– Война началась из-за какого-то спора о правах на выпас скота, – продолжил разговор Тимрик. – Но сейчас, я полагаю, за этим кроется нечто большее. Видишь ли, его светлость Друмик собирается вскоре создать новую область в горах и, соответственно, назначить туда тьерина. Бьюсь об заклад, наши лорды сейчас желают расправиться друг с другом, чтобы выяснить, кому же достанется эта должность.

– Ах так? Значит, его светлость не поспешит вмешаться.

– Разве что лорды прямо потребуют его суда, но это маловероятно. В конце концов, он захочет видеть тьерином человека, пользующегося уважением вассалов, – Тимрик ленивым движением потянулся за скальпелем с костяной рукоятью, лежащим на столе, и потрогал острое стальное лезвие. – Конечно, если дело выйдет из-под контроля, и опасность будет угрожать слишком многим свободным земледельцам и их имуществу, гвербрету придется вмешаться. Не сомневаюсь, враждующие лорды тоже об этом знают.

– Надеюсь. То есть, эта война – лишь формальность?

– По сути, да, – Тимрик вернул скальпель на место. – Лучше бы она оказалась формальностью, в противном случае его светлость быстро положит ей конец. Но я доволен, что ты мне продала эти травы, опиум и прочее. Спасибо тебе!

Даландра рассеянно осмотрела уютную комнату целителя. Глядя на дубовые панели и искусно выполненные гобелены, трудно было думать в войне, особенно о ссоре между лордами, где правила боя ясны, как на турнире, вот только смерть – вполне разрешенный элемент состязания.

– Последней новостью была весть об осаде крепости лорда Адри, – Тимрик прервал ее размышления. – Отряд некоего лорда Эрдира делает все возможное, чтобы помешать союзникам Адри снять осаду. Будь осторожна, если решила туда поехать. Ты можешь попасть в стычки прямо на дороге.

– А где расположена эта крепость? Я буду очень тебе признательна за сведения.

– Не стоит благодарности. Я могу предложить тебе кое-что более ценное – охранную грамоту. Даже самый невежественный солдат узнает печать гвербрета.

Тем же вечером Даландра вернулась в свою комнату на постоялом дворе. За пазухой у нее были надежно спрятаны охранная грамота и план дороги до крепости лорда Адри. Так как ночью было достаточно тепло, камин не топили. Поэтому она использовала для мысленного поиска отражения танцующего пламени свечи в ведре воды.

Но не увидела ничего, кроме упорной темноты… значит, костяной свисток лежал среди вещей Родри. В некотором смысле неудача принесла Даландре облегчение, – так или иначе, она могла теперь отдохнуть, измученная целым днем пути. После езды на коне у нее горели ноги и спина, а тело будто налилось свинцом. Она уже довольно давно не жила в материальном мире и забыла, каково это – иметь тело. Ночью ей снилось, как они с Эвандаром бродят по залитой солнцем траве на землях, где жизнь беззаботна и полна чар; проснувшись, она увидела закопченные стены комнатки и расплакалась.

Родри скакал почти всю ночь, остановившись на несколько часов передохнуть и поесть в крепости лорда Дегеса, одного из союзников Эрдира. Там же он забрал своего коня, которого сменил здесь на свежего по пути к леди Мелинде. Через час после рассвета он снова отправился в путь, теперь уже недолгий. Из чистой предосторожности он ехал в полном боевом облачении, держа наготове щит в левой руке. Когда возделанные поля остались позади, он оказался в полном одиночестве. Он проезжал невысокие поросшие кустарником холмы, где каждая впадина могла скрывать засаду. После стольких лет, проведенных в безмятежности эльфийских земель, он почувствовал, что опасность сладко будоражит его сердце, как волновала бы его красивая женщина, прошедшая мимо.

