– Я никого ни в чем не пыталась убедить. – С ненормальным художником было невозможно спокойно разговаривать.

Может, он и правда прожил целую вечность, но от этого явно не стал умнее.

– Моя личная месть никого не касается. Потерпи еще немного – и получишь стрелу. Не знаю, как ты, а лично я привыкла держать слово.

– Можно и потерпеть, но если стрела тебе больше не нужна, что мешает отдать ее прямо сейчас?

Откровенно говоря, Ита не ожидала такого вопроса.

– А что мешает тебе бросить меня, после того как получишь стрелу? – Лучший вид обороны – нападение. Вместо того чтобы оправдываться, она попыталась взять инициативу в свои руки.

– Ничего. Только не стоит забывать, что я могу бросить тебя в любую секунду. Со стрелой или без, тебе не уйти с Мефисто в одиночку.

– Ты уверен?

– Абсолютно.

Судя по спокойному виду Толинеля, он не кривил душой.

– Ну… – Ита не знала, как возразить, и потому ответила первое, что пришло в голову: – Он же идет по воздуху. – Девушка кивнула в сторону приближающейся фигуры. – А то, что под силу одному, может и другой.

– Другая.

– Не важно.

– Согласен. Другой или другая – не имеет значения. Главное то, что у тебя не получится повторить этот фокус.

– А если получится?

– Попробуй. – Толинель снисходительно улыбнулся. – Только не забудь о страховке.

Прежде чем ответить, Ита пристально посмотрела в глаза древнему старику, который выглядит, как пятнадцатилетний юноша. Она не могла сказать, откуда у нее взялось это чувство, но была твердо уверена в том, что способна идти по воздуху. Не где угодно, а именно здесь и сейчас.

– Мне не нужна страховка.

– Вот как? – Художник смотрел на Иту с сомнением: он не верил в то, что она рискнет.

– Да, так. Хочешь пари?

– Какое?

– Если проиграю…

– Без страховки ты будешь мертва.

– Если проиграю, – Ита оставила без внимания последние слова, – отдам тебе стрелу прямо сейчас. А выиграю – оставлю ее себе, и ты выполнишь одну мою просьбу.

– Не слишком ли многого ты просишь? Я в любом случае получу то, что хочу.

– Когда ставишь на номер с шансом один из тысячи, желательно что-нибудь получить в случае победы. Это не дешевый фокус. Я воин, а не маг. Никогда прежде не ходила по воздуху и тем не менее готова поставить на кон жизнь.

– Ты не шагнешь в пропасть без страховки.

– Уверен? – Она могла позволить себе снисходительную улыбку.

Ита в очередной раз убедилась – тот, кто стремился изобразить истинную сущность Смерти, за всю свою долгую жизнь так и не научился разбираться в людях.

Теперь настала очередь Толинеля посмотреть в глаза собеседнице.

– Ты выглядишь решительно. Наверняка думаешь, что и вправду способна на безумный поступок. Но я не вижу за твоей спиной крыльев смерти, а это значит только одно – ты не умрешь. Нельзя просто взять и пройти по воздуху только потому, что решила, будто можешь это сделать.

– Слишком много пустых слов. Ты согласен на спор или нет? А насчет крыльев – пропасть достаточно глубока, чтобы они успели вырасти во время падения.

Было видно, что художник колеблется. И все же в конечном итоге здравый смысл победил.

– Нет, не согласен. Я в любом случае получу стрелу.

Если Ита и была разочарована, то не подала виду.

– А знаешь, признаться честно, я не слишком удивлена. Будь на твоем месте любой нормальный смертный, он бы поспорил. Просто чтобы посмотреть, хватит ли смелости у вздорной девицы ответить за свои слова. А ты… Может, ты и научился рисовать, но по духу и образу мыслей ты скорее купец, чем художник. Нет в тебе искры вдохновения. Один только голый расчет. Ты живешь разумом, а не чувствами. Мне кажется, Ее выбор не случаен. У Смерти своеобразное чувство юмора. Тот, кто пытается отобразить Ее внутреннюю суть, опираясь на одну лишь логику, ничего не добьется. Потому что никакой логики в Смерти нет и не может быть. Есть шанс найти черную кошку в темной комнате, но если ее там не было и в помине, можно искать вечность – и все равно ничего не найдешь.

– Интересная точка зрения.

– В глубине души ты знаешь, что я права.

– Я знаю лишь то, что, прожив двадцать лет, нельзя научить чему-то того, кто прожил в тысячу раз больше.

– Согласна. Научить и правда нельзя, а открыть глаза на правду можно. Ты достиг невиданных высот, но при этом так и не стал настоящим художником. И мне не нужно прожить несколько жизней, чтобы прийти к очевидному выводу. Не забывай: со стороны всегда лучше видны чужие достоинства и недостатки.

Оставив без ответа пылкую речь девушки, Толинель отвернулся.

– А твой главный просчет…

Он повернулся, не дав ей закончить:

– Хорошо, я принимаю пари. Хочешь проверить себя на прочность – пожалуйста. Пропасть к твоим услугам, а я весь внимание. Докажи мне, себе и всем остальным, что вера в чудеса – не пустой звук. Посрами человека, прожившего целую вечность, но так и не научившегося чувствовать. И в конце-то концов, просто удиви меня.

– Вот это уже похоже на что-то. Вижу, еще не все потеряно. Остались…

– Довольно. – Рисующий Смерть устало махнул рукой. – К чему пустые разговоры? Я не нуждаюсь в твоем поощрении, так же как и ты – в моем. Иди и попытайся сделать то, что хотела. Или отдай стрелу. – Он протянул руку.

– Ты не получишь ее от меня. Только не от живой.

– Тогда умри. – Ему надоела бессмысленная комедия.

У всех молодых девушек есть одна общая черта – с ними на редкость трудно поддерживать нормальный разговор.

– Я согласен на пари. Иди и прыгни в пропасть, если тебе так хочется.

Глаза Иты потемнели от гнева.

– Мне хочется, – девушка не говорила, а со злостью выплевывала слова, – доказать тебе, себе и остальным, что этот, – она махнула рукой в направлении пропасти, – этот ублюдок – не особенный. Он не серый, белый или черный. Не нейтрал и не герой. Он обычный трус. Отщепенец, повернувший оружие против собственной расы. Поэтому я уверена, что смогу повторить дешевый трюк…

Толинель удрученно покачал головой. Как глупа и наивна порой бывает молодость. Красивые слова о чувствах и благородных порывах зачастую оказываются дешевой ширмой, за которой скрывается ограниченность или убогость.

– Вера, не подкрепленная здравым смыслом, превращается в фанатизм.

– Веру не нужно ничем подкреплять. Необходимо просто верить. И все. Это же так просто. Смотри, прямо сейчас я докажу, что ты ошибался на протяжении целой вечности.