– Взаимно, тэрн-ар.

– Нэвьери Драгон. Моя младшая сестра, – голос Люциана неожиданно стал очень теплым, и я повернулась к девочке. В отличие от Сезара, та смотрела на меня, сдвинув брови, и явно здороваться не собиралась. Склонять голову полагалось только перед королем и его наследником, поэтому я улыбнулась:

– Привет.

Девочка вздернула нос и отвернулась.

– Нэв! – рыкнул Люциан.

– Что? – она сделала вид, что рассматривает узор на скатерти.

– Поздоровайся как полагается.

– Здравствуй, тэри Ленор Ларо, – от яда в ее приветствии можно было бесконтактно отравиться, – надеюсь, тебе у нас понравится. А впрочем, мне без разницы.

Девочка растянула красивые губы в улыбке:

– Достаточно, Люци?

Мило.

– Нэвьери! – рявкнул Люциан.

– Что?

– Нэв, – это уже произнес Сезар. Но произнес так, что по коже побежали мурашки, а улыбочка с лица принцессы стекла в мгновение ока. Она посмотрела на меня почти что с ненавистью:

– Доброго вечера, тэри Ларо. Прошу прощения за свое неподобающее поведение. Больше такое не повторится.

После чего уткнулась в тарелку, а я была просто рада, что мы наконец-то сядем. За время, пока мы проводили приветственно-воспитательные работы с младшей Драгон, дядя и Макс тоже успели поприветствовать Фергана и расположились по другую сторону стола. Место напротив Сезара пустовало, поскольку по левую лапу дракона должна была сидеть его супруга, далее, напротив Люциана сидел Валентайн, напротив меня – дядя, напротив Нэвьери – Макс.

Стол уже был полностью накрыт и сервирован, исключение составлял лишь массивный выступ для Фергана, просто застеленный скатертью. Драконы в полной звериной форме питаются магией. Собственно, они сами являются ее источниками и генераторами, и ей же напитывают свою мощь и свой организм. Вот такая интересная особенность – любая другая еда им не нужна ни в каком виде. Перед Ферганом лежал только матовый серо-голубой камень с яркими вкраплениями. Роаран, камень переговоров. Единственный в мире артефакт, способный трансформировать мысли дракона в человеческую речь.

– Добро пожаловать.

Если бы я не видела так ясно сидящего перед собой дракона, ни за что бы не поверила, что этот голос принадлежит ему. Просто сильный голос властного мужчины, привыкшего, что ему подчиняются по первому слову. В общем-то, и сейчас подчинились, это «добро пожаловать» послужило своеобразным приказом, после которого выстроившиеся на почтительном отдалении слуги шагнули к столу, чтобы снять крышки с блюд и наполнить наши бокалы вином.

– Сегодня вы мои гости и в моем доме находитесь под моей личной защитой, – эта фраза тоже была обязательна по этикету: еще со времен возникновения Эрда и до наших дней означала, что дракон принимает на себя обязательства защитить каждого, кто находится под его крышей, в случае нападения или любых других непредвиденных обстоятельств. – Пусть этот вечер принесет вам только радость. Свет Тамеи!

– Свет Тамеи, – автоматически отозвалась я, и мой голос слился с голосами остальных.

Считалось, что после этого любая тусовка благословлена Тамеей, и хотя я прекрасно понимала, что это дань традиции, предпочитала делать все по правилам. Даже вспомнила, с каких блюд следует начинать драконью трапезу. А блюд было действительно много, самых разнообразных – хоть экзамен по драконьему этикету сдавай!

Глядя на все это изобилие, я едва ли испытывала аппетит. Не потому, что большинство блюд даже приблизительно были мне незнакомы, скорее, потому что я по-прежнему не понимала, что со мной произошло. Почему от одного взгляда Фергана мне стало так дурно, словно я глотнула золотой магии. Воспоминания об этом до сих пор отдавались легким покалыванием в кончиках пальцев.

– Люциан, что… – я хотела спросить, почему так могло получиться, но не успела.

– Мне очень интересна история вашего знакомства, тэри Ларо, – когда «говорил» Ферган, камень начинал сиять и словно раскалялся изнутри, становясь прозрачным настолько, что было видно каждый сосуд-прожилку. – А также, когда именно вы поняли, что готовы стать достойной супругой моему сыну.

– Отец, – Люциан произнес это спокойно, но дрожащие в его голосе нотки ярости я уже узнавала на подлете.

– Вне всяких сомнений мужчина отвечает за свою женщину, сын, – голос дракона был ровным, – но сейчас мне бы хотелось услышать ее ответ. Когда именно тэри Ленор Ларо поняла, что готова стать тэрн-ари, и почему приняла твое предложение.

Дракон повернулся ко мне, взгляд сияющих неразбавленной магией глаз прошелся по мне, но, к счастью, такого эффекта как в первый раз не оказал. Я могла дышать, и, что немаловажно, могла еще и говорить. Оставалось только понять, чего от меня ждут?

– Я приняла предложение Люциана в тот день, когда он спас мне жизнь, – ответ пришел как-то сам собой.

После этого в зале ненадолго воцарилась тишина, за время которой Люциан успел посмотреть на меня, а я – на него.

– Я оступилась и упала в облака. Нелепая случайность. Разумеется, я уверена, что он сделал бы то же самое для любого, но… эта история помогла мне взглянуть на него и на наши отношения совершенно иначе.

Не только взглянуть, я хорошо помнила тот наш поцелуй, который сейчас почему-то всплыл в памяти особенно ярко. Но об этом вряд ли стоило рассказывать драконьему королю, поэтому я легко коснулась пальцами руки Люциана, а он в ответ сжал мою. Глаза его при этом сверкнули так, что искра, кажется, отозвалась в моем сердце. Почему-то сейчас я впервые смотрела в его глаза так глубоко. То ли дело было в том, что я не сказала ни слова неправды, то ли в том, как под его пальцами горела моя ладонь.

– Интересная история, – камень снова полыхнул. – Люциан мне о ней не рассказывал.

– Возможно, не придал этому значения, – я пожала плечами.

– Придал, – это прозвучало неожиданно хрипло. Очень неожиданно, потому что взгляд в мои глаза – в упор, был тоже совершенно другим. – Я придаю значение всему, что касается тебя, Ленор.

Мне полагалось думать, что это игра, это и должно было быть игрой, но почему сейчас так отчаянно хотелось, чтобы это было по-настоящему?

– Может быть, мы уже можем поесть? – ядовитый голос Нэвьери ввинтился в сознание. – Или так и будем слушать историю их любви?

– Нэв! – снова рыкнул Люциан.

В ответ сестра скривилась и демонстративно взялась за приборы.

– Нэвьери Драгон.

Я не сразу поняла, что это говорит Ферган, потому что голос расстелился над столом туманом, несмотря на золотую магию, заставляя меня покрыться мурашками. Было в нем нечто глубоко звериное, сильное, подчиняющее. Властное. Сам камень едва уловимо сверкнул, чувство было такое, что правитель Даррании вложил в имя дочери совсем тихую мысль, но это получилось так впечатляюще, что я подавила желание проверить прическу – не встали ли волосы дыбом.