Вы следите сквозь запотевшее стекло, опасаясь, что он решил открыть багажник и взглянуть на хранящийся там ценный груз. Однако размытый хромающий силуэт направляется к входу в гостиницу. Вернувшись через несколько минут, Даймонд с видимым облегчением сообщает, что ничего не пропустил: доктор Ямагучи наверху. Наверное, еще не проспался после обеда.

– Рейко меня позовет, как только он появится. – Даймонд смахивает каплю с костлявого носа-стамески. – В пересохшем Тимбукту мне будет не хватать дождя.

– Пока это лучший аргумент, чтобы туда ехать. А если подумать, так вообще единственный.

– Я туда поехал, потому что Тимбукту казался самым настоящим краем света, бесценным и безвременным убежищем от зловонных штормов коммерции и информации. Увы, информация – это то, из чего состоит вселенная. На деле я просто получил доступ к новой базе данных и открыл глубинный смысл вещей, услышал внутреннюю гармонию. Но и это немало. Я понял, что овладевшая мной наивная тяга к путешествиям – подсказка свыше. Ты ведь знаешь кое-что о Сириусе, Гвендолин?

– А кто же о нем не знает! «Собачья звезда», самая яркая на небе. И одна из ближайших – до нее всего восемь и пять световых лет.

– Шесть. Восемь и шесть десятых.

Вы пожимаете плечами.

– Да? Хм-м… А выглядит как восемь и пять. Ну что ж, тебе виднее…

Даймонд щурится, пытаясь понять, шутите вы или нет.

– Ты наблюдала его в телескоп?

– Пф-ф, разумеется! – гордо отвечаете вы. – И Сириус-В тоже… э-э… наблюдала.

– Ну, значит, это был хороший телескоп. Сириус-В очень мал; в сиянии Сириуса-A его невозможно увидеть невооруженным глазом. Даже в телескоп его удалось разглядеть только в конце прошлого века. Об этом тебе тоже известно?

– Более или менее.

– А известно ли тебе, что жители Африки – предки бозо и догонов – знали о существовании Сириуса-В пять тысяч лет назад? И не только о существовании. Они знали точную форму его орбиты и период обращения вокруг Сириуса-A. А ведь мы говорим о звезде, которую невозможно увидеть невооруженным глазом! Кстати, период обращения Сириуса-В равен примерно пятидесяти годам, и некоторые ритуалы современных бозо до сих пор основаны на этом цикле. Более того, Сириус-В, как и все белые карлики, чрезвычайно плотен и тяжел. Вещество, из которого он состоит, мало похоже на обычную материю; в Солнечной системе его просто не с чем сравнить. Однако людям из племени бозо – в большинстве своем неграмотным дикарям, никогда не обладавшим даже самыми примитивными астрономическими приборами, – известен и этот факт. Он передается из поколения в поколение. Стоит ли говорить, что, услышав об этом, я круто изменил траекторию своей жизни.

– Но почему? Вот этого я никак не могу понять! Ладно, ты узнал интересный факт, пусть даже таинственный и необъяснимый. Типа как построены египетские пирамиды, или кто связал человеческое подсознание с картинками на картах Таро, или что было раньше, курица или яйцо. Ну и что? Почему что-то должно измениться? Наша семейная жизнь, карьера, здоровье, безопасность, личные сбережения – ничего же от этого не зависит! Большинство людей, Ларри, живут реальными ежедневными делами. Если ты можешь позволить себе такую роскошь, как раздумья о дешевых журнальных загадках и сенсациях, то нам, нормальным людям, просто не до того! Да и тебе, по-хорошему, надо бы одуматься – в твоем-то положении…

– Ах, Гвендолин! Эти, как ты выражаешься, «реальные ежедневные дела» действительно могут разнообразить серую рутину наших будней. Однако речь идет лишь об одном слое многослойного пирога. Если жизнь в этом слое кажется нам скучной и бессмысленной, то виновата наша собственная зашоренность, нежелание заглянуть глубже, в волшебный и красочный калейдоскоп.

– Или мы просто слишком заняты… И вообще кто сказал, что мое существование скучно и бессмысленно!

– Не перебивай. Я согласен, есть некая доминирующая общепринятая реальность, и даже самые передовые и свободные умы находятся у нее в плену. Тем не менее сам факт, что африканские дикари за тысячи лет до изобретения телескопа получили точные сведения о неизвестной и невидимой звезде, говорит о существовании прорех в общепринятой реальности, о трещинах в рациональном скелете, на который, как мы верим, опирается наш мир. Эти трещины, Гвендолин, ставят под сомнение такие фундаментальные вещи, как история, наука и религия. Если Сириус-В можно увидеть без телескопа, то почему бы и атомы с молекулами не увидеть без микроскопа? Где вообще предел возможному? Бозо и догоны, кстати, утверждают, что система Сириус состоит из трех звезд, что существует еще Сириус-С. Современным астрономам пока что не удалось это доказать.

– Ну, если Сириус-С существует, его в конце концов обнаружат. И найдут этому рациональное объяснение. Как и всему остальному. Я уверена, ученые уже нашли рациональное объяснение тому факту, что бозо знали о Сириусе-В. Ведь нашли же?

– Ты что, смеешься? Да ученые к этому вопросу на пушечный выстрел не подойдут! Даже под защитой многомиллионного гранта, который им никто не даст. Где взять денег на такое исследование? Тут же никакой практической выгоды, ни промышленной, ни военной. И вообще ученые от подобных загадок шарахаются как от чумы. Глобальные тайны мироздания пугают их не меньше, чем любого обычного парня; при первой возможности они стараются задвинуть их под диван.

– Все равно. Должно быть рациональное объяснение.

– Ты отчасти права. Конечно, вселенная на макро– и микроуровне не более логична, чем рынок ценных бумаг. Однако объяснение существует. Все светлые умы, занимавшиеся этим вопросом – а их можно по пальцам пересчитать, – пришли к одинаковым выводам: предки бозо узнали о системе Сириус от пришельцев из космоса. Да, жабенок. Именно так. Речь идет о контакте с внеземным разумом.

И тут словно на заказ Андрэ издает оглушительную серию чудовищных криков и ударов. Вы натужно смеетесь, стараясь показать, что гипотеза о зеленых человечках – полная чушь. Однако Даймонда на мякине не проведешь.

– Гвендолин, что это было? Что за дикая чертовщина?

– Что? В смысле – шум? Не знаю, наверное, пришелец из космоса. Ха-ха-ха!

– Гвендолин!

– Ну правда, откуда мне знать? Это же Сиэтл. В наши дни на улицах и не такое услышишь. Наверное, мажоры опять безобразничают.

– Да, конечно. Мажоры. Развлекаются у нас за спиной, под фонограмму из фильма «Тарзан». – Его улыбка царапает, как кошачий коготь.

– Ну, не знаю. Под дождем звук хорошо разносится.

Андрэ, наверное, обожрался мороженым, и теперь у него пучит живот. А может, ему мало. В любом случае ничего не поделаешь. Остается надеяться, что Даймонд не читает ваших мыслей.

– Вот видишь, все утихло, – говорите вы, прислушиваясь с замиранием сердца. – На чем мы остановились? На контакте с внеземным разумом?

И Даймонд ворчливо, как Даблъю-Си Филдс на детском утреннике, продолжает свой рассказ.