Ближе к полудню он выехал к первым вспаханным полям, принадлежащим Адри. При его приближении крестьяне испуганно склонялись к мотыгам и исподлобья следили, как он проезжает. Мысли проголодавшегося всадника крутились только вокруг еды, как вдруг, поднявшись на последний холм, он уловил какой-то звук. Издалека он казался воем ветра, запутавшегося в деревьях, но конь Родри вскинул голову и захрапел.

– Что, дружище, – сказал Родри, – по-твоему, нас собирается встретить лорд Тьюдир?

С тихим смешком Родри достал дротик и потрусил на вершину холма. Звук усилился, уже можно было различить удары мечей о щиты и ржание перепуганных лошадей. На вершине Родри остановился и посмотрел на раскинувшуюся внизу долину. У крепости лорда Адри бушевала битва – шумный водоворот людей и коней.

Слева находились белые палатки осаждающих, но прямо на глазах у Родри между ними вспыхнул огонь. Черные клубы дыма поднялись над лагерем, смешиваясь с пылью.

Издав боевой клич, Родри пустил коня в галоп и поскакал вниз. На краю сражения, где оставалось место для поединков, толпа дерущихся рассыпалась на пары. Родри метнул дротик в чью-то спину, тут же вытащил и метнул еще один, а потом помчался в объезд поля брани, на ходу обнажая меч. Густой дым скрывал фигуры, так что было нелегко отличить друзей от врагов. Наконец Родри заметил двоих воинов, преследующих всадника на сером скакуне, и, подъехав поближе, расслышал, как одинокий воин выкрикивает имя Эрдира. Пришпорив коня, Родри бросился в схватку. Он рубанул по спине одного из противников, выкрикнул имя Эрдира, давая понять, что он союзник и пришел на помощь, а потом нанес удар вражеской лошади. Заржав, лошадь встала на дыбы, и, пока она опускалась, Родри поразил всадника. Наемник выдвинул вперед щит, парируя удар, пришпорил дрожащую лошадь и со всего маху нанес еще один удар мечом. Клинок прорвал кольчугу и смертельно ранил врага, а его лошадь упала на колени.

Развернувшись всем телом, Родри выдернул меч и повернул коня, но второй соперник был уже мертв и валялся на земле, а его конь скакал прочь. С дружеским возгласом всадник на сером коне догнал Родри. Это был Ренис, задыхающийся и кашляющий от дыма.

– Ты вернулся вовремя, серебряный кинжал. Благодарю.

– Давай поедем вместе. В этой мешанине я не отличу врага от союзника.

Ренис кивнул и глотнул ртом воздуха. Его лошадь была вся в мыле, едкий сероватый пот стекал по ее шее.

– Прости меня, серебряный кинжал, – произнес Ренис. – Я был не слишком высокого мнения о тебе.

– Пусть это не волнует тебя. Сейчас у нас нет времени для обмена любезностями.

Трое воинов высвободились из схватки и направились к ним. Родри выкрикнул имя Эрдира и в ответ услышал: «За лорда Адри!» Это было плохим знаком. То, что осажденные смогли прорваться сюда, означало возможное поражение союзников, стоящих под стенами крепости. Расхохотавшись, Родри поднял щит и пошел в атаку. Один из противников поскакал прочь с глубокой, обнажающей кость, раной в бедре. Родри объехал его и направился к всаднику на вороном. С поразительной сноровкой враг повернулся лицом к наемнику и ударил сбоку. Родри отразил удар щитом и пригнулся, заставляя противника изогнуться и подставить бок. Наемник ударил – враг сумел уклониться и отступить, но из раны на его боку хлынула кровь. Родри услышал собственный смех – холодный дикий смех берсерка. Противник высвободился из-под щита и замахнулся мечом, Родри едва успел парировать, и мечи зазвенели, соприкасаясь. Мельком воин заметил покрытое копотью лицо врага. Голубые глаза всадника Адри сузились от боли, когда он сделал выпад в сторону коня Родри.