секретарю ЦК А. Андрееву. Объясняет, что с Виктором Кином он был дружен, а Шнейдера видел мельком на квартире у Кина, и то случайно… Вероятно, следователи НКВД не нашли иных сюжетов “шпионажа”. Вслед за Марселем Розенбергом были расстреляны последний полпред в Испании Сергей Марченко и генконсул в Барселоне Владимир Антонов-Овсеенко.

А был ли Марсель Розенберг действительно расстрелян? Вряд ли, по имеющимся материалам его не пытали, жену не репрессировали (не обыскивали квартиру, даже переписку со Сталиным не изъяли, архивы Марселя жена в 1983 г. передала в МИД). В интервью она сказала, что однажды ночью к ним пришли два сотрудника НКВД, Марсель попрощался с женой, наказал ей никогда не интересоваться его судьбой и навсегда исчез. Она не сказала, интересовалась ли его судьбой.

Можно предположить, что агент “Марсель Розенберг” благополучно вернулся туда, откуда его прислали, 20‐летняя советская командировка закончилась. Кем он был в действительности? Как следует из отрывков его биографии, и из круга его знакомств, он был связан с разведками США и Великобритании. Вспомним роль последней в “русской революции” — ясно, что после её свершения Великобритания, точнее, её тайные общества, продолжали контролировать внешнюю политику новой России.

В Великобританию, судя по всему, уехал и другой “пламенный революционер” — заместитель “рыцаря революции” (термин!) и член Революционного трибунала Яков Христофорович Петерс.

Он родился в Бринкенской волости Курляндской губернии в 1886 году. При вступлении во Всесоюзное общество старых большевиков в 1928 году Петерс писал, что был “сыном батрака, с 8 лет должен был искать себе пропитание и пас скот у соседних хуторян, а с 14 лет стал работать по найму у соседнего помещика вместе с батраками”. К сожалению, я не нашёл, где он, якобы, учился. И ясно — почему (см. ниже).

В 1904 году он переехал в Либаву, где стал рабочим и вступил в Латвийскую социал-демократическую рабочую партию. Был активным участником революции 1905 года, и в марте 1907 года был арестован — обвинялся в покушении на жизнь директора завода во время забастовки, но был в конце 1908 года оправдан Рижским военным судом.

В 1909 году бедный рабочий эмигрировал в Гамбург, а оттуда в Лондон, где состоял в Британской социалистической партии и некоем “Коммунистическом клубе” (очень похоже на название масонской ложи). Во время Первой мировой был членом “Комитета социалистических групп”, возглавляемого Г. Чичериным.

В Лондоне он женится. Но — на ком! Невестой его стала не какая-нибудь молодая работница-коммунистка, а Мэйзи (Мэй) Фримэн (Maisie Freeman), подруга Клэр Шеридан (Clare Consuelo Sheridan), двоюродной сестры сэра Уинстона Черчилля. Знаете, я никогда не поверю, чтобы английская аристократка решила выйти замуж не просто за иностранца, а за нищего политэмигранта, ставшего в Англии уголовником (якобы Петерс с товарищами — латышскими эмигрантами (тоже “батраками”?) ограбил ювелирный магазин). Но женился Петерс на подруге Клэр — Мэйзи Фримэн, дочери банкира. В 1914 у них родилась дочь Мэй.

[В скобках скажу о скульпторе Клэр Шеридан (1885–1970 гг.). Она родилась в семье писателя и политика Моретона Фревена и Клары Джером. А сестра Клары, Дженни, была матерью Черчилля, который, соответственно, являлся двоюродным братом Клэр.

Была сотрудницей английской разведки. Ясно, что “скульптор” — прикрытие для разведдеятельности: мол, еду в СССР делать бюст Ленина… В 1920 году она, с ведома Черчилля, ездила в Москву. Там она встречалась с Троцким (была некоторое время его любовницей), Лениным, Дзержинским — под предлогом их “позирования” — ясно, что она передавала инструкции и собирала информацию.

В своём дневнике она пишет, что в 1920 году встречалась в Лондоне с Л. Каменевым и Л. Красиным. А затем они поехали на яхте на остров Уайт к “Сиднею Куку”, он же — разведчик Сидней Рейли. Л. Красин был первым наркомом внешней торговли РСФСР — в его задачи, в частности, входила организация вывоза драгоценностей из России через Ревель. Там большевиками был учреждён “выносной пост” Чрезвычайной комиссии по экспорту (Чрезкомэкспорт) при Совете труда и обороны РСФСР, который возглавил уполномоченный СНК по валютным операциям М. Литвинов. Напомню, что до Октябрьской революции эти люди снабжали деньгами большевиков и были в контакте с западными банкирами.

В Москве Клэр остановилась в Гостевом доме при НКИД на Софийской набережной, где потом будет английское посольство. Одновременно с Клэр в доме проживал американский финансист Вандерлип.

Уже после Октября, в 1920 году в Лондоне она с натуры лепила скульптурные портреты Красина и Каменева. А в 1921 году она прибыла в Москву, где ей позировали и Зиновьев, и Дзержинский, и Троцкий и Ленин (впоследствии три её работы были выставлены в Центральном музее Ленина). О большевистских вождях Клэр всегда отзывалась восторженно как о прекрасных людях и чудесных гениях.]

6 мая 1917 года британцы, через занятый силами Антанты Мурманск, перебросили Петерса в Россию. Всё лето он собирает команду будущих “красных латышских стрелков” — видимо, часть “стрелков” прибыла с ним из Англии, а часть “работали” на месте, в подполье.

20 декабря 1917 года Совнарком создаёт Чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ЧК), председателем которой назначается Ф. Дзержинский, а его замом — т олько что приехавший зять банкира Я. Петерс.

Яков Петерс говорил жене Джона Рида Луизе, с которым он дружил, что совершенно не представляет себе, как сможет работать в новом органе — Чрезвычайной комиссии (что-то вроде Комитета общественного спасения, карающего органа времён Великой французской революции): «7 декабря на заседании Совнаркома, где встал вопрос о борьбе с контрреволюцией, были желающие возглавить Комиссию. Но Ленин назвал Дзержинского “пролетарским якобинцем”. Феликс Эдмундович после заседания грустно заметил, что если он теперь Робеспьер, то Петерс — Сен-Жюст, по-видимому. Но нам обоим не до смеха… Вчера были на Гороховой. Дом бывшего градоначальника — пустой, с выбитыми окнами. Нас двадцать три человека, включая машинисток и курьеров. Вся “канцелярия” — в тощей папке Дзержинского; вся “касса” — у меня в кармане кожаной куртки. С чего начать?»

Итак, английский гражданин и вероятный агент британской разведки “Петерс” начинает на пустом месте создавать разведку новой России — ЧК. Но на пустом ли месте? Вне сомнения, ему в этом деле помогали не только энтузиасты “из народа” (это, как правило, на местах), но и законспирированные английские шпионы и агенты, “работавшие” в различных органах царской России. Затем Я. Петерс работал в ЧК Туркестана.

О многом говорит тот факт, что, встав во главе ЧК, Петерс почти не знал русского языка и очень плохо на нём говорил. Но, видимо, его там прекрасно