Чувствовал он себя превосходно. Кругозор молодец, уделал этого говнодава Праздникова раньше, чем планировали. Конечно, для спеца его квалификации это дело не особенно сложное, но Пельмень поручил операцию именно ему, потому что здесь нужна была стопроцентная гарантия. И Кругозор, как всегда, с задачей справился на «отлично». Только вот почему-то пропал. Должен был сразу после выполнения появиться, ну хотя бы позвонить, ан нет – исчез, как в воду канул.

Ну да ладно, за деньгами-то он все равно должен явиться. Не бесплатно же он решил поработать на Пельменя, смешно даже о таком думать…

А акции Кибирова полезли вверх – Праздников-то считался его дружком первейшим, этим уродам журналистам и недосуг было разобраться, что не друзья они, а конкуренты самые яростные, по крайней мере в дележе питерских денег. Теперь он у нас борец с коррупцией номер один. Праздникова, по «мнению общественности», аккуратно и грамотно организованному, прихлопнули как раз за то, что он с коррупцией боролся. И в помощь ему вроде бы Кибиров из Москвы прилетел. А Праздникова убрали, чтобы концы в воду спрятать. А Кибиров все равно будет копать, уже и заявление для прессы сделал – мол, и убийц он найдет, и дело товарища продолжит, и до конца доведет, и все коррупционеры попрыгают на горячей сковородке. Отлично все сработано, просто и гениально, как и надо. Предвыборная кампания на носу, вот Кибиров-то может подняться, на такую высоту взлетит, что и его, Пельменя, оттуда видно не будет…

Нет, это ерунда. Пельмень ему всегда будет нужен. Какая бы высота ни была, а на земле кто-то должен делать грязную работу, «хвосты» за начальниками подчищать. Пельмень человек не брезгливый, ему в парламенте что сидеть, что не сидеть – без разницы. При его доходах можно позволить себе быть не очень привередливым и заносчивым.

Только вот в одном вышла осечка, со строительством кольцевой. Все это, конечно, дым и туман, никакого серьезного строительства пока что, слава Богу, не затевается, но деньги вбуханы хорошие, и на счету Пельменя их осело немало. Сколько заработал на этом Кибиров, наверное, не знает даже он сам. Он вообще не в курсе сумм. На определенном уровне, когда все деньги вложены в ценные бумаги, в крупномасштабные финансовые проекты, когда они крутятся в банках по всему миру, их хозяин начинает жить как при коммунизме. Просто берет, сколько ему нужно… По потребностям, о способностях уже не вспоминает.

Здесь пока нужно было только внимание общественности этой долбаной не привлекать к проектам кольцевой. Проекты, мол, и проекты. Как с Олимпиадой было – заявка. Проект символики. Очень даже хорошо. Проект и проект. И кто знает, сколько денег было списано под этот проект? Да никто. Так, хотели Олимпиаду провести. Не получилось. Кто виноват? Да никто. А деньги где? А какие деньги? Проект был, и все. Никаких денег… Никаких эти десяти-пятнадцати миллионов… баксов…

С Олимпиадой, правда, пронюхали какие-то журналисты, потом уже, задним числом. Ну, заткнули их быстро, все шито-крыто. А сейчас все хуже. Какой-то мудак скупил землю, которая в их проекте где-то там обозначена. И мало того, что скупил, еще и продал, и понастроили там, бля, коттеджей козлы всякие.

А землемеры ходят, меряют, бля, болота, под прокладку дороги… Ну скандалы и начались. В прессу все идет, конечно, с разных сторон, не успеваешь одной газетке рот заткнуть, как в другой визг поднимается. Все это херня, конечно, с одной стороны, а с другой – в таких делах мелочей не бывает. Любая зацепка, любая малейшая нестыковка малозначительных деталей может все дело в конце концов просрать.

– Здравствуйте, – отвлек Пельменя от наползавших мрачных мыслей подлетевший официант Витя. – Как всегда?

