раз! — поспешил ответить полицейский чиновник. — Когда у меня опять будет такой случай, ладно?»[52].

Событие, его образ в восприятии памяти, переработанный в процессе мышления и словесное выражение не равнозначны между собой. Ошибки так или иначе вкрадываются в наше восприятие и нашу память, поэтому воспоминание о событии преступления — это скорее конструкция, опирающаяся на то, что мы воспринимали реально, переработанная на основе наших ожиданий, установок, убеждений, жизненного и профессионального опыта, имеющихся в данный момент сведений и т. д.

Свидетель описывает не само событие, а образ действительности, сохранившийся в его памяти, который может не совпадать в деталях с реальным событием. Поэтому свидетели, наблюдавшие одно и то же событие, описывают его по-разному. Кроме того, экспериментами психологов установлено, что человек запоминает значительно больше, чем затем воспроизводит в форме показаний или рассказа. Исследования показали, что существует постоянное несоответствие между информацией о преступлении, добытой в результате допроса, и той, которая остается невостребованной в памяти у допрашиваемого.

С течением времени уменьшается отчетливость воспринятых событий вплоть до полного выпадения их из памяти. Это объективная закономерность, и зависит она от силы впечатления, которое оказывал тот или иной факт на человека в момент восприятия, усилий человека удержать его в памяти, времени, прошедшего с момента события, и дефектов памяти. Незначительные факты, не играющие существенной роли в жизни человека, запоминаются хуже и со временем бесследно исчезают из памяти. Причина этому — избирательность восприятия, запоминания и забывания. Хорошо запоминается то, что контрастирует или полностью согласуется с психическим состоянием человека.

В следственной работе приходится встречаться со следующей особенностью памяти: она хорошо удерживает факты, связанные с мотивами поведения и интересами запоминающего. Все остальное сравнительно легко забывается. Качественные и количественные характеристики воспроизведения в памяти определяются уровнем ее развития, психическим состоянием допрашиваемого: его грамотностью и интеллектом, обстановкой и тактикой проведения допроса и т. д.

А.Ф.Кони дал следующую характеристику влияния темперамента на показания свидетелей по поводу одного и того же происшествия.

Трамвай наехал на переходившую через рельсы женщину и причинил ей тяжкие повреждения или, быть может, самую смерть — вследствие того, что она не обратила внимания на предупредительный звонок или что таковой раздался слишком поздно. Сангвиник, волнуясь, скажет: «Это была ужасная картина — раздался раздирающий душу крик, — хлынула кровь, — мне послышался даже треск сломанных костей, эта картина стоит перед моими глазами, преследует меня, волнуя и тревожа». Меланхолик скажет: «При мне вагон трамвая раздавил несчастную женщину; и вот людская судьба: быть может, она спешила к любящему мужу, к любимым детям, под семейный кров — и все разбито, уничтожено, — остались слезы и скорбь о невозвратной потере, — и картина осиротевшей семьи с болью возникает в моей душе». Холерик, негодуя, скажет: «Раздавили женщину! Я давно говорил, что городское управление небрежно в исполнении своих обязанностей: можно ли поручать управление трамваем таким вагоновожатым, которые не умеют своевременно нажать звонок и предупредить тем рассеянного или тугого на ухо прохожего. И вот результат. Судить надо за эти упущения, и строго судить». А флегматик расскажет так: «Ехал я на извозчике и вижу: стоит трамвай, около него толпа народа, что-то смотрят; я привстал в пролетке и вижу — лежит какая-то женщина поперек рельсов, — вероятно, наехали и раздавили. Я сел на свое место и сказал извозчику: «Пошел скорее!»[53].

Психологического подхода требует и решение вопроса о времени проведения допроса. Учитывая существующий у каждого человека процесс забывания, свидетели и потерпевшие должны быть допрошены как можно скорее после возбуждения уголовного дела. Однако и здесь имеются некоторые исключения из общего правила. Если совершенное преступление привело потерпевшего (а в некоторых случаях и свидетелей) в состояние сильного душевного потрясения, волнения, то следует считаться с тем, что в данный момент могут быть забыты существенные для дела обстоятельства. Поэтому в таких случаях (особенно при расследовании разбойных нападений, изнасилований, хулиганств) после получения при допросе самых необходимых для розыска и задержания преступника сведений целесообразно еще раз, более обстоятельно, допросить потерпевших и свидетелей. Следует также учитывать известное в психологии явление реминисценции — улучшения повторного воспроизведения. Поэтому свидетелей, потерпевших, чьи показания могут иметь особенно важное значение, желательно допросить вторично.

Известно, что обычно свидетелей и потерпевших для допроса вызывают повесткой. В то же время иногда психологически более оправданно приглашать их по телефону, что заранее способствует установлению психологического контакта, снимает излишнее напряжение у допрашиваемых. По установившемуся правилу взрослых свидетелей, потерпевших допрашивают в служебном помещении милиции или прокуратуры. Однако в отдельных случаях, когда свидетели, потерпевшие забыли важные обстоятельства события преступления, бывает целесообразно провести их допрос на месте происшествия. При этом процесс воспоминаний, проходящий по системе ассоциаций, становится более продуктивным.

Нередко следователи приглашают одновременно нескольких свидетелей и потерпевших по одному делу на один и тот же час, считая, что такой метод более рационален, позволяет не тратить времени на ожидание в случае опоздания допрашиваемых. С психологической точки зрения, такой подход является ошибочным. В коридоре у кабинета следователя, встречаются свидетели, потерпевшие, между ними происходит обмен информацией; они неизбежно оказывают друг на друга определенное внушающее воздействие, что в конечном счете может привести к даче ошибочных показаний. Успешность допроса в значительной степени зависит и от обстановки, в которой он проходит. Важнейшим правилом является допрос «с глазу на глаз», без присутствия в кабинете следователя посторонних лиц. Это особенно важно при допросе потерпевших по делам об изнасиловании, заражении венерической болезнью. Здесь понятия «врачебная тайна» и «следственная тайна» становятся почти равнозначными. Желательно, чтобы ничто не отвлекало внимание допрашиваемого, чтобы следователю не мешали телефонные разговоры, беседы с заходящими в кабинет сотрудниками.

Существенное психологическое значение имеет поведение самого следователя на допросе. Внешний облик следователя (подтянутость, аккуратность, его спокойствие, уверенность и вежливый, внимательный тон, доброжелательность, заинтересованность) — необходимое условие для установления психологического контакта, что способствует готовности свидетеля, потерпевшего дать полные и правдивые показания. В случае, если потерпевший, свидетели в момент начала допроса находятся в заметно взволнованном состоянии, желательно начать беседу на отвлеченные темы, чтобы затем уже перейти к допросу по существу. Даже в случае появления сомнений в соответствии показаний свидетелей, потерпевших по обстоятельствам дела не следует торопиться, открыто показывать свое недоверие. Уважительность и доверие по отношению к показаниям свидетелей и потерпевших должны являться обязательным правилом для следователя.

В процессе допроса свидетелей и потерпевших следователю приходится оценивать особенности восприятия, запоминания различных явлений, связанных с событием преступления. Для такой оценки необходимо представлять психологический механизм восприятия этих явлений, знать, какие психологические закономерности лежат в его основе. Очень часто