в отдел ты придешь только завтра. Второе — я получил новости от Астории, она нашла способ временно избавить тебя от обязанностей.

— Что ты хочешь взамен? — Гермиона смотрела на край рисунка его татуировки. Он был все ещё очень близко.

— Ты вела дела с Нарциссой, много лет назад. Я хочу знать все. Каждую деталь, — в голову опять бил сильный запах бергамота, словно Малфой полностью состоял только из этого пряного аромата.

— Хочешь получить его назад? — девушка посмотрела прямо в серые глаза.

Легкое движение головой. Едва заметное. Драко почти не подал виду, что не понял, о чем идет речь. Об этом он расспросит позже.

— И второе. Если ты уже успокоилась и приняла тот факт, что живешь здесь, пока мы не сделаем всю работу…

Теперь это сделка. Не великодушная помощь, не жалость. Волшебник сделал несколько шагов назад.

— Договорились, Малфой. Останусь тут, пока не закончим дело.

— Через четыре дня в игорном доме появится Картер, ты знаешь его дочь, Эмму. Её отец годами собирал свитки о дементорах после того, как они убили его жену. Небольшая коллекция может помочь нам понять, что хочет Димитрова. Нужно получить столь важные пергаменты любыми путями.

— Можно договориться с Эммой. Она, вероятно, сумеет убедить родного отца продать необходимую тебе вещь подороже, — просто ответила Гермиона.

— Он отказался от неё много лет назад. Из-за отношений с магглорожденным, — Драко выжидающе смотрел на девушку. — Если ты ищешь простой путь, то его просто нет, поверь мне. Твоя задача найти всё, что есть у Министерства на Картера, чтобы я мог надавить на него. В чистокровных кругах он чист, но…

— Я поняла. Сделаю, что смогу.

— Напоминаю, что библиотека мэнора в твоем распоряжении. Возможно, ты найдешь больше информации насчет управления дементорами, чем я. У нас мало времени, Грейнджер. И очень много работы.

Его глаза проделывали в ней дыру своей холодной сталью.

— Как дать тебе знать, что я хочу посетить библиотеку? Предпочитаешь патронуса?

— Не нужно меня предупреждать. Ситуация с моей матерью исключает все правила приличия и этикета, перемещайся как остальные члены Баше по камину.

Волшебник отошел на два шага и приготовился к аппарации.

— Малфой, — окликнула его Гермиона.

Он повернул голову, вопросительно изогнув бровь.

— Блейз правда ничего тебе не сказал?

— Он — человек слова, Грейнджер. — хмыкнул мужчина.

Колдунья изучала острые черты лица, пытаясь понять, лжет ли слизеринец. Даже если и так, то он не задавал лишних вопросов и четко дал понять, что его не интересует личная жизнь Гермионы. Только достижение её руками своих целей. Но это нисколько не умаляло тот факт, что именно Малфой предоставил ей защиту.

— Спасибо ещё раз, — ведьма слегка закусила губу. — За всё.

Слабый кивок в ответ, и Драко растворился в воздухе.

Привкус вишневого чая оставался во рту, напоминая о нескольких минутах спокойствия. Пока своими издевками Грейнджер не вызвала у мужчины взрыв эмоций. Только тот не был похож в своей ярости на Уизли. Совсем не похож. Волшебница наколдовала серебристую выдру.

— Забини, мне нужен твой самый лучший адвокат по разводам.

Мои компасы выходят из строя

​Официально глава департамента по иностранным связям лежала в больнице Святого мунго с африканским сглазом. Очень заразным и невероятно трудно лечимым заболеванием. Неофициально Гермиона Грейнджер провела все четыре дня в мэноре, изучая старые книги и свитки. Созданный Асторией голем был настолько искусной подделкой, что даже Джейн не сразу поняла, что именно перед ней.

Гринграсс взяла высокопоставленного пациента под свою опеку и никого не подпускала ближе, чем на три метра. Идеальное оправдание отсутствия в Министерстве. Разумеется, что внезапный уход Блэкли и неожиданная болезнь Гермионы вызвали шумное обсуждение по нескольким отделам, но ровно до того момента, пока в мягкое кожаное кресло не села временная начальница Розалинда Болдер. Она давно метила на это место, и удача улыбнулась именно ей, что несказанно радовало Грейнджер. Розалинда была очень строгой и жесткой, а значит департамент не свалится в Тартар, пока ведьма занята другими делами.

​Девушка налила горячий кофе, наслаждаясь приятным утром и мягко играющей музыкой. Маленький ритуал прежде, чем она приступит к следующей коробке с пергаментами в библиотеке. Каждый вечер туда заходил Малфой и помогал ей искать новые зацепки, которые бы могли помочь. Он был спокоен, больше не выходил из себя. Не спрашивал о Уизли, не говорил на тему оперы, не интересовался, когда Грейнджер собирается выехать из апартаментов. Никаких язвительных комментариев. Гермиона чувствовала какое-то странное ощущение, что его присутствие рядом с ней — это правильно. Что так должно быть.

​

Несколько раз волшебница пыталась заговорить на тему уникальных способностей, но он так умело уводил диалог в другую сторону, что выяснить какие-то подробности не удалось. Но она безумно хотела опять погрузиться в блаженную тишину, которую создавал слизеринец своим прикосновением, поэтому искала любую информацию о такой магии. Пока безуспешно.

Также как и попытки сказать Гарри и остальным о сложившейся ситуации с Роном, который как будто под землю провалился. Встреча с адвокатом запустила необратимый процесс, а перевезенные вещи в чемоданах и коробках говорили, что пути назад нет. Ведьма оттягивала момент как могла, но рано или поздно ей придется объясниться. Она еще не придумала, что именно скажет друзьям и семье. Чем больше времени проходило, тем глубже Гермиона понимала, в каком аду находилась. И какой ад ей ещё предстоит, когда все отвернутся и начнут её презирать за содеянное.

В голове задребезжало, словно кто-то нес хрупкие фужеры трясущимися руками. Джейн и Забини запрашивали разрешение на аппарацию. После того, как Малфой застал Грейнджер полуголую в поисках одежды, то скажем так сменил замки. Теперь волшебница была здесь временной хозяйкой, решающей, кто может войти, а кто нет. Разумеется, он хотел устранить возможные проблемы и свою головную боль, а не сделать великодушный жест. Гермиона была в этом полностью уверена.

— Надеюсь, ты еще не завтракала, потому что мы принесли свежайшие круассаны прямо из Парижа, — появившаяся Блэкли втянула носом аромат выпечки и закрыла глаза от удовольствия. — Ну, почти из Парижа. Блейз купил их в кондитерской Бромика. Кстати, тебе привет от Тори, она там как раз покупала лакричные конфеты. Кто их вообще ест?

— Как минимум Гарри Поттер, как максимум половина магического сообщества, — улыбнулась Грейнджер, наливая своим гостям кофе. — Вы же не покормить меня пришли?

— Считай, что соскучились. Четыре дня тишины, непозволительная роскошь. Уже потираю руки убивать инферналов, — сострил Забини. — Круассаны фисташковые и шоколадные.

— Фисташковые? Никогда не пробовала, — задумчиво проговорила Гермиона. —