Скрытно – на всякий случай – подобрались к планете, вышли на орбиту. Выпустили защищенный коконом Фогеля разведчик-беспилотник, отправили его к столичному городу.

Передаваемая сканерами разведчика картинка поставила всех в тупик.

В столице не наблюдалось никаких разрушений. Да и люди на улицах вели себя совершенно спокойно.

– Что за чертовщина! – сказал Приднепровский. И повернулся к дежурному специалисту системы связи: – Вызовите-ка штаб-квартиру наместника!

Штаб-квартира отозвалась сразу.

Наместник был ошарашен новостью о гостях, пожаловавших в его мир.

А еще через пару минут ошарашенными оказались незваные визитеры: про нападение на систему Сверкающей наместник услышал впервые.

– Это какая-то ошибка, ваше императорское величество! Я не отправлял в Адмиралтейство никаких сообщений. Силы планетной обороны Медвежьего Брода находятся на постоянном боевом дежурстве в ожидании возможного нападения со стороны мерканцев. Война есть война… Хотя я и не верю, что они могут нам угрожать. Никакой стратегической пользы в захвате Брода нет. Кому мы нужны?.. Однажды пираты напали, еще при моем предшественнике, да и тех быстро отбили. Ну и прежний император пытался нас захватить, да вы ему не позволили… Надеюсь, вы дадите мне некоторое время на подготовку к торжественной встрече.

– Конечно, дадим. Готовьтесь.

Прервав связь с планетой, он объяснил адмиралу:

– Я ведь здесь родился, Иван Петрович. Кто знает, удастся ли когда-нибудь еще побывать…

– Давайте-ка, ваше императорское величество, сначала свяжемся с Адмиралтейством. Да спросим у адмирала Друцкого-Соколинского, за каким хреном он нас сюда отправил… Идемте в мою каюту!

* * *

Друцкий-Соколинский, как доложил откликнувшийся на запрос о связи дежурный офицер Адмиралтейства, отдыхал: была ночь. Но уже через пару минут помятое лицо адмирала появилось на видеопласте.

– Слушаю, ваше императорское величество.

Император тут же призвал его к ответу.

Глава Адмиралтейства сделал круглые глаза:

– Ваше императорское величество, я вовсе не связывался с вами. И у меня нет никакой информации о нападении на Медвежий Брод. Либо это какая-то ошибка, либо происки врагов, решивших таким образом заманить вас в ловушку.

Пришлось императору и Приднепровскому ошарашиться еще раз.

– Козни каких врагов? – удивился Приднепровский. – Враги разбиты и сдались. Никто бы из них не решился заманивать в ловушку «Святой Георгий-Победоносец»!

Друцкий-Соколинский лишь недоуменно пожал плечами.

– Ничего не понимаю, – сказал Приднепровский, прервав связь и повернувшись к Осетру. – Что это за чертовщина? Впору затевать расследование.

Ответить император не успел: по фрегату разнесся сигнал боевой тревоги.

Когда император и вице-адмирал примчались в центральную рубку, Свистунов доложил:

– Ваше императорское величество! «Око» обнаружило вблизи неизвестный боевой корабль.

Журналистка уже находилась тут. Она всячески старалась не встречаться с Осетром взглядом, но тому сейчас было совершенно не до нее.

– Расстояние – одна целая сорок пять сотых астрономической единицы. На запрос «свой-чужой» не отвечает. Эфемериды орбиты определены. Направляется прямиком в нашу сторону.

– Колесов! – сказал Приднепровский. – Цель – на главный видеопласт!

Через мгновение приказ был выполнен, и Осетр присвистнул: неизвестный корабль формой чрезвычайно напоминал те, с которыми когда-то встретился эсминец «Осмотрительный».

Похоже, это все-таки были Чужие…

Но тогда видеосообщение, якобы присланное с Медвежьего Брода в Адмиралтейство, автоматически становилось предупреждением от неведомого друга… Или все-таки ловушка?

А присутствующие в рубке вахтенные уже вовсю отрабатывали этапы боевой готовности номер один.

Чередой сыпались приказы, доклады и подтверждения.

Корабли сближались.

1,2 а. е… 1,0 а. е… 0,8 а. е…

Реактор вышел на режим максимальной мощности.

– Удар обычный? – спросил Колесов, покручивая длинный ус. – Поджарим скотов на местном солнышке?

– Подождите, господа! – сказал Осетр. – Поджарить мы всегда успеем. А не пора ли нам такую птицу взять в плен? Глядишь, и разберемся во всех непонятках!

– А что? – отозвался Приднепровский. – Одна из основных задач любой толковой разведки – взять языка. Рассчитайте-ка переброс цели на миллион километров.

– Массу покоя какую в расчет берем? – спросил Боровиков.

– Да как у «Георгия-Победоносца». Если и ошибемся в два-три раза, не велика беда. Ну не на миллион перебросим, а на пятьсот тысяч. Что в лоб, что по лбу!

Когда корабли сблизились до шести десятых астрономической единицы, «улитка» нанесла ослабленный удар.

– Цель в точке переброса не наблюдается! – доложил Колесов.

– Искать! – рявкнул Свистунов.

Мучительное ожидание длилось около минуты.

Потом Колесов радостно воскликнул:

– Цель обнаружена! Отклонение от расчетной точки переброса двести тысяч. – Он выложил цифры координат по прямому восхождению и склонению.

– Сектор какой? – сказал Приднепровский. – На хрен нам твои восхождения-склонения!

– Извините, господин вице-адмирал! Сектор двенадцать тире восемь.

Судя по оговорке, Колесов волновался. И Приднепровский явно волновался.

Лишь Осетр был спокоен – неожиданно для самого себя.

Неизвестный корабль снова появился в центре главного видеопласта.

– По эфемеридам – орбита в плоскости эклиптики, – доложил Колесов. – Цель в дрейфе.

– В дрейфе – значит, импульса от собственного двигателя не имеет, ваше императорское величество, – пояснил Приднепровский. – Движется исключительно под воздействием гравитационного поля центральной звезды.

Осетр кивнул.

За спиной кто-то шумно вздохнул.

Наверное, журналистка.

– Что будем делать, ваше императорское величество? – спросил Свистунов. – Идем на абордаж?

– Разумеется!

– Абордажной команде немедленно прибыть в транспортный отсек! Подготовить катер! Идем на абордаж!

Лада Василькова снова шумно вздохнула.

Наверное, жалела, что нет у нее с собой обруча-камеры. Такие кадры можно было бы снять!

И тут Осетра вдруг взяло сомнение.

Когда у корабля не работает двигатель, это вовсе не означает, что он поврежден. Все может быть совсем по-другому: его экипаж лишь делает вид, что противник повредил двигатель…