Мы с Холмсом встретились с Лестрейдом и Данлеви в последний раз около шести часов утра. Зайдя в «Десять колоколов», каждый из нас выпил по стакану виски. Пальцы рук настолько окоченели от холода, что с трудом гнулись. Какое-то время все молчали. Потом сыщик встал.

— Необходимо осмотреть каждый двор и проулок.

— Мы не могли его упустить, мистер Холмс! — простонал Лестрейд. — Во всяком случае, помешали ему.

— Тем не менее необходимо убедиться, что все спокойно. Патрули, указанные на листе бумаги, давно прошли, поэтому мы можем отправиться все вместе. Если что-то произошло, уже все равно ничего не изменишь.

Мы вышли из паба на Черч-стрит и побрели вслед за Холмсом. Он с пылом ищейки осматривал каждый закуток, а мы с Лестрейдом и журналистом настолько приуныли, что даже не пытались повсюду следовать за ним. Холодный серый утренний свет едва тронул края кирпичных зданий, когда мы подошли к проходу, ведущему в очередной безликий двор. Холмс нырнул в его недра, а мы остались ждать на улице.

— Боюсь, я не доживу до вечера, если сейчас не позавтракаю и не выпью чашку горячего чая, — вздохнул Лестрейд.

— Вам, наверное, придется сопровождать лорда-мэра во время процессии, — посочувствовал я.

— Служба, ничего не поделаешь.

— Мои соболезнования, инспектор.

— Это не первая бессонная ночь, которую мне пришлось пережить по милости мистера Холмса.

— Возможно, наш план оказался неудачным. Но хочу напомнить вам, что Холмс не тот человек, который способен увлечься химерами.

— Наверное, вы правы, доктор Уотсон, — недовольно пробормотал инспектор, — но он вбил себе в голову некую теорию и теперь не знает, как из всего этого выпутаться.

— Удивляюсь, как он еще на ногах держится, — сказал Стивен, зевая.

— Холмс! — позвал я.

Ответа не последовало. Я вошел под облупившуюся арку. Узкий коридор вел во двор, по сторонам располагались двери комнат. Вторая дверь направо была распахнута, и, не видя детектива в конце прохода, я вошел внутрь.

Ни разу за все последующие годы нашей дружбы с Холмсом мы не вспоминали то, что увидели в этой комнате. Она возникает в моей памяти в тех редких случаях, когда я рисую ад в своем воображении. Влажные стены покрыты трещинами, свечка воткнута в разбитый бокал, огонь догорает в камине, в углу — грубая деревянная кровать без матраса. Воздух пропитан металлическим запахом крови и омерзительной вонью. На постели лежит тело, вернее, куски того, что от него осталось, но не только там — и на столе тоже.

Сыщик прислонился спиной к стене, его лицо сделалось бледным, как у мертвеца.

— Дверь была открыта, — зачем-то сказал он. — Я просто шел мимо.

— Холмс! — прошептал я, объятый ужасом.

— Дверь была открыта, — повторил он и спрятал лицо в ладонях.

Я услышал шаги за спиной.

— Какого дьявола вы, двое… — начал было Лестрейд и издал сдавленный крик, увидев, что здесь творится.

— Он не имел возможности сделать свою работу на улице, — констатировал я, — и привел женщину в ее комнату.

Я заставил себя взглянуть на то, что когда-то было ее лицом, но, кроме глаз, от него мало что осталось.

Инспектор схватился за дверной косяк, его шатало, кровь отхлынула от щек.

Данлеви вошел медленно, словно лунатик.

— Боже милостивый! — прошептал он срывающимся голосом. — Он разорвал ее на части!

— Вам надо уходить, — сказал ему Холмс. Он стоял, не двигаясь, по-прежнему закрывая лицо руками.

— Почему?

— Необходимо отправить телеграмму моему брату Майкрофту Холмсу на адрес Пэлл Мэлл, сто восемьдесят семь. Опишите то, что вы видели.

— Мистер Холмс…

— Ради всего святого, быстрее! Ставки слишком высоки, чтобы медлить.

Стивен выскочил под дождь.

Холмс с видимым усилием оторвался от стены и приступил к изучению этой кошмарной спальни. Я еще несколько мгновений бессмысленно простоял у двери, а потом приблизился к трупу, неотрывно глядя на несколько кучек плоти, вырезанной из тела убитой.

Лестрейд тоже подошел к нам.

— Что скажете, доктор Уотсон?

— Не знаю даже, с чего начать, — тупо ответил я. — Однажды я видел нечто подобное при взрыве газа.

— Мистер Холмс, вы говорите, что дверь была открыта?

— Да. Минут двадцать, наверное.

— Как могло случиться…

— Дождевая вода пропитала половицы, и они разбухли.

— Есть что-нибудь интересное в камине?

Холмс оторвался от своей работы с выражением едва сдерживаемой ярости на лице, но пронзительный крик Лестрейда остановил упрек, готовый сорваться с губ моего друга.

Инспектор бездумно выдернул блестящий серебряный предмет из лежавшей на столе кучи плоти. Он смотрел на свою руку, с которой стекала кровь.

— Что это, Лестрейд?

Тот лишь потряс головой, продолжая разглядывать вещь, которую держал в руке.

— Полагаю, это ваш портсигар, — очень тихо сказал он. Холмс звучно выдохнул, словно его ударили в грудь.

Инспектор принялся рассеянно вытирать кровь носовым платком.

— Вы, кажется, потеряли его в ночь двойного убийства? Я вижу инициалы Ш. С. Х. Без сомнения, эта вещь принадлежит вам. — Он протянул портсигар Холмсу на раскрытой правой ладони. — Возьмите.

Лестрейд задумался, нахмурив лоб. Детектив вертел портсигар в своих изящных руках, словно никогда его не видел прежде.

Инспектор заговорил более решительно:

— Вы здесь почти закончили осмотр, мистер Холмс?

Мой друг заставил себя выйти из оцепенения.

— Мне потребуются еще несколько минут.

Инспектор кивнул.

— Очень хорошо. А потом, мистер Холмс, я думаю, вам лучше уйти. Да, я попрошу вас быстро покинуть место преступления. Это очень важно. И вас, доктор, тоже. А потом я закрою входную дверь, если сумею, во всяком случае, притворю ее и отправлюсь сопровождать процессию лорда-мэра. У меня там немало обязанностей. А об этом деле мы услышим достаточно скоро.

— Вы, наверное, шутите! — вскричал я, потрясенный до глубины души. — Неужели вы предлагаете оставить здесь эту несчастную в таком виде, чтобы ее обнаружил кто-нибудь еще?

— Да. Если ее не найдут сегодня до полудня, я что-нибудь устрою. Мистеру Холмсу необходимо дать время… — Мой друг внимательно посмотрел на инспектора. — Кто знает, что еще скрыто в этой комнате? У нас не было возможности рассмотреть все внимательно, не уничтожая улик. Доктор Уотсон, понимаю, что на этот вопрос сложно ответить, но все-таки как вы думаете, когда произошло убийство?