— Да, да, мой друг. Убей и прикончи,- вздохнул я, глядя на опущенную голову и слушая глухие всхлипы вместе с рычанием. — Именно так определяется истинная цель. Ты сам говорил однажды, что мечтаешь стать королем Британии, что готов пожертвовать всем, ради своей цели. И где же теперь твоя решимость, мой юный друг? Где она? Неужели ты не готов был заплатить за свою мечту?

— Я вобью в нее меч по самую рукоять! — яростно прошептал Ланцелот. — Ничто меня не остановит! Мерзкая тварь будет корчится в моих ногах за то, что отняла у меня Элейн.

Я смотрел на него, а потом перевел взгляд на ворон. У каждого чуда есть своя цена. Утер Пендрагон возжелал Ингрейну. Я предупредил его о том, что придется заплатить за подарок судьбы, но кто же будет слушать старого Мерлина? Воистину говорят, что мудрость рождается с человеком.

— Мерлин! — послышался позади голос Артура, пока понурый Ланцелот отходил к рыцарям, выражающим свои соболезнования.

Артур стоял рядом со мной, сжимая в руках Эскалибур, а где-то в тумане мелькали силуэты воинов. Я смотрел на светящееся лезвие, чувствуя, как начинаю улыбаться сам себе. Ничего, у старого Мерлина есть еще чары в запасе.

— Я поклялся никогда не прощать предателей Камелота, всегда идти напролом, бросать вызов судьбе! — хрипловато произнес Артур, оглядываясь по сторонам.

Я тяжко вздохнул, вспоминая забитого кухонного мальчика с заплывшим синяком вместо левого глаза, который бежал за мной, уверяя, что больше всего на свете, он мечтает стать оруженосцем рыцаря, что это огромная честь служить достойному и храброму воину. «Сэр Мерлин!», — скакал за мной тонконогий кузнечик, потирая свежие побои. Да, у сэра Кея тяжелая рука. — «Я стану оруженосцем?». «Сынок, ты — королевский бастард! У тебя большое будущее!», — усмехнулся я, глядя на расквашенный нос, который утирали рукавом грязной рубахи. «Ура! Я смогу стать оруженосцем! Я буду подавать меч сэру рыцарю, а он будет им поражать врагов, а потом возвращать его мне!», — возликовал малец, спрыгивая с камня. «Артур, ты станешь королем. Королем всей Британии!», — терпеливо ответил я, глядя на то, как до парнишки доходит, что «оруженосец» и «корононосец» — это как бы ни одно и то же. «Но, сэр Мерлин, я не справлюсь! Быть королем сложно! Проще быть оруженосцем! Ты отвечаешь только за меч и доспехи, а тут придется отвечать за целую страну!», — впервые за три дня я услышал от него хоть что-то вразумительное. «Я научу тебя править королевством!», — вздохнул я, глядя как будущий король морщит веснушчатый нос. «Только вы помогайте мне, сэр Мерлин! Без вас я не справлюсь! Я буду делать все, что вы мне скажете, обещаю! А красивая женщина, которая приходила ко мне сказала, что поможет мне во всем!», — заметил малец, сковыривая коросту ссадины на руке. «Итак, урок первый. Чтобы тебе не говорили, думай сам и решай сам. Так поступает истинный король!», — произнес я, а на моих глазах маленький кузнечик вытягивался. Тонкие ручки превращались в огромные ручища, а узенькие плечики в косую сажень. Волосы удлинялись, а на лице появлялась светлая борода. Старая рубаха со сквозными дырами превратилась в сверкающий доспех с гербом Камелота. Сколько времени прошло с тех пор, сколько воды утекло.

— Мы его быстро разобьем! Пусть хоть со всем войском явится!— произнес Артур, а я все еще думал о том маленьком мальчике, который допытывался у меня, что значит «бастард». — Он слишком труслив!

— Помнится, ты тоже самое говорил про волка, на которого вы охотились с сэром Кеем и сэром Эктором, — отозвался я, опираясь на посох и думая о чем-то своем. В туманной дымке виднелись кони, слышались разговоры, которые тут же съедал туман. — Раненый, истерзанный собаками сэра Эктора, он убегал в лес, а потом останавливался, словно дразня вас. А когда, казалось бы, все было закончено, а волк, хрипя от смертельной раны, лежал на земле, сэр Эктор спешился, чтобы добить его. И в этот момент волк последним рывком вцепился ему в глотку.

