Иван Палыч тоже в изумлении открыл рот.

— Чего ты молчишь, идиот? — закричала на неге Люся.

— Они говорят, что это их дом, и спрашивают, что мы, интересно знать, здесь делаем?

— Мы что делаем? Это они что здесь делают? Эй вы, уматывайте отсюда! — Люся замахала на непрошеных гостей руками. — Ну переводи же, чего ты встал, как истукан!

Иван Палыч перевел. Французы начали возмущаться еще больше.

— А, черт! — Люся, уже никого больше не стесняясь, выбралась из бассейна, подошла к шезлонгу, накинула на плечи махровый халат. Пока она шла к шезлонгу, французы вожделенно пожирали ее глазами.

— А ну, отвернитесь, суки-по-русски закричал на них Иван Палыч и двинул рукой по воде, разбрызгивая воду.

Люся скрылась на веранде. Первым делом она нашла бумаги, затем телефонную трубку. Протянула трубку Ивану Палычу, который все еще сидел в бассейне.

— Быстро звони в полицию! — Затем подошла к троице, протянула бумаги на дом, однако в руки их французам не дала. — Смотрите, смотрите, ублюдки! Это наш дом, понятно? Наш!

— Сэ импосибль! Сэ филютьер! — залопотали французы наперебой.

— Что они там бормочут? — спросила мужа Люся.

— Говорят, что мы с тобой жулики! — Иван Палыч от волнения никак не мог попасть на нужные кнопки.

— Мы еще посмотрим, кто тут жулики! — крикнула в сторону стариков Люся.

К офису риелторской конторы подъехало сразу несколько полицейских машин с мигалками. Люся с Иваном Палычем были на своем «мерседесе». Стариков с мужчиной привезла полиция. Огромная толпа направилась к дверям офиса. Полицейские несколько раз позвонили. Офицер уже отдал приказ, чтобы ломали дверь, и тут она сама открылась, и на пороге возник заспанный сторож — молодой парень в длинных разноцветных трусах. Увидев огромное количество полицейских перед дверями, он не на шутку перепугался и сразу же поднял вверх руки, как бы заранее сдаваясь. Его повернули лицом к стене и обыскали, хотя и так было ясно, что в трусах у него ничего нет. Полицейские, ухватив парня под локти, устремились в офис. Зашли туда и Люся с Иваном Палычем, и старики, и мужчина.

Улучив момент, Иван Палыч поинтересовался у одного из полицейских: «Эти двое — муж и жена, господа Лавалье. А кем же им приходится мужчина? » Полицейский улыбнулся и ответил, что любовником. «Старухи?» — спросил Иван Палыч. «Нет, старика», — просто ответил полицейский. Ивану Палычу осталось только покачать головой.

Офицер уселся за один из столов и начал допрос. Парень что-то бормотал в ответ на задаваемые ему вопросы.

— Что он говорит? — то и дело нетерпеливо спрашивала у мужа Люся.

— Он говорит, что никакой фирмы по недвижимости здесь никогда не было. Здесь офис фабрики мягкой игрушки, но сейчас все в неоплачиваемом отпуске, потому что хозяин на грани банкротства. А он просто охраняет здание по ночам, чтобы не растащили оборудование… Но последние несколько дней его тут не было — он ездил к любимой девушке в Лион, — быстро переводил Иван Палыч.

— Как это не было фирмы? — Через Люсин загар проступила бледность. — Что вы все тут несете, сволочи! Как это не было фирмы! — Она сорвалась на крик. Французы смотрели на нее в изумлении. — Вот же здесь, за этим столом, все бумаги были подписаны! Мы же им деньги на счет перевели! Огромные деньги!

Вдруг Люсин взгляд упал на стену. На стене висел вымпел — «Москва, Олимпиада-80», а сверху улыбающийся, симпатичный и пузатый медвежонок с поднятой вверх лапой. Люся подошла поближе, увидела на столе толстую книгу в черном переплете. Пододвинула ее к себе. Прочитала: «Эммануил КАНТ. Избранное». Все мгновенно поняв, она с размаху швырнула книгу в угол и закричала, перекрывая крик чаек и шум моря:

—Кравцов, сволочь! Я убью тебя!

— Вадим Георгиевич? — удивился Алексей, увидев сидящего возле подъезда его дома Кравцова рядом на скамейке лежала пухлая кожаная папка. — Какими судьбами?

Вадим поднялся, протянул Бредову руку.

— Алексей, лукавить не буду — у меня к вам неотложное и, как может показаться, не совсем обычное дело, — сказал Вадим. — Вы ко мне обращались, и я вам помог в силу своих возможностей, теперь…

— Да ладно уж, говорите, не тяните!

— Дело касается удочерения одной девочки. Несмотря на то что мы собрали все бумаги и есть уже официальное соглашение ближайших родственников, дело затягивается… Просто мы хотели бы поскорей уехать.

— Удочерения? — не сразу понял Алексей. Он ожидал услышать просьбу о защите, помощи, о представлении интересов Кравцова в суде. — Извините, я не совсем понял.

— У нас с женой детей нет, ну и… Вот, пожалуйста. — Вадим достал из папки бумаги, протянул их Алексею.-Здесь все собрано.

Алексей начал листать бумаги. Какие-то справки из диспансеров, характеристики, справка о доходах за год. Заявление… Он поднял глаза на Вадима.

— Почему вы решили, что мы сможем вам помочь в этом вопросе?

— Нет? — грустно спросил Кравцов, и в глазах его Алексей прочитал такую мольбу, что у него даже перехватило горло.

— Знаете, я ничего вам обещать не могу, но с начальством, конечно, переговорю, — сказал Алексей, отводя взгляд. — Позвоните мне завтра.

— Вот возьмите, здесь все анкетные данные. Наши и Василисы. — Вадим Георгиевич протянул Алексею бумагу.

— Не надо, — покачал тот головой. — Главное я и так помню. — Он пожал протянутую ему руку и вошел в подъезд.

Открыл своим ключом дверь. В прихожей было темно. Он щелкнул выключателем.

— Кеша! — громко позвал Алексей. — Иннокентий!

Дверь комнаты Антонины приоткрылась, раздались звуки работающего телевизора — шел очередной мультсериал. Высунулась голова мальчишки лет шести.

— Где мама? — спросил Алексей.

— В магазин ушла.

— Иди сюда!

— Пап, ну там же «Угонщик»! — произнес Кешка плаксиво.

— Иди сюда, я сказал! — строго приказал Алексей.

Мальчик вздохнул и подбежал к отцу. Бредов подхватил сына на руки, крепко обнял.

— Вот что, друг ситный, хватит нам уже врозь жить, правда? А то люди вон чужих удочеряют, а мы словно как неродные все… Вот мама придет, я с ней поговорю.

— Пап, ну «Угонщик» же! — заканючил Кешка. Он вырвался из объятий отца и побежал смотреть сериал.

— Все мы угонщики! — вздохнул Бредов, глядя вслед сыну.

Рита стирала белье, Гришка сидел на полу, агукал и сосредоточенно собирал пирамиду из цветных колец, когда раздался звонок в дверь. Рита торопливо вытерла руки о халат.

Она удивилась, увидев на пороге Вадима Георгиевича. Руки его были заняты. В одной он держал огромный прозрачный пакет с ярко-желтым медведем, на шее которого был повязан щегольской бант в горошек, в другой — букет цветов. Вадим улыбнулся и протянул ей цветы.