Не прошло и десяти секунд, как последовал новый доклад оператора:

— Легли на курс ноль девять ноль.

— Очень хорошо, — произнес Шумков, наблюдая за эсминцем, который уравнивал свой ход с малой скоростью лодки и оказался на траверзе лодки, на параллельном курсе и приблизительно в тысяче метров от нее. Неожиданно с сигнального мостика эсминца заморгал семафор. — Связиста сюда, быстро, они передают нам сообщение семафором, — приказал Шумков, который впервые почувствовал облегчение. От свежего воздуха у него даже закружилась голова.

Немедленно появился Чепраков и стал читать сигналы, поглядывая тем не менее в международный справочник.

— Командир, они спрашивают «Нужна ли вам помощь?».

— Нужна ли нам помощь? — Шумков расхохотался почти истерически. — Конечно, нужна. Как насчет парочки дизельных двигателей, тонны свежей воды и свежих овощей? — проворчал он. — Этого не передавать, и вообще, не отвечайте пока на семафор, дайте мне немного подумать. Принести сюда государственный флаг.

Матрос принес флаг и стал закреплять его в маленьком складывающемся флагштоке.

— Нет, я же сказал государственный флаг, а не военно-морской вымпел. Приказы почему-то требуют государственного флага, хотя я сам предпочел бы военно-морской флаг. Давайте пошевеливайтесь с флагом, и быстро сюда механика. — Шумков был в приподнятом настроении, он расслабился. Впервые он понял, что они не на войне — сейчас, по меньшей мере. Кажется, американцы ведут себя корректно; тем не менее надо быть настороже.

Шумков, стоявший впереди механика, разглядывал свой эскорт. У эсминца были впечатляющие контуры корпуса, и все же он смотрелся устремленным вперед, наперерез легкой волне. Корабельная обшивка серого цвета поблескивала в лучах раннего закатного солнца. Лоснящийся эсминец, находившийся на дальности тысяча метров слева от кормы лодки, словно выказывал гордость недавней схваткой. Американцы действительно показали себя профессионалами и людьми дела — не было мелочных сообщений, не было беспокоящих маневров — за исключением короткого инцидента с пушечной установкой, который Шумков включил в свой доклад в Москву.

«Блэнди» подошел на дистанцию примерно в тридцать метров для фотографирования. Эсминец действовал корректно, сделал дело и вернулся на свое место за кормой лодки. Шумкову стало интересно, что за человек командует эсминцем. Как его зовут? Каковы условия для экипажа на борту эсминца?

Более недели, т. е. с двадцатого числа, когда они получили — на пять дней позднее остальных трех лодок — новые приказы на патрулирование и отмену перехода в Мариэль, в адрес Шумкова не поступало ни единого сообщения от командира бригады Агафонова. Правда, теперь у Шумкова, после изучения радиообмена в американских сетях и доклада офицера-связиста, проанализировавшего новости, передававшиеся американскими коммерческими радиостанциями, было ясное понимание того, что происходило. «Б-130» шла прямиком в осиное гнездо, в котором в настоящее время должны были находиться более двухсот американских кораблей, сновавших в разных направлениях. Шумков со связистом несколько раз пытались послать телеграмму с докладом в штаб Северного флота и в Москву с подробностями инцидента, сделали более двадцати попыток, но подтверждения в приеме телеграммы так и не получили.

Шумкова беспокоила судьба его хорошего приятеля Алексея Дубивко, командира однотипной лодки «Б-36». Что с ними произошло, он узнал только после своего возвращения в Полярный.

30 октября 1962 г.

Шесть часов вечера, вторник

ЭМ ВМС США «Блэнди»

300 миль северо-восточнее пролива Кайкос

Мы смотрели на лодку, на рубке которой, по иронии, белыми цифрами был нанесен бортовой номер 945, на пару знаков выше, чем номер 943, украшавший корпус «Блэнди». Эсминец взорвался аплодисментами и одобрительным ревом.

Экипаж американского эсминца не знал тогда, что всплывшая лодка имела поломки во всех трех дизельных двигателях и не могла опять погрузиться. И все-таки, насколько это касалось нас, то именно мы заставили ее всплыть, продержав под водой почти семнадцать часов, и никто не мог убедить нас в обратном.

31 октября 1962 г.

Утро, среда

Капитан 2 ранга Н. Шумков

«Б-130»

480 миль юго-восточнее Бермудских островов

Проделав часть пути в компании с «Блэнди», капитан 2 ранга Шумков почувствовал себя уверенно, поскольку знал теперь, что кто бы ни был командиром эсминца, но во всех ситуациях он действовал корректно, был внимателен в соблюдении мер безопасности и настырен в преследовании. Лодка находилась на поверхности и из-за поломок обладала ограниченными возможностями только одного дизеля, дававшего пониженный уровень мощности на выходе; она шла на скорости всего полтора узла, что было явно недостаточно для того, чтобы оторваться от американских сил.

«Блэнди» имел возможность быстро получить авиационную поддержку. Несколько раз, когда была большая волна, эсминец увеличивал дистанцию до двух тысяч метров, оставаясь слева и сзади от кормы «Б-130». Шумков был уверен, что это делалось для того, чтобы эсминец мог держать их в зоне хорошей радиовидимости своего радиолокатора, потому что шквалистый ветер ухудшал визуальную видимость. Американцы теперь наверняка были в курсе того, что на лодке имеется какая-то механическая проблема, но Шумков был уверен, что всей серьезности их положения они не представляли. Шумков постарался не передавать сообщений, которые могли бы быть использованы для выяснения подробностей поломки дизелей. Связист Шумкова уже сорок два раза передавал на коротких волнах кодированный доклад об обстановке и только потом получил подтверждение в приеме телеграммы из Москвы.

Сначала это было всего лишь квитанция в приеме телеграммы без каких либо указаний. Потом, через сорок восемь часов, в течение которых лодка шла курсом на северо-восток со скоростью полтора узла, «Б-130» получила приказание осуществить рандеву со спасательным буксиром СС-20 «Памир». Они позже узнали, что ГШ ВМФ продолжал включать приказания для «Б-130» во все боевые телеграммы для остальных лодок бригады, тем самым держа его коллег в неведении относительно истинного местоположения и действительного состояния лодки Шумкова. Дубивко, командир «Б-36» и приятель Шумкова, и в самом деле считал тогда, что «Б-130» действует совсем рядом с назначенным его лодке районом патрулирования. Это могло кончиться совсем плохо для Дубивко, потому что, когда лодка Дубивко имела пассивный гидролокационный контакт, то они сочли этот контакт лодкой Шумкова. Гораздо позднее Шумков узнал, что еще немного — и это бы дорого обошлось Дубивко, когда его лодку под РДП первый раз обнаружил ЭМ ВМС США «Чарльз П. Сесил».

Шумков никогда не понимал до конца, по каким причинам (помимо, наверное, соображений безопасности) Москва держит в неведении остальные лодки. Естественно, в бригаде знали, где они находились, и единственным объяснением включения их в приказы бригады было стремление заставить американцев считать, что в районе действует больше подводных лодок, чем их было на самом деле. В течение суток, последовавших за всплытием «Б-130», «Блэнди» был ее единственным спутником, не считая эпизодических прилетов базовых патрульных самолетов дальнего действия. Этими самолетами были, как правило, «P2V» с базы авиации ВМС в Джексонвилле, штат Флорида.