Но мало добыть нефть – надо доставить добытое туда, где можно будет переработать ее, превратив в горючее для автомобилей, самолетов и боевых кораблей.

В начале XX века из Баку нефть и нефтепродукты вывозились в основном танкерами, которые ходили по Каспию и Волге. Но уже тогда в Баку работал нефтепровод, с помощью которого нефть с мест ее добычи отправлялась на нефтеперерабатывающие заводы. А еще один трубопровод, соединявший Баку и Батум, служил для перекачки керосина к месту его погрузки на танкеры. Все эти трубопроводные системы были построены по проекту Владимира Григорьевича Шухова, который сейчас, в ожидании начала разговора со мной, беседовал в коридоре с Губкиным. Оба они в свое время работали в Баку и потому были давно знакомы друг с другом.

Иван Михайлович недавно вернулся из командировки в США, куда его в 1917 году отправило еще Временное правительство. Там он познакомился с заокеанскими новациями в деле добычи нефти и горел желанием применить их у нас в России.

Когда мои гости вдоволь наговорились, я пригласил их пройти в кабинет. Там они заняли места за столом для заседаний и стали ожидать, когда я начну разговор, ради которого, собственно, их и пригласили ко мне.

– Товарищи, – я употребил это слово потому, что из нашей истории мне было известно о том, что Губкин и Шухов активно сотрудничали с Советским правительством и не эмигрировали за рубеж, хотя они, с их талантом и способностями, наверняка бы сумели заработать там немалые деньги – куда там знаменитому Сикорскому, который поначалу почти полностью разорился.

– По поручению главы Советского правительства, – продолжил я, – вас пригласили сюда, чтобы обсудить сложившуюся в Советской России ситуацию с добычей и переработкой нефти. Дело в том, что нашей стране необходимо найти другие, альтернативные Баку, месторождения нефти. Как я слышал, Иван Михайлович, у вас были кое-какие мысли по этому поводу.

Губкин, высокий скуластый мужчина в очках, внимательно посмотрел на меня. Видимо, он прикидывал – насколько я компетентен в предмете, о котором будет сейчас говорить. Я поощрительно улыбнулся ему, показывая, что готов к разговору. Губкин кивнул и, словно преподаватель, объясняющий нерадивым ученикам-двоечникам теорему Пифагора, начал излагать мне свои мысли по данному вопросу.

– Господин, простите, товарищ Тамбовцев, догадка о том, что в районе Поволжья может быть нефть, пришла мне в голову, когда в мои руки попали документы, в которых говорилось о том, как английское акционерное общество «Казан Ойл Филд» и российское общество «Демин и К°» вели в 1913–1914 годах безуспешную разведку нефтяных пластов в районе Сюкеевского взвоза на Волге. Ими было пробурено несколько скважин, но нефть обнаружить так и не удалось. Поиски закончились вскоре после начала войны с Германией. А ведь нефть в тех краях есть! В петровских «Ведомостях» в 1703 году в одной из заметок были такие вот строки: «Из Казани пишут. На реке Соку нашли много нефти…». А почему же ее тогда не нашли? Да потому, что плохо искали. По моим предположениям, нефть в Поволжье есть, только залегает она глубоко. Англичане и наши геологи просто до нее не смогли добраться…

Я усмехнулся. Губкин был прав. Дальнейшие поиски нефти Поволжья, начавшиеся уже при советской власти, оказались успешными. Причем нефть была найдена именно там, где по предположению Ивана Михайловича она должна была быть.

Однако легко подсказать ученому место, где эта самая нефть имеется, когда у тебя есть карты с обозначением этих месторождений и данные о глубине залегания нефтеносных пластов. Можно, конечно, для чистоты эксперимента чуть-чуть намекнуть Губкину об этом и ждать, когда он сам найдет эту нефть. Но это случится нескоро – в нашей истории первую нефть Шугуровское месторождение дало лишь в 1943 году, а одно из крупнейших в мире Ромашкинское месторождение, расположенное возле деревни Тимяшево, было открыто уже после войны – в 1948 году. Но мы столько ждать просто не имеем права.

Поэтому я достал из папки, которую прихватил с собой, карту Поволжья с нанесенными на ней месторождениями нефти, развернул ее и положил на стол перед Губкиным.

Иван Михайлович, увидев ее, обомлел. Он, не обращая внимания на меня и на Шухова, схватил карту и стал лихорадочно изучать ее.

– Боже мой!.. Что это?! Не может быть! – бормотал он, водя пальцами по карте. – Александр Васильевич, скажите – откуда это у вас?! Хотя позвольте, позвольте…

Внимательный глаз Губкина заметил, наконец, что на карте имеются обозначения некоторых новых, до того не известных ему населенных пунктов и дорог. Окончательно добило его указание года выпуска этой карты.

– Две тысячи десятый год, – воскликнул Иван Михайлович. – Это мистификация или… – он изумленно посмотрел на меня и уже тихо произнес: – Тогда мне все понятно! Как же я сразу не догадался?! Александр Васильевич, так вы пришли к нам из будущего?

– Да, Иван Михайлович, из самого что ни на есть будущего, – просто ответил ему я. – Все обозначенные на этой карте месторождения открыты – в том числе и с вашей помощью, – исправно дают нефть, причем в таком количестве, что весь нефтеносный район Поволжья называют «Вторым Баку». Но сие не означает, что с помочью этой карты можно в два счета набурить скважин и начать качать нефть. Без активной геологоразведки не обойтись, просто место для поисков будет значительно сужено. Так что, Иван Михайлович, готовьтесь возглавить экспедицию, которая и откроет все эти нефтяные месторождения. Советское правительство готово выделить вам все необходимое: буровое оборудование, средства и специалистов. Ведь без людей железо так и останется железом. Вы же сами не раз говорили: «Недра не подведут, если не подведут люди». С нашей картой и с вашими просто феноменальными способностями видеть то, что скрывается в земных недрах, мы обеспечим Россию нефтью на долгие годы.

– Александр Васильевич, – голос Губкина дрожал от волнения, – я готов хоть сейчас приступить к делу. Немедленно, сегодня же я начну составлять список всего необходимого, подбирать толковых людей и обдумаю план предстоящих работ.

– Ну, вот и отлично, – я посмотрел на Шухова, который, став невольным свидетелем моей беседы с Губкиным, все никак не мог прийти в себя от удивления и смотрел на меня, словно я был выходцем с того света.

– Владимир Григорьевич, а вас я хочу попросить, чтобы вы с Иваном Михайловичем проработали возможность строительства трубопровода из мест добычи нефти Поволжья, по которому она должна будет поступать в нефтехранилища, расположенные в крупных волжских городах, а также туда, где стоят существующие и будут построены новые нефтеперерабатывающие заводы. Думаю, что работы у вас будет предостаточно, но, насколько мне известно, этим вас не напугаешь. Итак, давайте посидим немного за этой картой и попробуем набросать хотя бы предварительный план решения первоочередных задач…

18 мая 1918 года. Ирак, район Багдада. Штаб 1-го Кавказского экспедиционного корпуса генерала Баратова. Прапорщик Николай Гумилев

Игра в догонялки с мистером Лоуренсом стала мне даже нравиться. Правда, она довольно однообразна – он убегает, а я его преследую. Только противник он серьезный – хитрый и дерзкий. Тут главное – не заиграться и не попасть в одну из хитроумных ловушек, расставлять которые британец большой мастер.