живописных территориях лучших национальных парков страны, таких как: Йеллоустонский, Йосемитский, Олимпик, Грейт-Смоки-Маунтинс. Для состоятельных граждан нами специально создан Ви-Ай-Пи центр на острове Айл-Ройял… Это все давно известно… – Она замолчала, принявшись за следующую страницу.

Спустя минуту Сюзи продолжила:

– Так… вот тут, кажется, больше толковой информации… Жилые площади в Центрах подлежат продаже исключительно лицам, не имеющим генетической инвалидности, которые должны для подтверждения этого предоставить соответствующую медицинскую документацию. Семьи, имеющие в своем составе лиц, имеющих генетическую инвалидность, допускаются к приобретению жилых площадей в ЦСГР только в том случае, если они дадут официальное согласие на проживание в центрах без вышеуказанных генетически неполноценных лиц. Проживание, нахождение, а также временное посещение центров лицами, имеющими генетическую инвалидность, категорически исключается.

Дэйв хмыкнул:

– Интересно, как их не сожрали со всеми потрохами правозащитники и прочие любители уродцев из МАГБ?

– Проект ЦСГР был одобрен Ассамблеей ООН, – напомнила Сюзи. – Помнишь, года три назад была целая эпопея по этому вопросу?

– Нет, – признался Дэйв, – как-то этот момент прошел мимо меня. Наверное, в ту пору были заботы поважнее, чем слушать споры богатеев в высоких креслах. Судя по тому, что ты держишь сейчас в руках, «СК» добилось своего.

– Да, после того как их поддержал Ватикан, решение приняли в их пользу довольно быстро, – ответила Сюзи.

– Мистер Смитсон хваткий старикан, такой своего добьется! – подытожил Дэйв. – Но как по мне, так лучше бы он организовывал резервации не для нормальных людей, а для лигов. А то дожили – «чистых» граждан собираются прятать от мутантов за заборами, словно диких зверей в зоопарках!

– Дорогой, ты преувеличиваешь, – покачала головой Сюзи, – по-моему, эти центры очень хорошая идея! В детстве мы с родителями были в Грейт-Смоки-Маунтинс парке. Там просто изумительные места, волшебная красота и воздух такой чистый, словно сделан из хрусталя! Кстати, из всех центров он ближе всех к Нью-Йорку.

Она перевернула страничку.

– Смотри, что они пишут! «Сёрвайвинг Корпорэйшн» гарантирует всем гражданам – участникам программы ЦСГР самую современную медицинскую помощь, полная стоимость которой входит в пакет услуг центра. Кроме того, по отдельному соглашению, заключаемому по воле клиента, концерн может оказать помощь с трудоустройством тем гражданам, которые лишились работы в связи с приобретением жилья в ЦСГР и последовавшей вследствие этого сменой места жительства. Специально для этих целей руководство «Сёрвайвинг Корпорэйшн» организовывает дополнительные рабочие места на своих объектах по всему миру.

Она оторвалась от чтения и посмотрела на мужа.

– Дэйв, это же просто сказка!

– А там написано, сколько эта сказка стоит? – усмехнулся Дэйв. – А то мой босс уехал из офиса «СК» очень задумчивым.

– Нет, – Сюзи пробежалась глазами по строчкам буклета, – тут сказано, что за более подробной информацией надо обращаться в офисы продаж, где высококвалифицированные менеджеры подберут доступный продукт для любого, кто изъявит желание жить в ЦСГР.

– Чего-то подобного я и ожидал, – философски заметил Дэйв, – бесплатный сыр только в мышеловке. – Он увидел, как моментально погрустнела Сюзи, и поспешно добавил: – Но на всякий случай я заеду к ним в офис, поразузнаю, что к чему. Надо только выбрать время.

Брифинг закончился, и офицеры стали покидать зал совещаний. Уилкинсон аккуратно сложил документы в небольшой бронированный дипломат и, приложив большой палец к дактилоскопическому считывателю, запер замок. Приказ на боевое дежурство был получен, и до выхода в море оставалось менее семи часов. Вполне достаточно времени для завершающей проверки готовности ракетоносца, все системы которого уже и без того были проверены с десяток раз. Уилкинсон встал и направился к дверям.

– Капитан Уилкинсон! – послышался сзади голос адмирала Степлтона. – Задержитесь.

Уилкинсон четко развернулся и доложил:

– Да, сэр!

Командующий флотом подошел к нему вплотную и негромко сказал:

– Я рад, что вы смогли сохранить самообладание в столь трагической ситуации, – он покровительственно посмотрел на Уилкинсона, – многие из старших офицеров флота не верили в вас, считая, что вам не оправиться от такого удара.

«В том числе и ты, – мысленно усмехнулся Уилкинсон, – думаешь, я не знаю? Это же королевские ВМС, у нас о настроениях начальства слухи распространяются быстро!»

– Но я был уверен, – продолжал адмирал, – что такой опытный офицер флота Ее Величества, как вы, стойко перенесет тяжелое испытание, посланное ему господом.

– Спасибо за доверие, сэр! – спокойно отрапортовал Уилкинсон.

– Я лично ознакомился с результатами вашей медицинской комиссии, – адмирал одобрительно покивал головой, – у вас очень устойчивая психика, капитан Уилкинсон. Врачи констатируют, что вы быстро оправились от этой травм… трагедии. Собственно, у вас не было найдено психологической травмы.

«Конечно, у меня нет травмы, – почти весело отметил про себя Уилкинсон, – вот уже полгода как мне нечего травмировать. Все умерло в тот момент, когда я стоял у двух могил. Одна из них была совсем крохотной…»

– У вас железная выдержка и стоическое самообладание, капитан. Именно такие командиры и составляют стержень королевского флота! На всех нас лежит громадная ответственность за безопасность страны, и я спокоен за нее, когда вы и такие, как вы, несут боевое дежурство!

«Интересно, с чего это ты так разошелся? – Уилкинсон, стоя по стойке „смирно“, разглядывал адмирала с почти научным интересом. – Или это такая финальная проверка? Перед выходом в море. Решил лично убедиться, что я в порядке? А то вдруг медицинская комиссия из дюжины спецов пропустила то, что заметит бдительное адмиральское око?» – Он оценил комичность ситуации, вдруг поняв, что все это очень напоминает ему ту финальную проверку, которую он сам всегда устраивал на ракетоносце перед выходом в море. Проверку, по сути, лишнюю, так как все уже и без того многократно проверено. Но для собственной уверенности так было спокойнее.

– Я не подведу вас и впредь, господин адмирал! – абсолютно уравновешенно ответил Уилкинсон.

– Я в этом не сомневаюсь, капитан! – чопорно ответил Степлтон. – Я просто хочу лично выразить вам свои соболезнования, как офицер офицеру, глаза в глаза! Мне было очень тяжело скрывать от вас горькую правду, пока вы были в море, но вы знаете правила, капитан! – Он картинно приложил руку к голове, козыряя Уилкинсону, и торжественно заявил: – Я хочу, чтобы вы знали, капитан, ваша боль – это и наша боль тоже! Моя и всего королевского флота! Мы с вами, капитан!

«Хм, интересно, – заинтересовался Уилкинсон, – моя боль – твоя боль? Может, тогда тоже пройдешь медкомиссию? На всякий случай. Мало ли что! А то тебе было так больно, что сообщить мне о гибели семьи ты отправил четырех громил из службы безопасности, а вдогонку выслал своего адъютанта с приказом об отпуске, фактически означавшим отстранение от должности. Ты ведь списал меня на берег еще