Чувствовалось, Грейс шла на поправку.

– Что бы ты обо мне ни думала, я иду готовить кофе.

Он встал.

– Макс, подожди… Спасибо, что помогаешь мне. Это действительно здорово.

Она не просто благодарила. В ее распахнутых, по-детски невинных глазах было еще что-то. Скованность Макса начала исчезать, заменяясь непонятным теплым чувством, которому он не придумал названия. Выздоравливающая Грейс. Что может быть прекраснее?

– Всегда рад помочь. Слопать чего-нибудь хочешь?

– Пенициллин, – пробормотала Грейс.

– Что-о?

– У меня аллергия на пенициллин. Говорю тебе на всякий случай. Мало ли что…

– Надеюсь, не понадобится. Но все равно спасибо. Информация никогда не бывает лишней.

– Совершенно верно, мистер Болтун.

– Помолчала бы. – Макс толкнул дверь. – Тоже мне… Ароматная Женщина.

К среде Грейс окончательно выздоровела. Макс вел себя как ангел. Он лез из кожи вон, делая все, чтобы ей стало лучше. Малейшее ее пожелание тут же выполнялось. Ушел он лишь поздно вечером, убедившись, что Грейс уснула. На ланч он напоил ее чаем с тостами. После ланча она погрузилась в дрему. Макс коротал время, щелкая телевизионным пультом. А вечером, когда Грейс заявила, что от нее воняет, как от помойки, Макс наполнил ванну. Жаль только, что не согласился вместе с ней погрузиться в пенистую воду с ароматом лаванды.

– Лавандовые ванны для меня губительны, – неуклюже пошутил Макс и ушел.

Проснувшись во вторник, Грейс увидела на подушке записку:

Надеюсь, ночью ты крепко спала. На кухне тебя ждут кофе латте и маффин. Я сегодня помогаю дяде. Днем позвоню. Выздоравливай. Макс.

Грейс несколько раз перечитала его записку, стараясь не реагировать на бабочек, порхающих в животе. Записка как записка. Ничего особо заботливого там нет. Обыкновенная дружеская помощь. Но сердце говорило ей другое. История повторялась. Снова ее несло в пропасть чувств, и она падала, не в силах остановиться.

– О чем задумалась? – спросила Холли, видя, как Грейс отрешенно водит тряпкой по барной стойке.

Грейс вздрогнула и опрокинула полупустой бокал пива «Хайнекен». Пиво разлилось, но бокал ей в последнюю секунду удалось уберечь от падения на пол. Эрл – один из завсегдатаев – снисходительно хмыкнул. Кейлеб, сидевший на соседнем табурете, тоже хмыкнул. Холли понимающе хохотнула. У Грейс вспыхнули щеки. К счастью, ее подозвали к столику, и она отправилась принимать заказ.

– Грейс, привет! – донеслось от входной двери.

Руби не вошла, а буквально влетела в бар. Она была в рабочем комбинезоне, заляпанном пятнами смазки. Сюда она явилась прямо из своей мастерской. Волосы Руби были наспех стянуты розовой заколкой. Грейс улыбнулась. Она до сих пор не могла понять, как Руби – необычайно женственное создание – находила удовольствие, копаясь во внутренностях автомобильных моторов. Но эта двойственность очень нравилась Грейс.

– Сообщаю последние новости: Джош уезжает на несколько дней, – весело объявила Руби. – А это значит, что мы устраиваем девчоночью вечеринку!

– Они едут всей бригадой? – поинтересовался Кейлеб.

– Да. Поедут в Филадельфию, помогать другу отца… Как тебе? – спросил она у Грейс.

– Интересное предложение, – ответила Грейс, ставя перед подругой всегдашнюю бутылку диетической пепси.

– Присоединяйся к нам. Ты же не будешь киснуть всю неделю, пока Макс в отъезде.

Грейс видела, как Руби и Холли переглянулись. Кейлеб тоже исподволь следил за ее реакцией. Сговорились они, что ли?

– А я и не собираюсь киснуть, – сказала она, тряхнув головой. – С какой стати?

Грейс подчеркнуто старалась не замечать улыбок и ухмылок остальных посетителей. Все знали, что ей будет недоставать Макса. В этом маленьком городишке их отношения как на ладони.

– Руби, вноси меня в список.

– Потрясающе! – заулыбалась Руби. – Я обзвоню наших девчонок. Ничем не занимай выходные. Я слышала, со следующей недели погода испортится. Надо успеть воспользоваться погожими деньками.

– Дожди начнутся? – спросила Грейс.

– Не только. Грозы. Порывистый ветер. Да ты не беспокойся. У нас в середине лета это частенько бывает. Перетерпим несколько дней. Я люблю грозы. После них воздух чистый.

Руби быстро допила пепси, бросила деньги и поспешила к выходу.

– Пойду перед отъездом совращать мужа всеми его любимыми способами, – сказала она и исчезла за дверью.

Пораженная ее откровенностью, Грейс усмехнулась и покачала головой. Интересно, а ей представится шанс совратить Макса всеми его любимыми способами? Подумав об этом, Грейс почему-то ощутила не возбуждение, а грусть. Ей вдруг подумалось, что Макса в округе Престон ничего не держит. Сначала Филадельфия, потом, глядишь, вернется в Нью-Йорк.

Такая перспектива показалась ей вполне реальной. В Нью-Йорке у Макса свое жилье. Близкие друзья, которых он считает почти родственниками. Вскоре женится его лучший друг Картер. Максу отведена почетная роль шафера. Он наверняка успел соскучиться по нью-йоркской жизни. Захочет ли он сюда вернуться? Ради чего? Ради нее? Если бы между ними существовали романтические отношения… Но Макс с самого начала поставил условия: никаких отношений. Останутся они друзьями или Макс уедет, даже не оглянувшись?

– Грейс, дорогуша, помоги мне.

Отбросив тягостные мысли – в конце концов, Макс еще не уехал! – Грейс повернулась к Холли. Та нажимала рычаг насоса, подающего разливное пиво, но из крана ползла только пена.

– Спустись в погреб, переставь шланг на другую бочку.

– Сейчас.

Грейс прошла к задней стене бара, открыла дверцу, включила свет в погребе и стала спускаться по каменным ступенькам. Подвал и сейчас заставлял ее сердце колотиться от страха. Только она знала, какие страшные ползучие твари обитают в трещинах между кирпичами. Конечно, таких страхов, как в первые недели ее работы в баре, уже не было. И потом, пока дверь открыта и она слышит голоса посетителей, можно не бояться.

Оттащив в сторону тяжеленную картонку с сиропом кока-колы, Грейс добралась до пустой бочки, переставила шланг и крикнула Холли, что можно качать.

– Никак это ты, голосистая малышка?

Грейс вскрикнула от удивления. Перед ней, небрежно привалившись к опоре, стоял Макс и соблазнительно усмехался. Судя по замызганным джинсам, он явился сюда прямо с работы, не успев вымыть руки и лицо. А день сегодня выдался на редкость жарким. Серая футболка была вся в пятнах пота. От Макса исходил густой, мускусный, истинно мужской запах. Перед Грейс стоял настоящий символ мужской сексуальности.

– Что ты тут делаешь? – спросила Грейс.