, что мне придётся всем пользоваться, но у парней были свои доводы. К тому же те торопились, похватали вещи и по дну оврага рванули дальше, посоветовав мне не отставать. Да куда там, уже через сто метров я их видеть перестал. Махнув рукой, я сел на склон оврага и стал дожидаться темноты, уже вечер, скоро стемнеет, а там разберусь. Видно, что парни для себя решили, что мне с ними не по пути, так что смысла бегать за ними я не видел. А посидев так, подумав, решил, что нужно выходить к реке. Из озера вытекает ручеёк, он же куда-то впадает, в какую-то речку, а та в другую, и если идти по берегам, можно и до Оки добраться. Ну, если речка не впадает в Волгу. Это вряд ли, конечно, Ока мне кажется вероятнее. Кстати, пока парни собирались, Тимоха со смехом рассказывал, как бегал Немой, его искал, потом забрал лопату, догрёб остальной навоз и уехал в имение. Значит, искать нас начнут с утра, вряд ли кто ночью это будет делать.

Наконец стемнело, и, встав с валиком кошмы в руках, я поднялся на склон и направился прямиком к имению. Кошма тяжеловата для меня, но бросать её я не собирался, двух метров ширины и трёх длины, пусть в дырах, но на ней спать можно и другим краем накрываться. Она у нас на сеновале что подстилка была, как матрас. Ну, а то, что одна сторона испачкана навозом, так высохнет, отдеру, и чисто будет, а потом, когда немного обживусь, куплю щётку и помою на берегу реки. Если к тому времени она ещё со мной будет. Да нормально. Ну, а то, что я решил вернуться к имению, так именно за ним находится озеро, по руслу ручья которого я и планировал прогуляться. Но это потом, сейчас само имение. Уходить без всего я не хотел, и пусть физическое моё состояние было так себе, я хотел ночью по-тихому пробраться в имение, благо моё врожденное умение видеть в темноте и тут работало, и взыскать с боярина Кувшинова, скажем так, компенсацию за всё. Можно и вещами, даже желательно именно вещами, ну и продуктами. А пока я шёл эти две с половиной версты, то больше размышлял, как мне попасть на территорию, в дом-то я попаду, найду возможность, а как через тын перебраться? Летать я пока ещё не умею, а с моим физическим состоянием тын для меня непосильная задача.

Этими мыслями я и был озабочен всё время пути, пока шёл к имению. Но оказалось, можно было и не ломать голову, ворота были распахнуты, на территории горели факелы и царила какая-то суета. Какая, мне пока неизвестно, но, видимо, были какие-то причины. Не думаю, что побег шестерых холопов мог навести столько шороху, тут что-то другое. Проковыляв в сторону, я спрятал в ростках ржи валик кошмы и смог незамеченным проскользнуть на территорию имения, часового не было, попутно выяснив, откуда такой переполох. Да подслушал разговор слуг. Барин внезапно вернулся, охота сорвалась, а тут такая радость, охота на людей, да и осерчал он, узнав о побеге холопов, и вот готовил группу погони. Пока же готовились да собак с псарни выводили, те умели ходить по следу, Михайло именно так и отловили, коней проверяли, факелов запас делали. Пусть меня попробуют поймать, Пф, я только посмеюсь. Наконец неразбериха прекратилась, и конный отряд в пятнадцать человек покинул усадьбу. Если учесть, что боевых холопов у боярина было двенадцать человек, остальные, видимо, из дворни мужики были, к тому же за ними две телеги с припасами выехало, после этого тут воцарилась тишина. Все оставшиеся в имении отправились спать.

Прождав около часа, чтобы все покрепче уснули, я посмотрел на часового у ворот, всё-таки не всех боевых холопов боярин забрал, кто же без пригляда оставит хозяйство, и скользнул в сторону боярского дома. Попасть внутрь действительно было несложно, а задняя дверь не заперта была, так что, скользнув на кухню, я первым дело подскочил к чану у печки, откуда доносился приятный аромат щей, нашел ложку, обычную деревянную, тут же кусок хлеба сыскался, и досыта поел, не забывая вылавливать в щах мясо. Помнится, у меня где-то такое же было, дежавю какое-то. Дальше я стал осматривать комнаты. Где обнаруживал людей, туда не заходил, а вот пустые комнаты обыскивал со всей тщательностью. В основном сундуки были закрыты на щеколду, и осматривать их проблем не было, но имелись такие, у которых были навесные замки. Ещё две двери также имели навесные замки. Я, конечно, не медвежатник, но вскрыть их смог бы, если бы мне предоставили тишину и инструменты, но чего не было, того не было, так что походил я у этих дверей, как кот у блюдца со сметаной, и отправился искать, что полегче и более доступно. И случайно заглянул в комнату, где парни и увели лук и острие с рогатины. Вот я уж тут поработаю с куда большей тщательностью, а не как они, торопливо, тем более замков тут на сундуках как раз не было, и это хорошо.