Подходили все новые моряки со свежими плодами и плоским соллерным хлебом, все еще теплым и душистым, недавно вынутым из печи неизвестного островитянина. Человек с исхудалым лицом проскользнул между ними, бросился на колени перед корабельщиком и простер костлявые руки.

— Умоляю. Если бы я мог…

— Я сказал тебе, нет! — Тот ногой бросил песок в лицо просителю, рыча от ярости. — Уберите этого гнусного паразита!

Джейлан поспешил исполнить приказ и поволок странного человека прочь, за руки и за волосы. Тот упирался ногами, отчего на песке оставались глубокие борозды. Другие гребцы схватили несчастного за одежду, и вместе они отбросили его обратно к женщине, съежившейся в скудной тени чахлого душистого дерева и окруженной вцепившимися в ее грязную юбку глазастыми голодными ребятишками.

— Кто это? — Так как беседа с прорицателем все равно была прервана, корабельщик с неудовольствием покосился на Дева. — Нам не нужны новые матросы.

— Вот и славно, — дружелюбно заметил Дев. — Я предпочитаю, чтобы за меня работал ветер, а не сам налегаю на чужое весло.

— Это Дев, торговец, плавает в одиночку на корабле с названием «Амигал». Гиллен говорил, вы с ним раньше встречались. — Джейлан склонился над видавшим виды горшком, висящим на огне. — Что на обед?

— Рыбное жаркое, — ответил корабельщик без воодушевления, все еще разглядывая Дева. — И чем ты промышляешь?

— Тем и этим. Среди прочего — сведениями. — Дев приветливо улыбнулся. — Я бы мог кое-чем сдобрить ваше жаркое, если ты скажешь мне, что здесь творится. — И он указал в сторону бедствующего семейства, все еще сидевшего кучкой у душистого дерева. — Или почему я снова и снова слышу, что не следует ходить на юг.

— Дев? С «Амигала»? — Хозяин галеры медленно кивнул, в его глазах мелькнули признаки того, что он вроде как припоминает, о чем идет речь. Он не пожалел для прорицателя небрежного кивка. — Чего ты ждешь? Давай, скажи нам, что можешь.

Прорицатель вручил корабельщику желтую тыкву.

— Поболтай как следует, затем вылей.

Мастер Утен выплеснул жидкость столь поспешно, что она попала на ноги ближайшим из гребцов.

— Не двигаться. — Властный голос прорицателя заставил их всех прирасти к месту, хотя отвратительный запах смеси вызвал слезы на глазах у Дева.

— Что ты видишь? — нетерпеливо спросил хозяин галеры.

— Я вижу морской цветок, — торжественно пропел прорицатель. — И кальмара.

Дев вместе со всеми принялся внимательно изучать взглядом песок, но, как ни вглядывался, не увидел ничего, кроме беспорядочных темных пятен, густых и липких, на которые жадно усаживались мухи.

— Морской цветок, актиния, плывет по течению в океане, казалось бы, ничего особенного, но она волочит за собой ядовитые щупальца, — продолжал прорицатель. — А что до кальмара, то, говорят, за западными границами водятся твари телом длинней самых больших галер, которые устраивают в глубинах водовороты и затягивают в них корабли, чтобы затем проглотить. — Он поднял острый взгляд. — Всех нас, того и гляди, затянет в опасные воды, в гибельные времена. Разумеется, любой, кто плывет на юг, может встретиться и с большей напастью, которая нагрянет, незримая и неожиданная. — Затем, заставив всех вздрогнуть, он резко подался вперед и смел липкий песок, уничтожив картину. — Дожди принесут новое счастье и смоют это пятно на нашем будущем.

— Если они вообще польют, — хмыкнул корабельщик. — Большая Луна прибывает, а мы только разок-другой намокли, и то не сильно. Предскажи мне погоду на утро, и за это действительно будет не жаль положить чего-нибудь в твою чашу.

— Полагаю, я уже кое-что заслужил, — отозвался оскорбленный провидец. Его взгляд скользнул в сторону кипящего горшка.

— Не думаю, — яростно прогудел хозяин галеры.

Дев, в открытую веселясь, наблюдал, как провидец собрал свое добро и с чувством оскорбленного достоинства зашагал прочь. Эти последние дни перед дождями всегда сулили кое-какие занятные стычки, потому что всем порядком поднадоела изматывающая жара.

— Так-так. — Голос владельца судна зазвучал теплее, и он оглядел своих гребцов. — Я помню Дева, теперь-то уж точно помню. И считаю, все мы заслужили небольшой отдых после такого нелегкого перехода. Дев — тот самый, кто нам в этом хорошо поможет, если у кого-нибудь есть новости, которые он найдет достойными внимания. — Все поняли невысказанный приказ, таившийся за этими словами.

— Я только что прибыл из западных пределов, — неуверенно начал один. — Там говорили о морских змеях, выползающих на пляжи во владении Сир.

— Ты об этом не рассказывал, — с удивлением заметил один из его товарищей.

Тот пожал плечами.

— А я просто не знал, как это понимать. Даже если это и не враки.

— Не думаю, что это выдумки. — Утен с вызовом устремил взгляд на Дева.

— Любопытный слух, — кивнул Дев, явно соглашаясь. — Кто-нибудь еще слышал что-то странное?

— Говорят, в южных пределах разгулялось чародейство, — решился вставить человек помоложе, наполовину смеясь, наполовину ища поддержки. — Я слышал, можно спрашивать сколько угодно за хороший талисман.

— Я слышал, была война. — Мужчина постарше, сидевший около него, ничуть не веселился. — Или почти война.

— И как ты полагаешь, что это? — Дев поглядел на владельца галеры. — Определенность стоит больше любых догадок.

Корабельщик обернулся, чтобы отыскать в кругу мрачное лицо.

— Руйл, ты пришел к нам с корабля, прибывшего из владения Туле. Какие слухи носятся там в воздухе?

— Насчет слухов в воздухе я ничего не знаю. — Тот осторожно облизал губы, пот на его лбу блестел под низким солнцем. — Но дымом, безусловно, веяло.

— Как это? — Деву даже не пришлось притворяться любопытным.

По кивку хозяина Руйл задумчиво продолжал.

— Сперва это походило на облако, но висело оно слишком высоко и ни намека на дождь не было. В горле точно засел привкус угля. В иные дни он становилось гуще, как туман, но это был не туман. А в иные оно почти исчезало, но затем возвращалось. Трое детишек умерло на стоянке в одну ночь, они и старуха, и дед старейшины. Ни на ком ни одной приметы болезни, однако все умерли. Туле Рет счел это дурным предзнаменованием и велел, чтобы кораблям из южных пределов отныне не дозволяли подходить к берегу. Тогда-то я и решил податься на север.

— Это больше смахивает на заразу, чем на войну или чародейство, — с недоверием заметил Дев.

— Туле Рет не дозволил кораблям из южных пределов подходить к суше, но дозволял идти мимо. — Руйл упрямо покачал головой. — Если бы он думал, что они могут нести какую-нибудь болезнь, он поручил бы своим триремам топить любого, кто достигнет его проливов. Ветер нес злые чары, но не болезнь.

— Нет числа людям, желающим плыть на север. — Корабельщик широко обвел рукой плоскую излучину бухты, исчезающей теперь в мягких сумерках. — И никто из беглецов не болен и не заболевает, значит, не от хвори они бегут. Но что бы их ни гнало — это что-то достаточно скверное, чтобы люди отважились на путешествие во время сезона дождей, лишь бы только убраться подальше. Не один и не два из нас слышали молву, что это колдовство.