— Ты рассказал мне все?

Он поколебался долю секунды, прежде чем ответить.

— Я никогда тебе не лгал, — ответил он тихо.

— Я не об этом спрашивала! — выкрикнула она. — Я спрашивала, скрываешь ли ты что-нибудь!

Он внимательно на нее посмотрел:

— Откуда у тебя такие мысли?

— Это не важно! — На этот раз в ее голосе слышалась злость. — Я просто хочу знать, почему ты приехал в Хэмптон!

— Я же сказал тебе…

— У тебя есть моя фотография?

Логан промолчал.

— Отвечай на вопрос. — Она шагнула к нему, яростно проговаривая каждое слово. — У тебя есть моя фотография?

Она не знала, какой реакции от него ждать, но если не считать легкого вздоха, он и не поморщился.

— Да, — признался он.

— Та самая, которую я дала Дрейку?

— Да, — повторил он.

Услышав его ответ, она почувствовала, что весь ее мир рушится как карточный домик. В одну секунду все обрело смысл: его взгляд в момент первой встречи, причина, по которой он согласился работать за такую низкую зарплату и подружился с Наной и Беном, и все эти разговоры о судьбе…

У него была фотография. Он приехал в Хэмптон, чтобы найти ее. Он выследил ее, как охотник добычу.

Ей вдруг стало трудно дышать.

— О Боже!

— Это не то, что ты думаешь…

Он потянулся к ней, а она с отсутствующим видом наблюдала, как его рука приближается, прежде чем наконец осознала, что происходит. Она, вздрогнув, покачнулась и отступила назад, отчаянно стараясь увеличить расстояние между ними. Все оказалось ложью…

— Не прикасайся ко мне!

— Элизабет…

— Меня зовут Бет!

Она смотрела на него как на чужого человека, пока он не опустил руку.

Теперь он заговорил уже шепотом:

— Я могу объяснить…

— Что — объяснить? — пожелала знать она. — Что ты украл фотографию у моего брата? Что ты прошел через всю страну, чтобы найти меня? Что ты влюбился в картинку…

— Все было не так, — возразил он, покачав головой.

Она его не слышала. Все, что она могла, — это смотреть на него, недоумевая, было ли хоть одно из его слов правдивым.

— Ты преследовал меня… — произнесла она, словно разговаривая с самой собой. — Ты лгал мне. Ты использовал меня.

— Ты не понимаешь…

— Не понимаю? Ты хочешь, чтобы я поняла?

— Я не крал фотографию, — сказал он. Его голос звучал ровно и спокойно. — Я нашел ее в Кувейте и повесил на доску объявлений, с которой, как я думал, ее заберут. Но никто ее не забрал.

— И ты… взял ее себе? — Она недоверчиво покачала головой. — Почему? Потому что у тебя возникли странные извращенные мысли на мой счет?

— Нет, — ответил он, впервые повысив голос. Этот звук удивил ее, замедлив ход мыслей, пусть только на мгновение. — Я пришел, потому что был тебе должен.

— Был должен мне? — Она заморгала. — Что вообще это означает?

— Фотография… она спасла меня.

Хотя она четко все слышала, его слова не доходили до нее. Она подождала, не добавит ли он еще что-нибудь, и в последовавшей тишине поняла, что у нее от таких речей… мороз по коже. Волоски на ее руках встали дыбом, и она отступила еще на шаг назад.

— Кто ты? — прошипела она. — Что тебе от меня нужно?

— Мне ничего не нужно. И ты знаешь, кто я.

— Нет, не знаю! Я ничего о тебе не знаю!

— Позволь мне объяснить…

— Тогда объясни, почему, если все так чисто и невинно, ты не рассказал мне о фотографии сразу, когда впервые пришел сюда! — прокричала она, так что ее голос эхом разнесся по кабинету. Ее воображение живописало образ Дрейка и все подробности того вечера, когда была сделана фотография. Она указала на него пальцем: — Почему ты не сказал: «Я нашел это фото в Ираке и решил, что ты захочешь получить его назад»? Почему ты не рассказал мне, когда мы говорили о Дрейке?

— Не знаю…

— Это была не твоя фотография! Ты разве не понимаешь? Она предназначалась не для тебя! Для моего брата, но не для тебя! Это была его фотография, и ты не имел права скрывать это от меня.

Логан заговорил почти шепотом:

— Я не хотел делать тебе больно.

Она уставилась на него, сверля его взглядом, исполненным гнева.

— Вся эта история — обман, да? Ты нашел фотографию, и у тебя появился… извращенный замысел с тобой в главной роли. Ты разыгрывал меня с нашей первой встречи! Ты не спеша выяснил, что нужно сделать, чтобы предстать в моих глазах идеальным мужчиной. И ты подумал, что из-за твоей одержимости мной ты сможешь одурачить меня и заставить тебя полюбить. — Она увидела, как Логан поморщился при ее словах, и продолжила: — Ты спланировал все с самого начала! Это отвратительно и неправильно, и я не могу поверить, что попалась на твою удочку.

Он едва заметно качнулся, потрясенный ее выпадом.

— Я признаю, что хотел с тобой познакомиться, — сказал он. — Но ты ошибаешься в том, что касается истинной причины. Я пришел не для того, чтобы заставить тебя себя полюбить. Я знаю, это звучит безумно, но я пришел, потому что поверил, будто фотография спасла меня от ранений и что… я был тебе должен, хоть и не знал, что это означает или что из этого выйдет. Но я ничего не планировал, после того как приехал сюда. Я поступил к вам на работу и потом полюбил тебя.

Выражение ее лица не смягчилось, пока он говорил. Напротив, она постепенно закачала головой:

— Ты вообще слышишь, что говоришь?

— Я знал, что ты в это не поверишь. Вот почему не рассказал тебе.

— Не пытайся оправдать свою ложь! Ты последовал зову какой-то извращенной фантазии и даже не желаешь это признавать.

— Прекрати так это называть! — выкрикнул он в ответ. — Это ты не слушаешь. Ты даже не пытаешься понять, что я говорю!

— А почему я должна пытаться понять? Ты врал мне с самого начала. Ты использовал меня с самого начала.

— Я тебя не использовал, — произнес он, с трудом выпрямившись и вновь обретая самообладание. — И я не лгал насчет фотографии. Я просто не говорил о ней, потому что не знал, как рассказать обо всем так, чтобы не показаться тебе сумасшедшим.

Она подняла руки:

— Даже не думай обвинить во всем меня. Это ты врал! И секреты были у тебя! Я рассказывала тебе все! Я отдалась тебе всем сердцем! Я позволила сыну сблизиться с тобой! — крикнула она. Ее голос сорвался, и она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. — Я спала с тобой, потому что думала, что ты человек, которому можно доверять. Но теперь я знаю, что нельзя. Ты представляешь, какое после этого ощущение? Когда знаешь, что все было какой-то шарадой?