на океан. Но когда мы приглашаем друзей, все равно собираемся за круглым столом на кухне. История – эликсир круглого стола, а не дивана или кресла. Возможно, именно поэтому истории о моей матери на кухне ее подруги Сэнди текли рекой, и я, словно изголодавшийся человек, жадно поглощала малейшие подробности.

Многие из нас знают, как умерли их матери. Но насколько хорошо мы знаем, как они жили? Из 154 опрошенных женщин 30 % сказали, что знают о своих матерях много, 44 % – немного и 26 % – очень мало[17].

Бабушки, тети, сестры, отцы и друзья выступают в роли посредников, передающих дочери информацию об ушедшей матери. Однако самый ценный источник – сама мать. Таким образом, дочери, которые провели больше времени со своими матерями, чувствуют, что и знают о них больше. Более половины женщин, потерявших матерей в возрасте 20 лет и старше, сообщили, что знают многое об их жизни. Для сравнения тот же показатель составил лишь 2 % среди женщин, потерявших мать, когда им было меньше 12 лет. Лишь 13 % дочерей, лишившихся матери в 20 лет и старше, сказали, что знают очень мало о матерях. То же самое сказали 53 % женщин, которым было меньше 12 лет на момент утраты. Дочери, которые были подростками, оказываются где-то посередине: половина женщин, которым было от 12 до 19 лет на момент смерти матерей, сообщили, что владеют некоторой информацией об их жизни. Отчасти это связано с тем, что юные дочери реже расспрашивают матерей об их прошлом, или с тем, что матери склонны делиться историями постепенно, в соответствии со стадией развития дочери.

Умирая, мать забирает с собой истории, вынуждая дочь воссоздавать их по мере возможности. 43-летняя Рита, которой было 15 лет, когда мать умерла, собирала крупицы информации через письма. Расстроенная тем, что она мало знает о маме, Рита создала 36-страничный дневник, назвала его «Вопросы, которые я давно собиралась задать» и разослала копии оставшимся родственникам и друзьям родителей. Она разом отправила 108 писем с выдержками из дневника и вопросы: как Луиза относилась к своей внешности? почему она развелась с первым мужем? как проходили ее беременность и роды? В письмах она также написала: «Пожалуйста, не бойтесь говорить правду. Я создала этот дневник, чтобы собрать факты и воспоминания, пока их совсем не забыли. Я очень ценю вашу помощь».

«Я чувствовала себя как сирота, пытающаяся узнать все о матери, которая ее бросила», – вспоминает Рита. Она надеялась узнать о детстве матери, первом браке и работе в Коммунистической партии в 1950-х годах. Но ответы ее разочаровали. Хотя некоторые родственники и друзья охотно делились воспоминаниями, большинство людей ничего не помнили или не хотели делиться подробностями. «На некоторые вопросы я уже знала обрывки ответов, – рассказывает Рита. – Но мне хотелось получить полную информацию. Многие отвечали: “Зачем тебе это знать?” Они решили, что я зациклена на прошлом и у меня проблемы. И среди этих людей мой брат. Ему не нравились мои расспросы. Думаю, теперь он понимает меня лучше, потому что они с женой только что усыновили маленького мальчика и создают книгу об истории семьи. А раньше у нас возникали конфликты на этой почве».

Родственники и друзья Риты задались хорошим вопросом: зачем дочери ворошить прошлое матери? Почему Рита, я сама и почти каждая женщина без матери, с которой я познакомилась, испытывали острое желание изучить историю и собирали информацию, будто металлоискатели на пляже, надеясь найти что-то ценное?

«Отчасти это связано с моей врожденной любознательностью, – отвечает Рита. – Мне нравится изучать подробности жизни людей. Но я также чувствую, что должна узнать мать как ровесницу – как такого же человека, как я сама, а не только мать. Мне хотелось узнать, какой она была. У меня сложилось расплывчатое представление о ней. Чем больше я узнавала о самой себе, тем сильнее хотелось узнать историю ее жизни и понять, каким человеком она была».

Обмен историями играет важную роль в развитии дочери. Это способ понять прошлое и представить будущее. Попытка собрать разрозненный жизненный опыт в единое целое помогает ребенку получить то, чего ему не хватает. «Эти дети чувствуют, что им чего-то не хватает, а история жизни матери – один из недостающих элементов, – поясняет Бенджамин Гарбер. – Конечно, это не все, но если ребенок составит историю для себя, он, по крайней мере, обретет ощущение преемственности и почувствует полноценность».

Для этого дочь должна собрать не только подробности жизни матери, но и факты о своей жизни. Личная история, с помощью которой женщина определяет себя, зависит от ее ранних воспоминаний и когда-то услышанных историй. Историю семьи обычно ведет мать. Если она умирает или уходит из семьи, подробности теряются. Мой отец ждал первые события в моей жизни с не меньшим волнением, чем мама, но именно она делала записи в дневнике о первых годах моей жизни, делилась новостями с друзьями и позже рассказывала об этом мне. Будучи старшим ребенком, я – единственная в семье, кто помнит первые слова брата и сестры, но никто не помнит мои. Я не могу узнать, какие из моих ранних воспоминаний верны, в чем я ошибаюсь и что на самом деле является выдумкой. Как я могу быть уверена в своем прошлом, если у меня нет живой истории, никто не помнит мое первое слово, улыбку, шаги?

Без знаний о своем первом опыте и его связи с первым опытом матери дочь лишается связи с женским поколением в семье, женской линией родства, которую Наоми Ловински называет Материнской линией. По ее мнению, женщина налаживает связь с поколениями женской мудрости через истории матери и бабушки о физических, психологических и исторических переменах – менструации, родах, вскармливании ребенка, старении и смерти.

Если современная женщина начинает воспринимать историю своей жизни как историю Материнской линии, она обретает женскую силу. Во-первых, Материнская линия помогает ей понять свою женскую природу. Во-вторых, она приобретает знания о своем теле, мистериях крови и их силе. В-третьих, возвращается к женским корням и встречает предков, которые сталкивались с такими же трудностями в разные исторические периоды. Это позволяет женщине взглянуть на свою жизнь со стороны и обрести утешение. Напоминает ей о том, что со временем все изменится: дети вырастут и пойдут в школу. Каждое прошлое поколение по-своему воспитывало детей, и ни один ребенок не рос в идеальных условиях. В-четвертых, женщина обретает связь с архетипической матерью и мудростью древнего мировоззрения, согласно которому тело и душа – единое целое, а жизни взаимосвязаны.