Мы встретились взглядами. Я обвела его скулы дрогнувшими пальцами.

— Мне тоже страшно. Боюсь, что ты станешь моей клеткой, и я ничего не смогу с этим поделать.

— Ты всегда сможешь уйти. Я обещал.

— Не думаю, что смогу, — я мягко поцеловала его упрямо сжатые губы.

— Санир недолго будет маленьким, — стиснув меня крепче. — Мне повезло, что ты привязалась к нему…

— Глупый, — уложив голову на его плечо, я прикрыла глаза, — я привязалась к тебе.

— Сильно? — джинн почти прошептал.

— Очень, — глупая улыбка никак не угасала. — Ты хочешь привязать меня ведьминским браком…

— Ты согласилась, — напомнил мужчина.

— Его нельзя разорвать. Это контракт на всю жизнь.

— Знаю.

— Хитрый, — я млела от его аромата. — И я согласилась до того, как узнала, что ты меня любишь.

Кинар молчал. Его сердце билось так часто и сильно, что я ощущала это кожей под одеждой.

— Почему ты мне не сказал?

— Что это изменит? — глухо спросил он.

— Ничего, — согласилась я искренне, — но мне хотелось бы это услышать от тебя.

— Ты имеешь так много власти надо мной, — пробормотал джинн и приподнял мой подбородок, чтобы встретиться глазами. — Конечно, я тебя люблю. Не с первого взгляда. И не со второго. Но в какой-то момент я понял, что ты забралась в моё сердце.

— Кин…

— Твоя вторая душа меня смущала. Я ощущал её, как твоё проклятье и не понимал, что она — часть тебя. Сейчас в тебе нет её, и мне стало спокойнее. Я могу верить, что ты только моя.

— Кин…

— Не говори ничего. Оставь мне эту иллюзию, — мужчина поцеловал меня так нежно, что я почти забыла об окружающем.

В душе расцвело пламя. Оно не жгло, а ласкало меня изнутри. Это тепло хотелось разделить, и я слегка толкнула джинна от себя, разрывая поцелуй.

— Мне нужно тебе сказать…

— Кофе приготовила? — раздалось от двери.

Я резко развернулась и наверняка бы упала, если бы Кинар не удержал меня на своих коленях. Нашир хитро прищурился, оценив открывшуюся ему картину, и хмыкнул:

— Не до кофе было. Совсем старика не ценишь.

И хоть я знала, что лекарь меня подначивает, стало неловко. Джинн нехотя меня отпустил, и я поднялась на слабые ноги.

— Девочка пришла в себя. Лана, тебе нужно с ней поговорить. По-женски.

— Ты к ней не пойдёшь, — резко приказал Кинар.

— Если бы моей красавице грозила опасность, я бы никогда не позволил девке очнуться, — грубо оборвал Нашир, переставая казаться безобидным. — Лана должна поговорить с ней наедине. А мальчишке надо поесть. Он совсем худой. Вы вообще занимаетесь им?

Джинн растерялся от напора упыря и я воспользовалась этим чтобы направиться к лестнице.

— Лана… — позвал мой мужчина и я послала ему ободряющую улыбку.

— Не бойся, я её не обижу.

На верхней ступени сидел Санир и действительно выглядел уставшим. Присев рядом, я потрепала его по волосам и поймала задумчивый взгляд.

— Ты меня любишь? — спросил он настороженно.

— Конечно, — от неожиданности я даже кивнула несколько раз. — Мне хочется стать тебе… ну, другом и…

— Мамой? — подозрительно тихо уточнил он.

— Это то, о чём я мечтала, — обняв острые плечики, я прижала его к себе. — У нас получится. Мы будем настоящей семьёй…

— Даже когда родятся ваши дети?

Я усмехнулась, целуя нахмуренный лоб.

— Это будет не скоро. Скоро свадьба, ритуал. Только потом мы… — я запнулась и снова улыбнулась. — Это ничего не изменит. Ты в моём сердце. А ведьма умеет любить очень крепко.

— Теперь ты немного другая.

— Но люблю тебя не меньше.

Мальчишка солнечно улыбнулся.

— Ты Кинару не сказала? Что любишь его? — я покачала головой. — И про детей? — он положил ладошку на мой живот и я вздрогнула.

— О чём ты?

— Ты же поняла, — Санир продемонстрировал мне слегка неровные клычки. — Я ему не скажу. Ты же сама захочешь. Да?

— Да, как же… — я задрожала и едва сдержалась, чтобы не побежать вниз, к своему джинну.

— Я зря сказал?

— О, милый… — я стиснула мальчишку в объятьях и покрыла короткими поцелуями его личико. — Ты моя радость… Это так… и я… и мы…

Глаза увлажнились и по щекам потекли слёзы. Торопливо смахнув их, я по привычке посмотрела на ладонь и убедилась, что они прозрачны. Теперь так будет всегда. Как бы мне хотелось разделить эту радость с сестрой.

— Она тебя ждёт, — услышала я наконец Санира. Похоже, он повторил это уже не в первый раз. — Иди, а я спущусь вниз. Тот дедушка сказал, что мне нужно больше есть.

— Да, конечно, — несколько потеряно подтвердила я и нехотя выпустила малыша из своих рук.

Он сбежал по ступеням и скрылся за поворотом, ведущим на кухню.

Несколько раз выдохнув, я поднялась на ноги и ухватилась за перила. Дети. Мои и моего джинна. Он ведь наверняка будет рад. Конечно, будет. Дети. Мне бы хотелось, чтобы у нас был маленький джинн, похожий на его отца и малышка… Ведь у нас рождаются двойни и девочки всегда ведьмы. Представляю, что она будет творить с Кинаром… И как я не поняла сама?

Пьяно улыбаясь, я подошла к спальню и взялась за латунную ручку. По ту сторону двери слышались тихие всхлипы. Сердце против воли сжалось от жалости. Эта стерва была так одинока, и в своей жажде быть нужной натворила столько глупостей. Войдя в комнату, я не сразу рассмотрела девушку, закутанную в одеяло. Она обнимала подушку и часто вздрагивала. Лицо было в потёках туши и я, было подумала, о том, что зачем красили её спящую. Смаргивая краску, она шмыгала носом и, щурясь, всматривалась в меня.

— Зарина, — постаралась произнести как можно ровнее, но голос подвёл и вышло хрипло, — тебе что-то нужно?

Колени подогнулись, но я успела опереться о стену, чтобы не упасть. Девушка вытерла чёрные слёзы и сдавленно простонала:

— Лана?

— Сестра…

Как-то я оказалась на кровати и обнимала чужое тело, в котором не сразу ощутила родную душу. Наверно новые радости сделали меня слепой. Аями что-то шептала, зарывшись пальцами в мои волосы, и продолжала дрожать.

— Это действительно ты, — повторяла я, боясь проснуться и понять, что всё это сон. — Как же…

И тут я поняла. Рато не убил Зарину. Он нанёс фатальную рану и бросил её умирать. Именно потому я не ощутила аромат её смерти. И когда мы забирали тьму из Санира, то и тело Зарины вернули к жизни. В нём не было души. Зачаток её, то, что было сутью той девушки, ушло с последним вздохом, а первый в новой жизни наполнил тело моей сестрой.