В топке угольного котла гудит раздуваемое мощной тягой пламя, прошедшие полтора часа принесли важные знания. Очередная распушенная книга летит в огонь — после меня уже никто ничего не узнает.

Формуляры на ядерные заряды нашлись во втором мешке. «Переведены в полную боевую готовность, поставлены на боевое дежурство». Только где? Ответа пока нет. Сразу же обратил внимание на жирные прочерки в разделе «последующие технические работы». История такая же, как и с контейнерами, — работы выполнены за полгода до оккупации, больше никаких действий с боезапасом не планировалось. Ну не могли они заранее знать о внезапно развязанной Империей войне! Что это за боевое дежурство, с которого ядерное оружие не возвращается на техническое обслуживание?! Смотрю на подклеенные бумажные ленточки с результатами операций автоматизированной проверки, словно в них можно найти ответ. Думай, голова, думай. Боевой блок специфичная по своему устройству вещь — он обязан испытать ряд воздействий для срабатывания целой серии узлов. Воздействия определяются физикой применения. Ракета выносит ядерный боеприпас практически на орбиту, задавая траекторию падения. Поднимаю лицо к виднеющемуся в разрывах раздолбанной крыши небу. Орбита…

Собранные данные укладываются в мозгах и наконец-то дают единственное правильное решение. Ядерный арсенал никуда не делся — все эти годы он находится на околоземной орбите, ожидая команды. Воистину, проект «Равновесие» — защиты от орбитальной ядерной бомбардировки практически не существует. Группа высокопоставленных патриотов России хотела выгадать десятилетие мира? Для чего? Успеть навести порядок в собственном доме? Объединиться с Чинь? Или нанести удар первыми? Вряд ли это возможно сейчас узнать, да и ни к чему. Судя по структуре местных стратегических ядерных сил и сложившимся обстоятельствам, пульт для подачи команды на орбитальные боевые платформы должен быть у арсенальщиков. Соответственно, руководство по его эксплуатации и использованию где-то здесь, в трех оставшихся мешках.

Лихорадочно листаю документацию, изредка фотографируя страницы заключенным в герметичный пластиковый бокс фотоаппаратом, — насквозь фальшивая легенда для полковника дополняется неопровержимыми фактами. Чем искуснее смесь из правды и лжи, тем охотнее в нее верят.

Есть — три брошюры. Так, ничего сложного. Чемоданчик с кнопками типа обрезанной компьютерной клавиатуры, цифровыми индикаторами и соединительным кабелем. Подключается к стойке «Тюльпан» объекта «16». Не иначе — аппаратура связи с околоземной группировкой спутников. Технологический код тестирования орбитальной платформы. Сам по себе не нужен, но длину цифровой комбинации высчитываю — боевая должна быть такая же. Таблица данных по изменению орбиты с течением времени — наводить спутниковую «тарелку». Где текущий год? Запоминаю цифры и формулу расчета.

Время? Прошло два часа, но самочувствие вполне нормальное. Правильно — меньше потею и мало двигаюсь. Что еще может быть в мешках? Важное — подшивки шифрованных телеграмм. А в одной из телеграмм должен присутствовать искомый код на боевое применение. В свое время получив приказ, с кодом и пультом, группа арсенальщиков наверняка отправилась к ближайшему объекту «16», но внезапный удар Империи внес коррективы. Группа стопроцентно погибла. С пультом разберусь позже — есть электрическая принципиальная схема. Не получится найти — спаяю сам. Прячу документацию на пульт в обломках угольного конвейера, потрошу два последних мешка. Есть! Даты, страницы… Оно! Смотрю и не верю своим глазам — в прошлой жизни много раз набирал эту комбинацию, готовя к постановке на боевое дежурство абсолютное оружие, ядерный меч страны. Длинный цифровой ряд стремительно всплывает в памяти. Сверяюсь. Ошибки нет, совпадает даже цифра сброса. Сфотографировав нужные страницы, отправляю подшивку шифровок в печь. Теперь код существует в одном экземпляре — в моей голове. Добиваю мешок, задержавшись на одной из книг. Отличные иллюстрации — как раз к легенде. Фотографирую.

Ворошу догорающую кучку длинной увесистой кочергой из арматурины. Сгорело все, остатки легчайшего бумажного пепла засасывает в трубу. Пора назад.

На обратном пути выполняю ряд снимков вертолетных останков. Ворота, можно отдаваться в заботливые руки Сюзанны. Зря волнуется — и полбэра не схватил.

— Ольгерт, фотоаппарат беречь больше, чем в прошлый раз чемоданчик! Головой отвечаешь, шеф!

— Принял!

— Сьюзи, не волнуйся, сегодня мне гораздо лучше.

— Позволь об этом судить мне, Серж.

Уже после визита с докладом воентеха-дозиметриста, лежа под капельницей на каталке, слышу долгожданный вопрос:

— Как сходил, Серж?

— Неси вычислитель, Сюзанна, есть чем похвастаться и озадачить полковника Голдмана.

Метнулась пулей. Загрузка системы, вижу обычный рабочий стол и личное меню сержантессы.

— Диктуй.

— Сэр полковник, получены достоверные данные, что секретное хранилище с ядерным арсеналом находится под объектом «16» по классификации Вооруженных Сил России. Прошу навести справки по объектам и их местоположению. Подпись — Серж. Отправляй.

Ответ поступает через десять минут: «Уверены?»

— Сьюзи?

— Готова.

— Да, сэр полковник. Подтверждающие документы сфотографированы. Отправляй.

— Готово.

Не проходит и минуты.

— Серж, тебе: «Не сомневался в вас, Серж». А это уже мне: «Сержант Венсен, к которому часу присылать транспорт?» Что отвечать?

— Сьюзи, врач у нас ты. Командуй полковником, как считаешь нужным. Привыкай к этой роли, напарница.

Девушка набрала текст, отправила. С довольной улыбкой:

— Серж, целый полковник мне отвечает: «Принял».

— Скоро тебе так будут отвечать генералы. Да, Сьюзи, твоя медицина совместима с обезболивающими лекарствами?

Аж подскочила:

— Что у тебя заболело, Серж?

— Я подвержен приступам сильной головной боли. В общем, уже началось.

Вот теперь точно пулей. Отламывает головку ампулы, набирает в шприц, отправляет лекарство в вену. Через минуты чувствую, как тиски боли на висках начинают разжиматься.

— Как ты, напарник?

— Уже легче. Спасибо.

— Хорошо. Давай, дорогой, кружечку, утку и постарайся расслабиться. После обеда выезжаем.

В эту встречу полковник сумел удивить. Не знаю, куда он заслал Штольца, но в кабинете базы КИБ сам Голдман, я и… Сьюзи. Партнерство действительно узаконено.

— Делитесь, Серж, своими победами.

— Да, сэр.

Вытащенный из бокса фотоаппарат подключен шнуром к портативному вычислителю полковника, а вычислитель в свою очередь — к солидному плоскому монитору на стене. Пульт, указка. Пролистываю фотографии, останавливаюсь на нужной.

— Сэр, леди, обратите внимание. Это вертолетная площадка и то, что осталось от транспортных вертолетов. Вопрос: зачем маленькой, в общем-то, базе такое количество транспортников?