— Мне страшно. Я и не хочу бояться, но боюсь.

— Это нормально.

— Да? Разве я не должна быть храброй? Разве не этого все ждут? — Я вовсе не чувствовала себя супергероем из боевика. Я была растерянна и напугана.

— Наплюй ты на всех. Думай о том, что тебе пришлось пережить. Возможно, эти события тебя надломили, но не сломили до конца. Ты все еще можешь стоять на ногах. Я бы сказал, что это и есть проявление бесстрашия. Ты многое превозмогла.

— Это смотря о какой реальности ты говоришь. Об оригинальной или о версии Джека Лендерса? — с иронией спросила я. — Потому что разница есть, и в уровне здравомыслия, да и в жизнеспособности вообще.

— Да о любой. — Майкл наклонился, прижавшись лбом к моему лбу, и заговорил тише: — Не важно, в какой реальности ты живешь, в настоящий момент я тебя люблю, и буду любить завтра и в последующие дни. Не только за то, какая ты есть сейчас, но и за то, какой ты была.

Я больше не могла сдерживать слезы.

— Эм, все это — часть твоей жизни. И я тоже хочу быть ее частью.

Услышав это, я почувствовала робкую надежду.

— Бояться нормально, но поддаваться этому чувству не надо. Надо бороться с ним изо всех сил.

— Ты уверен?

— Да. — Майкл указал на мое сердце: — Все у тебя здесь. И здесь. — Он показал на висок. — И когда будет нужно, можешь рассчитывать на мою поддержку.

Он был прав.

И я вознамерилась победить страх.

У меня были «Песочные часы» и люди, которые там работали — Калеб, Лайем, Нейт, Дюн, — люди, которые понимали меня и знали о моих способностях. А также Лили, которая всегда оставалась мне верна, что бы в моей жизни ни творилось… Мои друзья.

У меня были Томас с Дрю, а скоро появится еще и племянник или племянница… Моя семья.

А еще у меня был Майкл, который хотел стать частью моей жизни… Моя любовь.

И не важно, что сделал Лайем, в тот момент потеряло значение даже то, что он мог сделать еще. Я думала лишь о том, кем я была и кем я стану.

У меня было все, что нужно.

Мы сидели, обнявшись, на кованом стуле в патио и смотрели, как солнце садится за дома из красного кирпича на другой стороне городской площади. Часы на башне пробили восемь раз, звук прокатился эхом в прохладном осеннем воздухе, создавая ощущение покоя.

— Да, чуть не забыл. Хотел отдать тебе. — Майкл наклонился и достал что-то из кармана джинсов. — Дай руку, пожалуйста. И глаза закрой.

Я повиновалась. Он снял с моего пальца кольцо Грейс и надел вместо него другое. Потяжелее и пошире.

— Открывай.

Я увидела блестящее дюрониевое кольцо с выгравированными по кругу вручную знаками бесконечности.

— Майкл, какая красота. Мне очень нравится. — Я положила ладони ему на плечи; и над нами мерцали фонари. Я прошептала, смакуя каждое слово фразы, которую я произносила впервые: — Я тебя люблю.

— Помнишь, как мы сидели здесь в прошлый раз и я перечислял те факты, которые мне о тебе рассказала Эм из будущего, чтобы убедить тебя в том, что я говорю правду? Блюграсс, кольцо в пупке…

— Назначенный хиттер?

— Точно, — ухмыльнулся Майкл.

— Хм.

Он закатил глаза:

— Я говорил тебе о том, как я впервые тебя увидел?

Я смутилась, но все равно ответила:

— Я вроде как сказала, что когда ты меня увидишь, у тебя перехватит дыхание. — Я все еще обнимала Майкла, и он погладил меня по голове.

— Да, перехватило. И вот сейчас тоже.

Его поцелуй был сладок, нежен, поначалу Майкл едва касался меня губами. Я почувствовала нарастающее в глубине желание, но решила не торопить события, а насладиться моментом. Я не хотела упустить ни секунды.

У нас была еще вся жизнь впереди.

Из открытого окна раздался голос моего брата:

— Эмерсон!

Ну, у нас будет вся жизнь впереди, когда мой домашний арест закончится.

— Иду!

Я сорвала еще один поцелуй Майкла, а потом проводила его до машины. Когда он уехал, я пошла к дому, держа палец у рта и думая только о нем.

Я вовремя подняла взгляд — я снова чуть не налетела на девушку а-ля Скарлетт О’Хара с шелковым зонтиком.

Наверное, можно было бы пройти сквозь нее.

Но на этот раз я ее обошла.

Я как раз на днях говорила Этану (известному как Мой Муж), что у меня вся голова забита сюжетами и я даже не могу вспомнить, что в китайском ресторанчике поблизости можно взять навынос. Так что если я забыла кого-то поблагодарить, это не вы виноваты, а я. Наверное.

Я благодарю:

Холи Рут, своего агента. После ее комментария — «жидкая лава, просто ого-го» — игра началась по-новому. Ты изменила мою жизнь. За это я буду вечно тебе благодарна.

Редактора Регину Гриффин. Никогда не забуду нашего первого телефонного разговора, когда я поняла, что ты полюбила моих героев так же, как люблю их я, и что мы с тобой всегда читаем одну и ту же страницу. Мне с тобой не просто повезло, это благословение Господне.

Всех, кто работает в издательстве «Эгмонт ЮЭсЭй»: Элисон Вайс, Кэти Халату, Нико Медину, Мэри Альби, Элизабет Лоу, Грега Фергюсона, Роба Гузмана, Дага Покока. Мне ужасно повезло, что издавали мою книгу именно вы. Вас отличает любовь к первоклассным сюжетам и своим авторам. Спасибо вам.

Своего корректора Нору Райхард. Я, наверное, должна не благодарить тебя за кропотливую работу, а попросить прощения за свои ошибки. (Особое спасибо за смайлы в комментариях, они меня радовали больше всего.)

От обложки «Песочных часов» я до сих пор не могу глаз отвести, все это благодаря дизайнеру Элисон Чемберлен и мастеру совершенства Грегу Фергюсону. (Я бы добавила, что хочу от этой обложки детей, но это, наверное, неуместно.)

А есть еще и торговые представители, агенты и редакторы, с которыми я даже не встречусь. Спасибо вам за вашу работу, за то, что верили в «Песочные часы». Я также благодарю всех, кто работает в «Уоксман Литерари», особенно Линдси Кеннеди, которая всегда очень приветливо отвечала на мои звонки и помогала разбираться со всеми этими безумными бумагами!

А еще своих первых читателей, группу поддержки и друзей. Среди первых и лучших — Си-Джей Редвайн, Кимберли Поли, Эм-Джи Бюрлен, Бенте Галлахер. Си-Джей особая благодарность за то, что не убежала от меня, когда я в то воскресенье бросилась за ней в коридоре, чтобы спросить, действительно ли она писательница, и за рекомендации на тему ниндзя.

Кэти Бартоу, Софи Ригсби, Сондру Митчелл и Джен Ламурё. Ваши письма и дружба сильно меня поддерживали.