– Понятно, – констатировал Полунин. – Ты, наверное, доходы свои от них скрывал? Недоплачивал своей «крыше»?

– Да ничего я не скрывал, – взвился Либерзон-младший. – Просто у них неверные сведения обо мне.

– Доказывай теперь, – уныло произнес Полунин.

– Как вы думаете, что с нами будет? – Виталий неожиданно успокоился и вопросительно посмотрел на Полунина.

– Как что, папа соберет деньги, отдадите то, что с вас требуют. Набьют тебе еще разок для профилактики морду и выпустят. В этом смысле мое положение по сравнению с твоим гораздо хуже.

– Но у нас нет этих денег! – снова с отчаянием воскликнул Виталий. – У меня их вообще не было. От этого кредита Финком-банка осталась лишь небольшая часть… Я же им, дуракам, объяснял, я говорил этим идиотам безмозглым…

На этих ругательских словах Виталий осекся и посмотрел на дверь, ведущую в комнату охранников. Видимо, он испугался, что те услышат его оскорбления в их адрес, и замолчал.

– В таком случае твои дела плохи, – Полунин устало закрыл глаза. – Можешь воспользоваться советом, который эти интеллигентные люди дали мне.

Полунин привалился к стене и попытался было сосредоточиться на том, какие выходы из создавшейся ситуации можно найти.

– Господи, я ведь совсем не могу терпеть боли, – простонал Виталий, взъерошив свои редеющие, хотя и черные как смоль волосы.

– Погоди, а что ты сказал про кредит Финком-банка? – встрепенулся Полунин, вспомнив слова Виталия.

В этот момент дверь в их камеру открылась, и в помещение зашли несколько человек.

Первыми появились Бармалей и Пепел, за ними – полная женщина невысокого роста с крашеными рыжими волосами, зачесанными назад.

– Надо же, – усмехнулся Полунин, – целая делегация нас посетила.

Полунин посмотрел на Пепла и спросил, обращаясь уже к нему лично:

– За что ты приволок меня в эту камеру должников, Леха? Может, потому, что я не вернул тебе аппаратуру для прослушивания или что-нибудь еще тебе должен?

– Ты зря шутишь, – ответил Пепел. – Для тебя это камера смертников.

Слова Пепла нашли подтверждение в действиях Бармалея: тот неожиданно с размаху ударил Полунина ногой в живот. Полунин свободной рукой поставил блок и уменьшил силу удара, но все же он оказался достаточно чувствительным. Владимир скорчился от боли, поджав к животу ноги.

Бармалей еще раз ударил Полунина, в этот раз удар пришелся по спине.

– Это тебе, сука, за нашу последнюю с тобой встречу. За все остальные твои пакости я рассчитаюсь с тобой позже, – прошипел Бармалей и еще раз замахнулся для удара.

– Погоди, – остановил его Пепел, – он нам пока еще живой нужен.

Полунин поднял глаза на Пепла и, преодолевая боль в животе, как можно спокойнее сказал:

– Слушай, Леха, ты же вроде никогда не был дураком. Неужели ты всерьез считаешь, что это я мог замочить Быка?

– Ладно, – произнес Пепел, наклоняясь над Полуниным, – кто и как замочил Леню Быка, мы можем и попозже выяснить. Ответь мне на один вопрос, но подумай, прежде чем ответить. Для тебя же лучше, если ты скажешь правду.

– О чем ты? – непонимающе спросил его Полунин.

– Где бабки? – коротко спросил Пепел, пристально глядя Полунину в глаза.

На лице Владимира отразилось искреннее удивление.

– Какие еще бабки? О каких деньгах ты меня спрашиваешь?

– О наших деньгах, – медленно произнес Пепел, – о наших общих деньгах. Куда вы дели общак?

Полунин еще некоторое время с удивлением смотрел на Пепла, потом вдруг рассмеялся прямо ему в лицо. Смех был до того в этой обстановке неожиданным, что даже немного смутил Пепла.

– А я-то, дурак, думал, что ты за дружбана своего Леню отомстить хочешь, – слегка успокоившись, произнес Полунин. – А ты, оказывается, о бабках думаешь. Что, неужели кто-то еще и общак скоммуниздил?

– Вот именно – кто-то, – угрюмо произнес Пепел.

– Не хер с ним базарить, щемить его надо, – выкрикнул Бармалей.

Полунин, не обратив на него никакого внимания, бросил взгляд на Пепла и спросил:

– А почему ты именно меня спрашиваешь о пропавшем общаке? Хотя… – Полунин на мгновение задумался. – Хотя я, кажется, начинаю понимать твою логику. Ты считаешь, что киллер, расстрелявший Быка, его секретаршу и охранника, действовал не один, за ним стояли люди, которые причастны не только к убийству Волошина, но и к похищению общака, хранителем которого тот был.

Пепел молчал, хмуро слушая рассуждения Полунина.

– Но ты ошибаешься, я не убивал Леню Быка. Я случайно оказался в офисе Быка сразу после его гибели. Приди я чуть раньше, и мог бы застать там киллера.

– Врет, падла, все врет, – снова вклинился в разговор Бармалей. – И в офисе он случайно оказался, и со мной он случайно встретился… Может, ты еще случайно мне по… долбанул в подворотне?

– Я тогда плохо соображал, что делаю, – несколько стушевался Владимир. – Но, черт возьми, меня же можно понять! Я пришел поговорить с человеком, на которого пусть даже и был зол, а увидел там три трупа, валяющихся в лужах крови.

– Ты ему звонил перед тем, как прийти? – спросил Пепел.

– Нет, – ответил Полунин. – Но я точно знаю, что в это утро у Лени была договоренность о встрече с каким-то деятелем из администрации города.

– Откуда ты знаешь это? – неожиданно спросила женщина, которая все это время стояла чуть в сторонке, прислонившись к стенке и скрестив руки на груди.

– Кто это? – удивленно спросил Полунин. – И что она здесь делает?

– Это Мария – жена Лени, – ответил Пепел и, усмехнувшись, добавил: – Теперь уже вдова.

Владимир понял, что Мария – единственный в этом подвале человек, кто по-настоящему переживает по поводу убийства Лени.

– Когда ты в морге осматривала мужа при опознании, ты заметила на руке какие-нибудь травмы? – спросил ее Владимир.

– Нет, – ответила Мария. Она нахмурилась, вспоминая эти очень неприятные для нее минуты, проведенные в морге.

– Правильно, – подтвердил Полунин, – травм у него никаких не было. Однако в тот момент, когда я видел его мертвым, рука у него была забинтована. Как ты думаешь, почему?

– Не томи, придурок, – угрюмо произнесла Мария. – Объясни, что хочешь сказать, иначе мы из тебя это клещами раскаленными вытащим.

Полунин ни секунды не сомневался в искренности этих слов, поэтому рассказал историю о перебинтованной руке Лени Быка.

Первым высказался по этому поводу Бармалей.

– Врет, падла! Знаю я этого хитрожопого, сочинил он все на ходу.

Но Пепел и Мария промолчали в ответ. Они лишь переглянулись, словно молча пытались выяснить друг у друга, насколько они верят в историю, рассказанную Полуниным.