мне надо иметь голову на плечах — поэтому мне никак нельзя ее потерять. Примите мои покорнейшие извинения.

Герцог. Примите также и мои — за то, что я ошибся в сыне лорда Лофтуса. (Идет к боковой двери.)

Уилмот. Снова лорд Лофтус!.. Подождите, ваша светлость, вы упомянули о лицах, небезызвестных мне. Умоляю вас объясниться.

Герцог. Милорд, достаточно того, что я доверил вам свою собственную жизнь, вы хотите, чтобы я каким-нибудь словом скомпрометировал другого?! Позвольте напомнить вашей светлости, что я Джон, герцог Мидлсекский! (Уходит.)

Уилмот. Неужели мой отец замешан в каком-нибудь якобитском заговоре? Как мне это узнать?

Входят Хардман и Софтхед.

А! Хардман! Хардман! Вот человек, который может все разузнать! Послушайте, Софтхед, продолжайте "уничтожаться" еще несколько минут. Эти книги помогут вам прекратить физическое и духовное существование. Мистер Локк в трактате о разуме объяснит вам, что у вас нет прирожденных идей. А эссе епископа Беркли докажет, что в вашем существе нет ни одного материального атома.

Софтхед. Но…

Уилмот. Никаких "но". Это модные книги.

Софтхед. О! Если так, тогда другое дело… (Садится в дальний конец комнаты. Начинает энергично читать поочередно то Беркли, то Локка, но затем, убедившись, что они выше его понимания, впадает сначала в отчаяние, а затем в дремоту.)

Уилмот (Хардману). Дорогой Хардман, вы единственный из моих друзей, кого мой отец удостаивает признать, несмотря на то, что у вас иные политические взгляды. Хорошо известно, что в его роду все убежденные роялисты, приверженцы Стюартов…

Хардман (в сторону). А! Теперь я догадываюсь, зачем приходил сюда якобит-герцог. Придется повидать Дэвида Фоллена. Он всецело поддерживает Стюартов. Ну, а…

Уилмот. А якобиты смелы и многочисленны. Короче говоря, я хотел бы убедиться, что мой отец смотрит на вещи глазами нашего более мудрого поколения.

Хардман. Почему бы вам не спросить об этом его самого?

Уилмот. Увы! Я у него в немилости. Он мне не позволяет близко подходить к его дому. Видите ли, он хочет, чтобы я женился.

Хардман. Ваш отец просил меня передать, что он предоставляет вам самому выбрать невесту. И при этих условиях женитьба кажется вам ужасной жертвой?

Уилмот. Жертвой! Самому выбрать невесту? Мой дорогой отец! (Дергает шнурок звонка.) Смарт!

Входит Смарт.

Прикажи подать карету.

Хардман. Такая поспешность! Уж не влюблены ли вы?

Уилмот. При вашем честолюбии разве можно что-нибудь понять в любви?! И однако вы, старый ветреник, можете быть опасным соперником…

Xардман. Да… но всегда можно угадать соперника и в любви и в честолюбивых помыслах. Надо только быть наблюдательным, уметь выследить противника и вовремя его уничтожить.

Уилмот. Уничтожить! Безжалостный истребитель! Не хотел бы я быть вашим соперником. Умоляю, держитесь лучше честолюбия.

Хардман (в сторону). Но честолюбие-то и заставляет меня сделаться соперником в любви. Эта очаровательная Люси Торнсайд так же богата, как и красива! Горе тому, кто станет моим соперником. Сегодня же отправлюсь туда.

Уилмот. Значит, вы увидитесь с моим отцом и все у него узнаете?

Хардман. Непременно.

Уилмот. Вы мой лучший друг. Если я сумею когда-нибудь вам услужить в ответ на вашу любезность…

Хардман. Ну, служа своим друзьям, я служу себе самому. (Уходит.)

Уилмот (после минутного раздумья). Теперь к Люси! Да! Софтхед!

Софтхед (просыпаясь). Ага!

Уилмот (в сторону). Надо сбить с толку этого мни-тельного сэра Джиофри, отца Люси. Что если неистово и безрассудно за девушкой станет ухаживать Софтхед…

Софтхед (зевая). Я готов весь мир отдать за то, чтобы сейчас же забраться в постель.

Уилмот. У меня есть план… Сложнейшая интрига… все полно жизни и огня… Почему вы так дрожите?..

Софтхед. От волнения. Продолжайте!

Уилмот. Есть такой ворчливый, подозрительный сэр Джиофри Торнсайд, отец красавицы дочки, к которой он совершенно не привязан — он только стережет ее.

Софтхед. Я его знаю!

Уилмот. Вы? Каким образом?

Софтхед. Да как же. Мистер Гудинаф Изи его самый близкий друг.

Уилмот. Люси познакомила меня с Барбарой Изи. Хорошенькая девушка!

Софтхед. Не ухаживаете ли вы за нею?

Уилмот. Сейчас нет, а вы?

Софтхед. Как же, ведь мой отец хочет, чтобы я женился на ней!

Уилмот. И что же, вы отказались?

Софтхед. Нет, не отказался.

Уилмот. Значит, она имела дерзость отказать вам?

Софтхед. Нет, это ее отец отказал. В свое время он хотел, чтобы мы поженились, но с тех пор как я стал модником и учинил сенсацию в Сент-Джеймсе, он сказал, что не позволит, чтобы такой человек ухаживал за его дочерью. О, он очень старомоден, этот мистер Изи. Он, правда, добродушный и сердечный, но очень уж ограниченный, трезвый и даже туповатый. Поистине старомодный! Да что говорить, он вырос в Сити! Так что, понимаете, я не очень-то могу у них бывать. Но иногда я вижу Барбару у сэра Джиофри.

Уилмот. Отлично! Послушайте, я склонен включить Люси Торнсайд в список моих побед. Но ее отец дурно воспитан и уже дал мне понять, что ненавидит лорда…

Софтхед. Ненавидит лорда?! Неужели существуют такие люди?!

Уилмот. И презирает модников…

Софтхед. Я знал, что он чудак, но это уже совершенное безумие.

Уилмот. Коротко говоря, если мне не удастся убедить его, что в его доме меня интересует вовсе не его дочь, он очень скоро захлопнет свои двери перед самым моим носом. Слушайте, что мы должны сделать. Вы будете ухаживать за Люси, но, смотрите, по-настоящему, плутишка.

Софтхед. Но ведь сэр Джиофри знает, что я влюблен в другую?!

Уилмот. Это ничего не значит: отец той вам отказал… вы перенесли любовь на другую. Вполне понятно ваше негодование; да и, кроме того, следует взять в расчет человеческое непостоянство… А я, чтобы услужить вам, буду так же пылко ухаживать за Барбарой Изи!

Софтхед. Постойте, постойте, я не вижу в этом никакой необходимости.

Уилмот. Нет ничего яснее: мы таким образом обманем двух соглядатаев, сможем обмениваться дамами и объединим усилия, чтобы затем…

Входит Смарт.

Смарт. Ваш экипаж подан, милорд.

Уилмот. Пойдемте… Фу, нет, вы совсем не умеете обращаться с тростью. Наш великий модный поэт мистер Поп дал нам очаровательное наставление в этом искусстве.

Янтарной табакеркою по праву он гордится

И тростью, что в руках его порхает точно птица.

Не трость ведет вас, а вы ведете трость.

Вот так, надо идти, добродушно покачиваясь, держа руку на бедре, легко и непринужденно, с нахальной грациозностью джентльмена и сердцем чудовища. Aliens! Vive la Joie! [23]

Софтхед. Vive la jaw [24]. Я чувствую себя так, будто