Сара Месник и Марго Уилсон изучили третью потенциальную адаптацию против изнасилований, которую назвали гипотезой телохранителя. Согласно ей, женщины вступают в гетеросексуальные связи с мужчинами отчасти для того, чтобы снизить риск сексуальной агрессии со стороны других мужчин[469]. Исходя из этой гипотезы, женщин при угрозе сексуальной агрессии должны особенно привлекать крупные, сильные и доминирующие в обществе мужчины. Чтобы проверить гипотезу телохранителя, Уилсон и Месник предприняли исследование с участием 12 252 женщин, которых опрашивали по телефону специально обученные женщины-интервьюеры. Вопросы о сексуальных нападениях начинались с такого: «Сталкивались ли вы с попытками незнакомца мужского пола заставить вас вступить с ним в сексуальную связь путем угроз, удержания силой или причинения боли?» Далее вопросы касались непрошеных сексуальных прикосновений: «[Помимо того случая, о котором вы только что рассказали], касался ли вас когда-нибудь незнакомый мужчина любым сексуальным образом, например хватал, целовал или ласкал?»[470] Статистический анализ фокусировался на случаях сексуального насилия или домогательств, произошедших в течение года до опроса, и из него исключались случаи насилия со стороны мужей и постоянных партнеров.

Всего 410 незамужних и 258 замужних женщин из числа опрошенных признались, что были жертвами одного или нескольких таких преступлений. Получается, что брачный статус оказывает очень большое влияние на вероятность стать жертвой сексуального насилия. Среди женщин из самой молодой возрастной группы (от 18 до 24 лет) 18 % незамужних участниц сообщили, что были жертвами сексуального насилия или домогательств со стороны незнакомцев, в то время как среди замужних их оказалось всего 7 %. Месник и Уилсон считают, что эти результаты подтверждают гипотезу телохранителя, хотя, по их признанию, они не идентифицировали причинно-следственный механизм, благодаря которому замужние женщины реже подвергаются изнасилованиям по сравнению с одинокими. Более низкий процент изнасилований замужних женщин может отражать различия в стиле жизни — одинокие женщины больше времени проводят в общественных местах, например в барах и на вечеринках, где употребляют алкоголь, поэтому и становятся более уязвимыми для насильников. Он также может отражать и индивидуальные различия в сексуальных стратегиях — одинокие женщины чаще склоняются к поиску краткосрочных связей, поэтому и подвергаются большей опасности сексуального насилия. Но также можно предположить, что мужья отпугивают потенциальных насильников, как предполагает гипотеза телохранителя. Эта гипотеза требует более прямого тестирования: действительно ли женщины больше предпочитают крупных, сильных мужчин, если находятся в условиях с повышенным риском изнасилования? Действительно ли женщины, имеющие таких партнеров, реже подвергаются сексуальному насилию, чем женщины с менее физически сильными партнерами? Хотя в одном исследовании было показано, что у женщин в городских районах с высоким уровнем преступности возрастает предпочтение физически сильных партнеров, это скорее результат общей защитной реакции на возможные преступления, а не специфической адаптации против изнасилований[471].

Четвертая гипотетическая адаптация против изнасилования — специфические психологические страдания, описанные Торнхиллом и Палмером в книге «Естественная история изнасилования»[472]. Согласно этой гипотезе, психологическая травма, которую переживает женщина в результате изнасилования, мотивирует ее избегать подобных ситуаций в будущем. Доказательства этой гипотезы можно найти в исследовании, которое показывает, что наиболее глубокие страдания и психологическую травму после изнасилования переживают: а) молодые фертильные женщины, а не девочки до полового созревания или пожилые женщины в период менопаузы; б) замужние, а не одинокие женщины и в) женщины, которых изнасиловали вагинально, а не орально или анально. Кроме того, г) женщины с явными физическими признаками насилия испытывают меньшие психологические страдания, предположительно, потому, что их с меньшей вероятностью могут обвинить или подозревать в соучастии в изнасиловании. Защитник гипотезы психологических страданий мог бы добавить еще одно предположение: д) что женщины, изнасилованные мужчинами меньшей партнерской ценности (например, непривлекательными внешне и с низким социально-экономическим статусом) получат более сильную психологическую травму, чем женщины, изнасилованные мужчинами с более высокой партнерской ценностью (более привлекательными и с более высоким статусом).

При всех этих поводах для теоретических и эмпирических разногласий очевидно одно: в вопросе женских защитных механизмов против изнасилований пока отсутствуют твердые научные доказательства. Необходимы новые исследования женских стратегий против изнасилования и их сравнительной эффективности, чтобы окончательно понять, являются ли они специфическими эволюционными адаптациями или продуктами более общих когнитивных и эмоциональных механизмов.

Конфликты между мужчинами и женщинами пронизывают их взаимодействия на рынке поиска партнера, на рабочих местах и в интимных отношениях. Спектр этих конфликтов широк: от конфликтов на почве сексуального доступа у встречающихся пар до споров о преданности и вложений в браке, сексуальных домогательств на работе, изнасилований на свиданиях и изнасилований во время войн. Даже в отсутствие научной ясности в том, как лучше всего объяснить изнасилование, очевидно, что большинство конфликтов между полами связано с различиями в их эволюционно обусловленных сексуальных стратегиях. Стратегии, используемые представителями одного пола, часто противоречат стратегиям другого, когда каждый пытается повлиять на другого для достижения своих гендерных сексуальных целей.

У каждого пола есть свои психологические адаптации, такие как гнев, грусть и ревность, которые предупреждают о вмешательстве в сексуальные стратегии. Женский гнев наиболее сильно проявляется в контексте мужского вмешательства, например, если в отношениях с партнершей мужчина демонстрирует снисходительность, насилие, контроль или сексуальное принуждение, ограничивая ее личную власть и свободу выбора. Мужской гнев острее всего проявляется в случаях женского вмешательства в стратегии мужчины, например, если женщина отвергает ухаживания, отказывается от секса или заводит связь на стороне.

Эти противоречия в ходе эволюции приводили к постоянному раскручиванию гонки вооружений между полами. При каждом успехе мужчин в обмане, у женщин появляются сопоставимые способности распознавать этот обман. В свою очередь, женские успехи в распознавании мужского обмана заставляют мужчин изобретать все более изощренные подходы. На каждый новый женский способ проверки глубины преданности мужчины придумывают более сложные стратегии имитации преданности или сведения ее к минимуму. Эти усовершенствования, в свою очередь, заставляют женщин находить все новые и новые, более точные и тонкие способы распознавания притворщиков. А в ответ на каждую форму насилия представителей одного пола над представителями другого у жертв возникают методы борьбы с манипулированием. У женщин появляются более эффективные и сложные стратегии достижения своих целей, а у мужчин — своих. И поскольку эти цели противоречат друг другу, эволюционного конца этой спирали не видно.