В дверь стучат. Страж что-то говорит князю, но я не слушаю. Я кладу руки на его икры, поближе к рукоятям кинжалов.

— Да, да, — радостно говорит князь. — Впустите его, он будет рад стать свидетелем этой сцены, я уверен.

Я вырываю кинжалы из ножен и бросаюсь вверх. Князь не успевает моргнуть, как лезвия оказываются у его горла, как раз под его прекрасным подбородком.

— Не двигайся, — рычу я. — Даже не думай об этом. Прикажи охранникам отойти от Бенито, не то я перережу тебе горло.

Его огромный кулон подмигивает мне. Трудно отвести взгляд от этого грубо обработанного золота.

— Ты не воин, — говорит он, но я вижу страх в его глазах, ибо я поймала его в ловушку, прижав к столу.

— Ты помнишь, как мой друг истекал кровью на твоем ковре? Помнишь, как его глаза помутнели, словно бракованный драгоценный камень?

Тревиньо среднего роста, как и я, и хрупкой комплекции.

А вот я не хрупкая. Я нажимаю коленом ему в пах и лезвием — на его горло. Он раскрывает рот. Закрывает.

— Делай, как она сказала. Отойдите от мальчика.

Его верхняя губа дрожит, в глазах страх. Хотела бы я видеть, как он съеживается. Но мне просто противно.

— Прикажи освободить моих друзей.

— Исполняйте, — шипит он. — Немедленно!

Я слышу шаги, как минимум один страж покинул кабинет.

Я знаю, что на самом деле страж не будет освобождать моих друзей. У меня не так много времени; скоро он вернется с подмогой, и мою спину пронзит стрела. Или длинный меч.

— Инвьерны уже знают, что ты здесь, — ласково говорит князь. — Я мог бы помочь тебе скрыться.

Может, мне стоит притвориться, что я слушаю его, просто чтобы выиграть время и придумать, как освободить друзей, пока я не умерла.

Другой голос раздается у меня за спиной:

— В этом нет необходимости.

Я так удивлена, что кинжал подрагивает в моей руке. Я знаю этот голос. Глубокий и уверенный. Такой знакомый…

— Это тот мятежный лидер, о котором вы говорили?

Я не решаюсь отпустить князя, чтобы встретиться с этой новой угрозой.

Князь сглатывает, комок у него в горле опускается прямо под моими кинжалами.

— Да.

Я слышу шепот скользящего в ножнах меча. Вот, думаю я. Пора убивать князя, пока есть возможность.

— Я заберу это, ваше высочество, — говорит голос. Меч ложится на мой кинжал с тихим звоном. Крошечная капля алого набухает в месте, где металл встречается со светлой кожей князя.

Мое сердце неистово колотится, но я заставляю руки расслабиться, опустить кинжалы. Кто-то спасает меня. Кто-то, обратившийся ко мне «ваше высочество».

Я делаю шаг назад, держа кинжалы в опущенных руках, и смотрю на своего спасителя.

— Здравствуйте, Элиза, — говорит лорд Гектор, безжалостно глядя на Тревиньо. — Я годами ждал повода приложить меч к горлу Его Светлости, так что теперь я в долгу перед вами.

Весь страх, вся злость покидают мое тело. Спотыкаясь, я иду к лорду Гектору и обнимаю его.

— Осторожней с кинжалами, — говорит он, неловко похлопывая меня по спине свободной рукой.

— Почему вы это делаете? — восклицает князь. — Она — предатель!

Рука лорда Гектора ложится на мою растрепавшуюся косу. Его пальцы застывают на мгновение, нащупав липкую сухость в волосах.

— Элиза не предатель, — говорит он. — На самом деле, я думаю, что Его Величество будет немало шокирован тем, что вы держали в плену его супругу.

Только теперь мне в голову приходит задаться вопросом, что делает личный страж моего супруга здесь, так далеко от Бризадульче.

Я хочу, чтобы князя Тревиньо посадили в его же тюрьму. Лорд Гектор терпеливо объясняет мне, что было бы лучше содержать его под домашним арестом, в окружении лишь его свиты.

— Хоть мы и действуем от имени Его Величества, нам все еще нужна поддержка людей Тревиньо.

— То есть мы будем относиться к нему с уважением, — заключает Бенито. Взгляд, которым он смотрит на лорда Гектора, светится обожанием героя.

Я знаю, что они правы. Но до того как дверь закроется перед багровым лицом князя, меня охватывает почти непреодолимое желание хотя бы ударить его. Я ограничиваюсь тем, что срываю медальон с его шеи.

Гектор удивленно смотрит на меня.

— Этот амулет, — объясняю я, — кажется мне знакомым. Мой Божественный камень нагревается каждый раз, как я смотрю на него.

— Он некрасивый, — говорит Бенито.

— Да. Не представляю, почему наш щеголь-князь решил его носить.

Амулет тяжело покоится в моей ладони, и четыре лепестка кажутся недоделанными, грубыми.

Лорд Гектор дает указания охранникам. Затем он берет мою руку, в то время как Бенито отстает, и я вспоминаю тот день давным-давно, когда он проводил для меня и Химены экскурсию по дворцу моего супруга.

— Итак, ваше высочество, вы должны сказать мне, как именно получилось, что вы оказались здесь, — настаивает он. — И как вы стали такой… смелой с князем.

Мы с ним так давно говорили последний раз, и я не могу понять, есть ли в его голосе нотки восхищения.

Поначалу я сомневаюсь, потому что не хочу, чтобы мои друзья были наказаны за то, что похитили меня. Но я измождена и знаю, что рано или поздно он узнает правду. Так что я рассказываю ему о похищении, о переходе через пустыню и откровении, что война уже идет. Я объясняю, как я научилась понимать своих похитителей и стала их уважать. Рассказываю, что изучала «Откровение» Гомера и что собрала Мальфицио из беженцев-сирот. Его челюсть медленно опускается, когда я рассказываю о своем плену у Инвьернов, как я убила анимага и забрала его амулет, вскарабкалась по скале и использовала Божественный камень, чтобы найти безопасный путь. И когда я начинаю объяснять наш план отравить предательские обозы Тревиньо, он останавливается посреди коридора.

— Это были вы?

Я внимательно изучаю геометрический орнамент на полу.

— Элиза?

Я вздыхаю.

— Да. Мы надеялись навязать князю войну. Но план не сработал. Нас схватили, Умб… мой друг был убит.

Мой голос слишком бесцветен, чтобы я могла кого-то обмануть. Я смотрю на него, ожидая увидеть тот же пылающий интеллект, который я помню. Конечно, его зрачки как будто кружатся, пока он обдумывает мои слова, делает выводы.

Мы продолжаем идти.

— Химена и Никандро никогда не теряли надежды, вы знаете, — говорит он мягко. С его стороны очень правильно сменить тему, но, услышав имя своей нянюшки, я не могу сдержать слез. — Они настаивали на том, что вы живы. Химена была уверена, что Аринья имеет отношение к вашему исчезновению.