Снова она была готова убежать от него. Но на этот раз не сделает этого. Сабрина остановилась и повернулась к нему.

— Ни в какую тюрьму я не пойду, Николас, из-за твоей так называемой чести. И я никому не позволю выслать меня в бог знает какую глушь за неосторожный поступок, совершенный сто лет назад.

— Неосторожный поступок? — Он изумленно посмотрел на нее. — Ты перевозила товары вопреки закону. Ты связалась с людьми, которых закон считает изменниками. Связалась… черт, ты возглавляла их. Это нельзя назвать неосторожным поступком.

— Все равно, — со страхом и гневом воскликнула она, — я не позволю тебе арестовать меня.

— Значит, наши намерения совпадают. — Он тоже повысил голос. — Я не собираюсь выдавать тебя.

— О? — с иронией спросила она. — Как же ты сможешь убедить меня в этом? Десять лет ты только и думал о том, что я перехитрила тебя. Почему же, черт тебя побери, ты теперь откажешься от вынашиваемой годами мести?

— Потому что, — разнесся над утесами его голос, — ты умерла. Я убил тебя.

— Что? — растерялась она. — Я очень даже жива.

— Да, ты слишком упряма, чертовски умна и совершенно невыносима, чтобы умереть. Но она мертва.

Он нес совершенную чепуху.

— Кто — она?

— Леди Би.

— Но это же я, — удивилась Сабрина.

— Уже нет! — Николас схватил ее и обнял. — Я написал полный отчет. — Он хитро улыбнулся. — И кое-что немного изменил.

— О чем ты говоришь? — В ее сердце затеплилась надежда.

— Я говорю, — он наклонился и поцеловал кончик ее носа, — что написал своему бывшему начальству, что во время нашего с женой пребывания в Египте я узнал, что пресловутая леди Би эмигрировала в эту безводную страну и умерла от пустынной лихорадки.

— Пустынной лихорадки? Хорошо придумано. Я надеюсь, она не очень страдала?

Мысли, вопросы, догадки роились в ее голове.

— Она вряд ли что-нибудь чувствовала, любовь моя. — Он подмигнул. — Хотя эта болезнь и смертельна, но она существует лишь в моем воображении. Я ее выдумал.

— Николас! — Она невольно рассмеялась. — Я очень ценю то, что ты сделал. Но тебе нужна не я. Тебе нужна та спокойная благовоспитанная леди Сабрина, которую ты выбрал в жены. Тебе нужна добропорядочная идеальная жена. Боюсь, я никогда не смогу стать такой.

Он поднял глаза к небу и вздохнул:

— Сабрина! Будучи женщиной достаточно умной для того, чтобы видеть собственное благо, ты, кажется, не видишь того, что находится прямо под твоим очаровательным носиком. Я люблю тебя.

— Ха! — Она скрестила на груди руки. — И сколько раз ты говорил это наивным женщинам? Десятки раз? Сотни?

— Вероятно, тысячи. — Его глаза блеснули. — Но до тебя я никогда не говорил это искренне.

— Не сомневаюсь, — скептически заметила она,

— Бри! — Он вздохнул и снова обнял ее. — Послушай. Я поехал за тобой на край земли, потому что люблю тебя. Я солгал моему начальству, потому что люблю тебя. Мне наплевать, что ты самая неподходящая, совсем не идеальная жена на всем свете, я люблю тебя.

Она долго задумчиво смотрела на него. Как она могла ему поверить? А как не поверить? Она смотрела в глубину его бездонных черных глаз и думала, что — на счастье или на горе — она принадлежит ему.

Ощущение счастья охватило ее.

— Хорошо. — Она порывисто обняла его. — Я тоже тебя люблю.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее, и остановился.

— Одну минуту, — сказал он и отпустил ее. — Я чуть не забыл, — он вынул из жилета записку и протянул ей, — Уиллз просил передать тебе. Сказал, что это очень важно.

Сабрина развернула послание, прочитала его и улыбнулась. Перед отъездом в Египет она отослала часть денег, полученных за драгоценности, своему идиоту поверенному с указанием вложить их в весьма сомнительное предприятие, а именно в поиски сокровищ затонувшего у Вест-Индии испанского галеона. Уиллз писал, что сделанная по наитию ставка полностью окупилась со значительной прибылью, и Сабрина снова хорошо обеспечена.

— Это важно? — вопросительно поднял бровь Николас.

Она посмотрела на него, затем на записку. Все началось с того, что она нуждалась в деньгах. Теперь у нее было то, чего она хотела. И даже больше.

— Нет. — Она, скомкав, отбросила письмо, и ветер подхватил его. — Нет, ничего важного.

— В таком случае, — обняв ее, произнес он хрипловатым от страсти голосом, — предлагаю поискать более уединенное местечко и… — он многозначительно усмехнулся, и по ее телу от предвкушения пробежала приятная дрожь, — и рассказать там несколько веселых шуток.

— Шуток? — Она сразу поняла его. — Я бы охотно сейчас посмеялась.

Его поцелуй прогнал все ее сомнения и неуверенность. И в последний миг, перед тем как забыться в его объятиях, она подумала, как забавно и чудесно, что в глазах этого благородного лорда, этого высокомерного распутника она была по-настоящему идеальной женой.