— всё равно это бесполезно. Так или иначе, но притащат эту заразу, и распространят по всему миру в своей очень альтернативной среде. И много известных деятелей их западной культуры загнётся от этого.

И будь только в них проблема, да и хрен с ними — нехай развлекаются, и мрут как мухи, но сколько людей заполучило его через недостаточно стерилизованные медицинские инструменты и шприцы с иглами? А их наркоманы и вовсе передавали шприцы друг другу, а потом одаривали этим все свои семьи.

Мы должны исследовать этот вирус ранее других, и все известные методы лечения применять с самого появления, наряду со скорейшей разработкой вакцины от этого бича конца XX века. О её создании, я как раз слышал, непосредственно перед отбытием в свой тур. Жаль подробности меня нисколько не интересовали, так как всегда был далёк от подобных кругов — альтернативно одарённых.

А так, первое время Елизавета Николаевна пусть поездит с текущим открытием, а как опять начнёт точить зубы на меня, не зря ведь мне передала автограф на журнале, так пусть съездит в Африку и ищет этот вирус среди тамошних проституток, у которых даже есть выработанный иммунитет к нему. Проверяет указанные мной симптомы и разрабатывает маркёры для его обнаружения, а также проверяет методы лечения. Короче «чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало».

Пусть продавливает своим возросшим авторитетом необходимость срочного строительства заводов, производящих одноразовый медицинский инструментарий. В первую очередь шприцов и игл, и всего касающегося хирургии и зубоврачебной практики.

Всё записал, что помнил по этому вопросу и с Виктором Петровичем обменяемся подарками в новом доме. Он нам, а мы ему — всё предельно честно.

Я подозреваю, что они там в своей конторе сбросились и решили сделать подарок семье дедушки, так как многие получат жильё значительно ранее, чем могли бы надеяться. Тут ещё ценят такие вещи. Я даже подозреваю, что именно они подарят. Посмотрим, самому даже стало интересно, насколько прогноз подтвердится. Жаль не с кем заключить пари. Не с джуниором же, действительно?

Интерлюдия

Пригород Берлина, конспиративная квартира.

Мартина уже с час находилась в квартире и успела нагреть чай и выпить горячего чая со сладостями, купленными по дороге. Давно она не бывала здесь, и не знала, что может оказаться к чаю.

Шеф обещал обязательно зайти, и сам назначил на сегодня. В прошлом году, после возвращения комиссии и у неё и у него не было свободного времени для встречи. Отчёт комиссии сдали, и теперь, когда руководство с ним ознакомится, то её, как руководителя, вызовут для устного доклада.

Да о нём она и не переживала, всё было написано и оформлено как полагается, это был далеко не первый доклад, который она сдавала. Дополнения к докладу её интересовали более всего. И в частности вопрос с гастролями. Действительно это неплохая инициатива для укрепления дружеских связей молодежи обоих стран. Она уже многое спланировала, так как знала, что, если утвердят, то её и назначат ответственной по этому вопросу. А неё уже была готова кандидатура для выполнения всей текущей работы по гастролям. И насколько она поняла, Ангела с удовольствием включиться в эту работу.

Тут в замке стал проворачиваться ключ, и она поспешила встречать шефа. Он снял плащ в прихожей и вошёл несколько озадаченный, при этом сухо ответил на её приветствие. Чувствовалось, что он о чем-то сильно задумался. Пока он прошел в комнату, и сел за стол, Мартина поспешила на кухню и поставила подогреть чайник.

Когда она вернулась в комнату, шеф посмотрел на неё и спросил.

— Ну что, привезла опять, что-то неожиданное? Тебя нельзя туда отпускать, вечно что-то найдешь.

— Да шеф. Новости и очень интересные. Помните, я докладывала, что моя подруга в письме передавала привет от старого друга и определенную фразу, которую мог знать только один человек. Но я сначала не поверила, и не верила до самой встречи. Я не знаю, как он это проделывает, но сейчас он в теле годовалого ребёнка. И не простого ребёнка, а считающегося вундеркиндом.

— В том, что он вундеркинд — совсем нет ничего странного. Странно было бы иное. Но я так понял, что не только из-за этой новости ты вызвала меня сюда?

— Он опять передал мне тетрадку с записями, при этом указал, что дал её прочесть представителю их КГБ, чтобы они не подозревали его в двойной игре. Это записи о том, что он ещё смог вспомнить за прошедшее время. Я сразу её опечатала и спрятала в тайнике, чтобы никто не смог обнаружить. А ещё он снова передал вам письмо, и как я поняла из его пояснения, с предложением о продолжении сотрудничества. Он очень хвалил нашу страну за оперативное использование переданной информации. И отмечал, что приятно сотрудничать с людьми, сразу принимающими поступившую информацию в работу. Своё руководство он ругал за то, что похоже до сих пор ничего так и не предприняло, по переданным им сведениям. У него просьба, чтобы мы делились с ним сведениями об изменениях, происходящих в высших эшелонах власти Советского Союза.

— Да совсем современные представители их спецслужб потеряли хватку. По тем сведениям, что он передал нам в прошлый раз, я не заметил почти никаких действий или изменений. Очень странно, так как я знаю, что сведения побывали на самом верху и с ними там ознакомились. Понятно, что его не устраивает такое положение дел, и он хочет действовать самостоятельно.

— Да шеф, он ещё просил оказать помощь в передаче компромата на высокопоставленных лиц в радиостанции, вешающие на территорию Союза. Пока у него нет такой информации, но он надеется её получать. При этом отметил, что в руководстве многое прогнило, и он опасается, что такой информации просто не дадут ход, из-за боязни опорочить партию, а виновные окажутся безнаказанными.

— Об этом, пока рано говорить, будут сведения тогда и решим. А пока я ознакомлюсь с письмом и записями, а затем вызову тебя на встречу. Надо понять, как поступить со вновь полученными сведениями, и только тогда можно будет решать всё остальные вопросы. Очень подозрительно, что по переданному нам не принимаются никаких действий, что заставляет задуматься, что информация может разниться.

— Он предлагал в качестве передаточного звена использовать мою подругу. Он планирует с ней заниматься немецким языком и такие встречи не вызовут больших осложнений. Его тщательно охраняют, и он не имеет такой свободы перемещения как в прошлый раз.

— Запиши мне все её данные, и я дам задание проверить