— С… О господи…

— Я умираю с голоду. А ты? — Смеющаяся София устремилась к холодильнику. — Не успела пообедать… Ты возражаешь против наших отношений? — непринужденно спросила она, сунув голову в холодильник.

— Нет… да. Нет… — заикаясь, промолвила Пилар. — Не знаю. Понятия не имею, что с этим делать.

— Тогда давай съедим яблочный пирог.

— Пирог…

София вынула остатки пирога.

— Мама, ты чудесно выглядишь. Пилар снова провела рукой по волосам.

— Это невозможно.

— Чудесно. — София поставила блюдо на буфет и потянулась за тарелками. — Я не знала, что и думать о вас с Дэвидом. Я не привыкла видеть тебя такой… Впрочем, наверно, я вообще не привыкла тебя видеть. Но когда я столкнулась с тобой, крадущейся домой под покровом ночи, то волей-неволей тебя увидела.

— С какой стати я должна красться в собственный дом?

— Угу… — София стала разыскивать нож. — Действительно, с какой стати?

— Я просто… Давай есть пирог.

— Согласна. — София отрезала два больших куска и улыбнулась, когда Пилар снова провела рукой по волосам. Какое-то мгновение обе стояли молча. — День был долгий и паршивый. Хорошо, что он так кончается.

— Да. Хотя ты меня здорово напугала.

— Я? Ты напугала меня еще сильнее. Не успела я снова почувствовать себя подростком, как тут же столкнулась с матерью..

— Подростком? Серьезно? — София понесла тарелки на стол; тем временем Пилар достала вилки.

— Впрочем, при чем тут прошлое? — София лукаво улыбалась и слизывала крошки с пальцев. — Дэвид очень привлекателен.

— Софи…

— Очень. Эти широкие плечи, это очаровательное мальчишеское лицо, эти великолепные мозги… Так что добыча достойная.

— Он не охотничий трофей. Искренне надеюсь, что ты не думаешь так о Тае.

— У него потрясающая задница.

— Знаю.

— Я говорю про Тая.

— Знаю, — повторила Пилар. — По-твоему, я слепая? — Она неприлично фыркнула и упала на стул. — Это глупо, грубо и…

— И смешно, — закончила София, села и взяла кусок пирога. — У нас общие вкусы в том, что касается моды, а в последнее время и в том, что касается направления работы. Так почему они должны отличаться в том, что… Nonna…

— Конечно, наши вкусы могут… — Пилар проследила за взглядом Софии и уронила вилку. — Мама? Ты зачем встала?

— Думаете, я не знаю, когда вы приходите? — На кухню вошла Тереза, казавшаяся элегантной даже в синелевом халате и шлепанцах. — Как, без вина?

— Мы просто… проголодались, — нашлась София.

— Ха-ха. Ничего удивительного. Секс — дело утомительное, если им заниматься правильно. Я тоже проголодалась.

София зажала ладонью рот, но было слишком поздно. Смех вырвался наружу.

— Аи да Эли!

У уставившейся в тарелку Пилар тряслись плечи. Тереза, не моргнув глазом, взяла последний кусок пирога.

— Нам понадобится вино. Думаю, случай для этого подходящий. Впервые представительницы трех поколений рода Джам-белли собрались на кухне после занятий любовью. Пилар, закрой рот. В конце концов, секс — вещь вполне естественная. А поскольку на этот раз ты выбрала стоящего партнера, нам понадобится вино.

Тереза вынула из кухонного бара бутылку белого совиньона и открыла ее.

— Настало время испытаний. Так было раньше, так будет и впредь. — Она наполнила три бокала. — Я хочу сказать одно: мы живем до тех пор, пока справляемся с ними. Пилар, я одобряю твой выбор. Дэвид Каттер мне по душе. Конечно, если мое одобрение для тебя что-то значит.

— Спасибо, мама. Конечно, значит.

Потом Тереза обернулась к Софии, и та закусила губу, пытаясь скрыть улыбку.

— Если ты обидишь Тайлера, я рассержусь и разочаруюсь в тебе. Я его очень люблю.

— Вот тебе и раз… — София захлопала глазами и опустила вилку. — С какой стати я буду его обижать?

— Запомни мои слова. Завтра мы будем сражаться не только за то, что у нас есть, но и за самих себя. А сегодня ночью… — Тереза подняла бокал. — Сегодня ночью мы празднуем это. Salute.

Это была война на нескольких фронтах. София сражалась в эфире, в печати и по телефону. Она часами обновляла пресс-релизы, давала интервью и уговаривала заказчиков.

Каждый день она начинала все сначала, борясь со слухами, намеками и спекуляциями. Ее работа на винограднике временно прекратилась. Там сражался Тайлер. Она жалела, что не может воевать и там. Принимать участие в дисковании, в противомо-розных вахтах, в тщательной защите проклюнувшихся почек.

Она тревожилась за бабку с дедом, сражавшихся на итальянском фронте. Сводки оттуда приходили каждый день. Отзыв продукции шел успешно. Вскоре можно будет проверить каждую бутылку.

На подсчет материального ущерба, кратко — и долгосрочного, времени не оставалось. Этим занимался Дэвид.

Когда Софии нужно было отдохнуть и сосредоточиться, она подходила к окну и следила за людьми с дисковыми боронами. Судя по всему, урожай должен был стать отменным.

Лишь бы дожить до него.

Новый телефонный звонок заставил ее вздрогнуть. София чертыхнулась и неохотно взяла трубку:

— София Джамбелли…

Десять минут спустя она дала отбой и облегчила душу, испустив град итальянских ругательств.

— Ну что, полегчало? — спросила остановившаяся на пороге Пилар.

— Не очень. — София прижала пальцы к вискам. Час от часу не легче. Что делать? — Хорошо, что ты пришла. Посиди минут-ку, я сейчас…

— Хоть пятнадцать. Только что закончилась очередная экскурсия. — Пилар опустилась в кресло. — Они как с цепи сорвались. По большей части любопытные. Есть и репортеры, но после твоей пресс-конференции их сильно поубавилось.

— Похоже, скоро придется созывать новую. Я только что разговаривала с продюсером «Шоу Ларри Манна».

— Ларри Манн. — Пилар поморщилась. — Желтое телевидение во всей красе… Ты ведь не собираешься иметь с ними дело?

— Они уже и так кое-что раздобыли. Заполучили Рене. — София не смогла усидеть на месте и встала из-за стола. — Завтра утром она будет участвовать в шоу. Сулит разоблачить семейные тайны, рассказать правду о смерти папы. Они хотят, чтобы ты, я или мы вместе приняли участие в шоу, чтобы изложить свою версию событий.

— Софи, этого делать не следует. Как бы ни хотелось дать ей публичную пощечину, это не метод. Да и место неподходящее.

— А как ты думаешь, из-за чего я ругалась? — София схватила пресс-папье в виде лягушки и начала беспокойно перекладывать его из руки в руку. — Мы задерем нос и не обратим на нее внимания. Но один бог знает, как бы мне хотелось врезать этой сучке! Она раздает интервью направо и налево и делает это достаточно умело, чтобы нанести нам существенный ущерб. Я уже говорила с тетей Элен и дядей Джеймсом о предъявлении ей судебного иска.