– Привет, – сказал Пельмень. – Кофе сделай. И… соку, что ли… Пить хочу. Больше ничего. Вина не надо, что-то башка болит, не хочу вина.

Витя повел бровью и исчез. Шофер Вилли, которого звали на самом деле Вильданом, Вилли – это было для простоты, для удобства, – махнул рукой, и на его зов тут же нарисовался Коля. Пельмень сам ввел жесткую субординацию в «Пэрроте». В его присутствии Витя работал только на него, всех остальных обслуживал его напарник Колька, тоже отличный парень, но Пельмень Вите больше доверял. Так, прихоть, но кто же без прихотей… А он, Пельмень, в конце концов, здесь хозяин. Имеет право…

– Мы здесь надолго? – спросил Вилли у Пельменя, не обращая внимания на подошедшего Кольку.

– Часок, наверное, просидим. Должны парни от Кибы прискакать.

Кибой он называл Кибирова, но только за глаза. Слишком крут был Киба для кликух. Даже для Пельменя крут. Пельмень посмотрел на часы.

– Они только через двадцать четыре минуты будут. Посидим, покушаем… Ты покушай, если хочешь, я кофейку… Чего-то не лезет сегодня ничего.

Вилли понимающе опустил глаза. Шеф вчера надрался свыше меры, это он знал точно, сам отвозил домой с телками… А что ему в шефе нравилось, так это то, что он никогда не похмеляется. Значит, с бухлом проблем нет, котелок варит. А сколько хороших пацанов с катушек слетело на этой, казалось бы, ерунде…

– Мяса сделай, – сказал он Кольке, – как я люблю. Свининки жареной.

– Понял, – кивнул Колька. – Это все?

– Ну, с картошечкой.

– Само собой. – Колька исчез так же тихо и мгновенно, как и Витя после заказа шефа. Школа, одно слово.

Звякнул звоночек, висящий над входной дверью, и в зале появился Кругозор.

– О, смотри-ка, Кругозор пришел. Слава Богу, – вздохнул Пельмень. – А я-то думал, грешным делом, забухал парень… Исчез, бля, как в воду…

Он не успел договорить.

Кругозора здесь знали очень хорошо, и его появление никогда не вызывало у персонала поползновений к принятию мер предосторожности, к перекрытию выходов – и с улицы, и с запасного, через кухню, ничуть не обострялось внимание охраны. Кругозор сам был идеальной охраной, с его навыками мог любых беспредельщиков угомонить в секунду. Поэтому сейчас у него была возможность достать из-за пояса пистолет и даже спокойно прицелиться.

Пельмень, продолжая улыбаться, смотрел на своего лучшего исполнителя, не понимая, что же такое происходит. Вилли первым смекнул, для чего явился этот киллер, и начал наклонять голову под стол, но Кругозор за это время успел выстрелить трижды. Две пули попали в Пельменя, одна в шофера.

Вилли почувствовал сильный удар в грудь, звука выстрела не было, только звон гильз, покатившихся по полу. Лежа на полу и затаив дыхание, он ждал, когда пройдет шок и накатит волна боли, по которой он сможет определить, куда он ранен и опасно ли… Это было не первое его огнестрельное ранение, и Вилли в этом смысле тоже был человеком опытным. Не убили – уже хорошо. А дальше – видно будет. Шеф лежал рядом, одна дырка в центре лба и одна – прямо там, где должен был находиться узел галстука, если бы Пельмень носил галстуки.

Вилли не слышал удара входной двери за уходящим Кругозором, он пошевелился, радостно поняв, что двигаться может. Справа в груди только кольнуло, но он повернул голову и увидел стоящего над собой официанта Витю. Тот держал крохотный подносик с чашкой дымящегося кофе. Держал он за самый край, но пальцы не дрожали, и из чашки на блюдце не пролилось ни капли. Действительно, официанты у Пельменя были высшей категории.