также данные из отчета «Роснефти». Выручка за первый квартал 2018 года увеличилась на 22 %, до 1,72 трлн рублей, EBITDA — на 15,6 %, до 385 млрд рублей, чистая прибыль — более чем в семь раз, до 81 млрд рублей, краткосрочные финансовые обязательства сократились на 49 %. При этом среднесуточная добыча углеводородов осталась на уровне четвертого квартала 2017 года — 5,7 млн б.н. э./сут., добыча жидких углеводородов выросла на 0,3 % к уровню четвертого квартала прошлого года.

Ясно, что рост финансовых показателей «Роснефти» нельзя относить полностью к заслугам руководства компании. В сложившихся условиях аналитики ищут новые подходы к определению уровня эффективности работы крупных концернов. В частности, показатели «Роснефти» в динамике сравниваются с так называемым медианным значением (то есть динамикой показателей по отрасли или группе аналогичных компаний).

Средний дебит добывающей скважины «Роснефти» в 2012 году составил 7 тыс. т, а в 2016-м — 3,9 тыс. т. Медианное значение по 25 анализируемым компаниям: 2012 год — 7 тыс. т, 2016-й — 6,6 тыс. т. Аналитики делают следующий вывод: падение среднего дебита выше, чем в целом по рынку, может свидетельствовать о неэффективности или недостаточности инвестиций в разведку и разработку новых месторождений.

Производительность труда «Роснефти» в 2012 году — $0,6 млн/чел., в 2016-м — $0,3 млн/чел. Медианное значение: 2012 год — $1,7 млн/чел., 2016-й — $1 млн/чел. Вывод очевиден: за анализируемый период показатель производительности труда в «Роснефти» уменьшился на 50 %. Медианное значение по исследуемым компаниям сократилось на 41 %. Снижение производительности труда темпами выше средних по выборке может свидетельствовать о недостаточном росте выручки и/или неэффективности использования человеческого капитала.

Предлагается также метод сравнения показателей «Роснефти» с близкой к ней по капитализации компанией ЛУКОЙЛ (таблица 1). Эти данные показывают, что ЛУКОЙЛ имеет существенное преимущество перед «Роснефтью».

Таблица 1. Показатели рентабельности по чистой прибыли ведущих нефтегазовых компаний

Несмотря на то, что наличие большого числа разноплановых показателей (производственных, экономических, финансовых) не дает возможность привести их к единому знаменателю и тем самым затрудняет анализ, использование совокупности приведенных методик значительно повышает объективность оценок уровня эффективности работы компаний. Приведенные данные могут быть полезны при выборе объекта для инвестирования финансовых средств.

В то же время, нельзя на их основании делать оценки качества работы руководителей указанных компаний и коллективов. В анализе не приводится информация о том, на какой исторической основе формировалась компания, отсутствуют сравнительные данные по характеристикам месторождений, их географической удаленности, уровню стартовой изношенности основных фондов промыслов и нефтеперерабатывающих предприятий, соотношения объемов добычи и переработки нефти.

Известно, что компании уровня «Газпрома» и «Роснефти» вовлекаются государством в очень масштабные международные проекты, сопряженные с большим риском и затратами. Они, как правило, на начальных стадиях реализации оказывают негативное влияние на производственные и финансовые показатели деятельности корпораций. Эти выводы объективны не только для России.

Можно привести множество фактов, когда в ведущих странах ЕС, которые гордятся совершенством своих рыночных механизмов, омертвляются громадные средства. Так, в ЕС в целях уменьшения зависимости от поставок газа из России уже в XXI веке была создана большая сеть терминалов по приему СПГ от других поставщиков. По оценкам, в 2016 году она могла обеспечить почти половину годового потребления газа ЕС, то есть 220 млрд куб. м. При этом загрузка терминалов не превышала 25 %. Эта программа дополнялась строительством большого числа новых магистральных газопроводов, перемычек, которые должны были остановить поставки газа в страны Центральной Европы из России и заместить его газом, доставляемым на западное побережье. В результате по итогам 2016 года комиссия ЕС зафиксировала использование пропускной способности ГТС всего лишь на 54 %. Важно отметить, что, несмотря на льготное финансирование этих объектов по линии Брюсселя, затраты на их создание и поддержание в рабочем состоянии ложатся на потребителя. Это является одной из причин высоких цен на газ в ЕС и в то же время поводом для переадресования недовольства потребителей в адрес «Газпрома».

Мы не имеем права копировать эти ошибки. Возникает достаточно сложная ситуация. В главных сегментах экономики страны, определяющих ее способность к развитию, конкурентоспособность на мировой арене (нефтегазовая отрасль, энергетика, транспорт, связь, оборонная и атомная промышленность, космическая отрасль), доминируют государственные корпорации. Чисто рыночные методы оценки их эффективности недостаточно объективны, тогда как работоспособная методика на государственном уровне отсутствует. Анализ банков и СМИ ограничивается критикой отдельных проектов компаний, отчеты перед акционерами в значительной степени копируют рекламные проспекты. Важное значение для оценки качества работы руководителя играет его доклад Президенту страны на личной встрече. Но трудно ожидать, чтобы он был самокритичен.

В последние годы государство ставит под сомнение и те оценки, которые частным компаниям дает рынок на основе общепринятой мировой практики. Подтверждением этого являются рекомендации советника Президента страны Андрея Белоусова по изъятию в бюджет государства сверхдоходов отдельных корпораций. В значительной степени они формируются благодаря фундаментальным недостаткам нашей ценовой и налоговой политики.

В статье, опубликованной в журнале «Газпром» в октябре 2017 года, я указывал, что наличие на рынке газа двух сегментов для юридических лиц — с регулируемыми и свободными ценами на газ, деформируют экономические отношения не только в отрасли, но и во всей экономике России. Неоднократно отмечалось, что беспошлинная поставка азотных минеральных удобрений, метанола, отдельных видов полимеров на экспорт, равно как и продажа их на внутреннем рынке по ценам, близким к мировым, предоставляет производителям данной продукции необоснованные льготы. Они делают свою продукцию в России из газа, который стоит 80 долларов за 1000 куб. м, а продают ее в странах, где газ стоит 250–300 долларов за 1000 куб. м. При экспорте газ из России облагается значительной пошлиной, а полуфабрикат, в себестоимости которого затраты на газ превышают 70 %, проходит границу без нее. Поэтому в долгосрочном плане необходимо переводить производителей этих товаров на поставки газа по мировым ценам или устанавливать экспортные пошлины на их продукцию в размерах, определяемых удельными нормами потребления газа на единицу продукции и величиной экспортной пошлины на газ.

До реализации указанных мер, целесообразно предложить данным предприятиям инвестировать сверхдоходы преимущественно в развитие высокотехнологичных производств своего профиля. Облагать их данью, принуждая строить объекты инфраструктуры для других отраслей вместо создания дополнительных мощностей по выпуску высокодоходной и пользующейся спросом