— Славный был рыцарь! — усмехнулся Артур, снова оглядываясь. — Если бы не он, то я бы не выжил! Он был мне как отец… Здесь волков не водится. Зато в Броселианде их пруд пруди. Жаль, конечно, сэра Эктора.

— Да, жаль, — согласился я, глядя, как ему не терпится вступить в битву. — Так вот, я обещал тебе однажды рассказать, что произошло на самом деле. Кажется, теперь самое время. Волк уводил вас в чащу, чтобы спасти свою волчицу и волчат. Он сбивал вас со следа из последних сил, чтобы защитить тех, кто бы дорог, понимая, что жить ему осталось всего ничего.

— Волки они, хитрые! — согласился Артур, пока я вслушивался в карканье ворон. — Опять с воронами разговариваешь, старый друг? И что они говорят?

Говорят, они, что чары подчинения действуют на тех, у кого слабая воля. Я с усмешкой посмотрел на Артура, а потом снова задумался. Что я только не делал, чтобы доказать тебе, что Артур не достоин тебя. Что только не делал Артур, пытаясь доказать тебе, что он достоин твоей любви, сколько битв выиграл, сколько земель объединил… Сколько раз мы сражались за право быть с тобой, сколько испытаний ты нам посылала? Сколько раз мы умирали, чтобы игра начиналась сначала?

В моей руке был сжат медальон, который я снял с новой богини судьбы. Да, кто бы мог подумать, что однажды ты просто сбежишь, не попрощавшись, отдашь третью часть силы какой-то девушке и будешь трусливо прятаться? Ты ведь все видишь. Видишь, но молчишь. Я искал в твоем храме Грааль, но не нашел. Это означает лишь то, что ты забрала его с собой. Умно, тут ничего не скажешь… А поскольку Грааль у тебя, то ты можешь наблюдать за нами. Ты прекрасно видишь нас. И даже умеешь читать мои мысли. Ничего, скоро ты вынуждена будешь явиться. Не зря старый Мерлин был твоим учеником!

— Волк сейчас придет сюда, — вздохнул я, вглядываясь в туман и видя, как вороны взлетают с веток и растревоженным карканьем кружат над лесом. Ага, гонец вернулся, значит, он уже скачет.

— А почему мы послали гонца? — спросил Гавейн, подходя к нам и вглядываясь в туман. — Мы могли бы сразу напасть на Чэриот!

— Для эффекта внезапности, — терпеливо пояснил я, понимая, что в таком деле туман — наш лучший союзник. — Чтобы никто ни о чем не догадался. Друг мой, это — стратегия! В бой пойдем трезвые и небритые, чтобы вызвать смятение и панику.

— А!!! — глубокомысленно заметил Гавейн, покивав и согласившись с гениальностью моего плана нападения. Остальные рыцари встрепенулись, а я подозрительно вглядывался во мглу, слыша растревоженных птиц.

Сколько же раз повторялась игра? А ведь старый Мерлин чувствовал, что что-то не так. Не может быть, чтобы в какой-то момент ты знаешь, что произойдет? Или уверен, что когда-то раньше все было иначе. Как будто одна реальность накладывается на другую. Или у старика-чародея открылся дар предвидения на старости лет?

Артур положил руку на рукоять меча, а я смотрел на него и улыбался.

— Рано, Артур, — я попросил его опустить меч, глазами показывая на рыцарей. — Обожди.

Перед глазами снова стоял двенадцатилетний светловолосый парнишка, сжимая в двух тощих ручонках огромный меч. Тьма рассеивалась, а люди смотрели на него и откровенно смеялись, не веря тоненьким ручонкам, которые изо всех сил сжимают меч. «Да он меч в руках не удержит! Что говорить о короне!», — улюлюкала толпа, разглядывая маленького оруженосца. Его воробьиный голосок срывался на ветру: «Я пережил нищету, пинки и побои! Я знаю, что такое несправедливость! Я своими глазами видел, как сильный унижает слабого! Я видел беззаконие, которое твориться в наших землях! Я, новый король Британии, сын Утера Пендрагона, построю город Камелот! Оплот справедливости и мира, оплот правосудия и защиты. И буду сражаться до тех пор, пока на наших землях не воцариться мир и порядок!».