у него были — куда там бенгальскому тигру. — Знаю, что они что-то вроде духов мести. Карают тех, кого считают виновными в нарушении каких-то там безумных правил… или традиций — называйте это как угодно. — Он мрачно посмотрел на Фигаро. — Знаю, что они — хреновы демоны и еще знаю, что одному мне с ней не справится.

— М-м-м… И почему конкретно эта Па-Фу на Вас взъелась? Что ей не понравилось?

— Откуда я знаю?! — Рич стукнул кулаком по столу. Бедняга-стол жалобно скрипнул и стал на полвершка ниже. — Вам интересно — у нее и спрашивайте… Френн, где тут у вас уборная?

— По коридору налево до упора. Охранник Вас проведет.

Рич встал, всем своим видом демонстрируя оскорбленное величие, и вышел за дверь. Следователь и инквизитор переглянулись, и Френн спросил:

— Ну, консультант по особым вопросам, а Вы что знаете об этих… демонах?

Фигаро хмуро посмотрел на инквизитора и пожал плечами.

— Ваша ирония, Френн, здесь совершенно неуместна. Сейчас у Вас в камере содержится полноценная Другая, в вашей терминологии — демон в свободном состоянии. И прежде чем я начну отвечать на Ваши вопросы, мне хотелось бы знать, как именно она в эту камеру попала. Почему-то мне не верится, что Ваша бравая группа захвата упаковала ее в вериги, накрыв «Щитом Пророка» и параллельно зачитав права.

— Нет, — Френн отрицательно покачал головой. — Все было куда банальнее: она сама попросила заключить ее под стражу.

— Не понял?

— Я сам ничего не понимаю. Она что-то говорила о каком-то «смертном долге» или чем-то таком… не помню.

— А, — кивнул Фигаро, — я знаю, что она имела в виду.

— Знаете? — Инквизитор с жадностью посмотрел на следователя. — Так что она такое? Чего хочет? И чего нам он нее ожидать?!

— Ого, сколько вопросов сразу! — Фигаро засмеялся. — Френн, Вы уж меня извините, но в мистериях Востока я, как раз, не силен. Постоянно прогуливал колдовскую этнографию, знаете ли. Но то, что я знаю, вряд ли добавит Вам душевного спокойствия.

Он откинулся на спинку кресла и принялся загибать пальцы.

— Раз. Па-Фу — демоны возмездия. Тут Рич абсолютно прав. Вот только у себя, на востоке, они демонами не считаются. Скорее, это духи-защитники, ставящие перед собой задачу восстановить справедливость, попранную в результате какого-либо серьезного проступка смертного существа. Два. Па-Фу нельзя «привязать», то есть заклинатель не может заставить их исполнять свои приказы силой. С ними также нельзя заключить сделку по типу «ты — мне, я тебе», то есть, как сказала бы Древняя Церковь, им нельзя «продать душу». Призвавший Па-Фу может только просить их о милости, изложив суть своей проблемы, а Другие уже сами решают, стоит ли просьба смертного того, чтобы до нее снизойти — чисто как наши судейские приставы. Три — и это самое важное в нашем случае: взявшись за дело Па-Фу будет идти до конца. Понимаете, Френн? До самого конца, пока виновный не будет наказан.

— Вот как? — Френн нахмурился. — И как далеко простираются ее возможности? Чего нам ждать? Что она может нам противопоставить?

— Я не знаю, Френн. Я просто не знаю. Но она — Другая. Границы ее способностей лежат далеко за пределами нашего понимания. Даже самые сильные колдуны ограниченны законами нашего мироздания и формальной логикой. Она — нет.

— Так… — инквизитор вытер выступивший на лбу пот. — И почему тогда Рич еще жив?

— Потому что Па-Фу придерживаются определенных правил. Своего рода кодекса чести. Вы говорите, она упомянула Смертный Долг. Так вот: Смертный Долг это нечто вроде акта лояльности к людским законам. Законы Королевства, как Вы знаете, предписывают защищать граждан от агрессии Других, вне зависимости от их мотивов. Попросту, мотивы Других вообще не учитываются, поскольку нам нет дела до гастрономических предпочтений голодного демона, задумавшего схарчить на обед пару девственниц. Именно поэтому она и попросила посадить ее в камеру. Потому что у нас так принято.

— Дикость какая-то.

— Наоборот — исключительный акт уважения. Я бы сказал — беспрецедентный. Вам когда-нибудь сдавался в плен демон, Френн? Почему-то мне так не кажется.

— То есть Ричу ничего не угрожает?

— А вот это не так. Кодекс Па-Фу имеет свои особенности. Уплатив нам дань уважения она продолжит свою охоту. И тогда не хотел бы я оказаться на месте несчастного господина Рича, Френн. Напротив — изо всех сил постарался бы держаться от него как можно дальше.

— И как скоро… Когда она решит, что отсидела в камере достаточно?

— Когда солнце в следующий раз коснется горизонта, у Рича возникнут проблемы. И я не думаю, что ваша «идеальная камера» ее удержит.

— Она будет сопротивляться?

— Для нас она не опасна. До тех пор, пока мы не попытаемся встать между ней и ее целью. Тогда она просто раскатает нас по брусчатке и продолжит охоту.

— Мило. — Френн скривился. — Получается, у нас часов двенадцать на то, чтобы решать эту проблему. Что Вы еще о ней знаете?

— Немного. Па-Фу, как правило, является в мир в виде белой семихвостой лисы. Может превращаться в девушку, но хвосты при этом никуда не исчезают — да Вы и сами видели. Но она не может обернуться, скажем, фонарным столбом или огнедышащим драконом — в своих трансформациях эти существа ограничены всего двумя ипостасями. Она не может причинить вред невинному человеку — кроме того случая, о котором я упоминал. То есть, если кто-либо попробует защитить Рича, то он, автоматически, попадает в разряд его сообщников…

-… То есть, мы с Вами.

— Да, правильно. И наконец, самое главное: достигнув своей цели Па-Фу возвращается на свой план. То есть, если она разберется с Ричем, для нас она просто исчезнет.

— Даже так? — Френн удивленно поднял брови. — Не будет устраивать массовые убийства, и призывать на наши головы все кары небесные? Не сравняет город с землей? Просто уйдет и все?

— Совершенно верно.

— А это мысль… — на лице инквизитора появилось задумчиво-мечтательное выражение. — Может, просто дать ей ухайдокать этого засранца, да и дело с концом? Отделаемся, так сказать, малой кровью…

— А вот это исключено, господа.

Следователь и инквизитор повернулись к двери.

Стоявший на пороге мужчина вполне мог бы быть братом Фигаро: низенький, с плохо выбритыми