Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через день – он оставил в условленном месте сообщение, что решение вопроса может затянуться. И вышел на работу…
Тут – полковнику элементарно повезло. Одна из групп – должна была работать на монтаже конструкций для выставки. Сообразив, что на открытие может приехать нужное ему лицо – полковник напросился в эту группу. Остальные корейцы уже сообразили, что дело с этим странным пожилым рабочим неладно – но молчали. Настоящий кореец никогда не откроет рот перед иностранцем. он все держит в себе…
Работа – оказалась довольно простой: надо было монтировать выставочные стенды. Они были в основном из дерева, дерево доставили с севера – там как раз сводили леса Курдистана. Для корейца – работа с деревом привычна, не то, что для араба – и полковник работал, перекрывая все нормы выработки. Для него, снайпера – точная работа была привычной, а руки были сильными и не дрожали…
После первого же дня – он сообщил о том, что ему нужен костюм европейского покроя и пропуск на выставку, оформленный от одного из аташшатов. Костюм и пропуск – привез швед, костюм полковник пронес внутрь и спрятал, а пропуск – постоянно носил с собой.
Постепенно – выставка заполнялась людьми и техникой. а он нашел место для переодевания и даже пару раз прорепетировал. Он не был уверен. что это именно то самое – а потому пока не пронес сюда оружия.
Хотя он присматривался кое к чему на стендах. Особенно ему понравилась венгерская винтовка Гепард – она была под советский крупнокалиберный патрон, очень мощный. Как и у RAI500 – затвор снимался, только тут на затворе была смонтирована еще и рукоятка с УСМ. Он уже подумывал о том, чтобы как-то проверить, насколько боеготова винтовка и пронести патрон к ней.
В этот день – он просто решил пройтись по выставке, чтобы посмотреть что изменилось – он уже сделал положенную норму. На него никто не обращал внимания – гастарбайтер в синей блузе, не более чем бродячая собака – и его это устраивало. Он уже научился отличать соглядатаев, военных в форме и в штатском, полицейских. Но сегодня, проходя через югославский сектор – он вдруг увидел человека, который его заинтересовал.
Это был молодой человек – настолько молодой, что запросто годился ему в сыновья. Он был в штатском – но не европейская рубашка с коротким рукавом – а одежда бедуинского покроя. Короткая бородка… да, он очень молод.
Но у него в руках был блокнот и карандаш. И он смотрел ровно в то место, куда смотрел и сам полковник. Пытался прикинуть траекторию полета пули с крыши комплекса.
Русский!
Советские для полковника были чем-то вроде исчадия ада. Советские стояли за Северной Кореей, государством, возглавляемым безумными лидерами. В начале пятидесятых – только чудо уберегло Корею от применения ядерного оружия – первого после Японии. Благодаря русским – их полуостров оставался разделенным до сих пор.
Да, это русский.
Конечно, это мог быть восточный немец или болгарин. Но для корейца слово советский и коммунист – были синонимами
Значит, советские охраняют Хуссейна. Интересно, очень интересно.
Полковник подождал – а потом осторожно последовал за русским.
На выходе с выставки – Николай встретил генерала Барака, он шел куда-то, окруженный офицерами. Генерал сам увидел его.
– Салам, рафик Низам…
– Салам алейкум – вежливо ответил Николай
– Ты учишь наших солдат быть настоящими воинами?
– Ваши солдаты неплохие воины.
Тут же – рядом оказался Салед
– Мы все очень рады тому, что учимся у настоящего солдата, прошедшего войну, рафик старший генерал
Барак – посмотрел на Скворцова. Тот ничего не сказал…
Ирак, Багдад. 22 августа 1988 года
Вечером – Николай собрался ехать домой. Надо было выспаться – а он предпочитал не оставаться на ночь в полку. У него была здесь комната – но он почти каждый день ездил в город: только так он мог иметь достаточную степень свободы, чтобы встречаться с представителями КГБ, а так же со своим советником. Он так и ездил в город, несмотря на неоднократные и настойчивые просьбы командования полка. Понятно, что и Салед имел свои какие-то виды…
Как обычно – он сел в свой Вольво, посмотрел на часы – уже было поздно, хотя еще не стемнело. Тронулся…
Сразу за КПП он посмотрел в зеркало заднего вида. Есть… бежевый ФИАТ прицепился к нему. Слежка…
Бахметьев – предупреждал об этом и говорил – наплюй. Но на нервы – действовало. Змеиный клубок в самом деле…
Он чуть прибавил скорость. Несмотря на войну, движение было оживленным, топлива хватало. ФИАТ – резко обогнал идущую следом машину – теперь их разделяла только одна машина. Обычно следили менее нагло, поэтому Николай проверил – на месте ли пистолет. Он был на месте…
Это были уже пригороды Багдада. Виллы, высокие заборы, какая-то стройка. Поверху – с грохотом прошли самолеты, скорее всего – пошли на Тегеран. Саддам – купил у СССР несколько реактивных Ту-22, средних бомбардировщиков и они бомбили Тегеран. Ничего, чтобы противопоставить этому у Ирана не было, их «Томкаты» стояли на земле из-за отсутствия запчастей и технического обслуживания.
Но Иран не сдавался.
Чертова слежка…
Он решил рискнуть. У самого дома – начал притормаживать, но тут же резко газанул. Улица была пустой, ФИАТ рванул следом…
Место, чтобы разобраться он знал. Проскочив поворот, на втором он резко свернул и затормозил, повернув руль и перекрыв дорогу машиной. Занял позицию за ней, прикрываясь машиной и целясь из Калашникова…
ФИАТ влетел в поворот, водитель разобрался не сразу и едва успел затормозить. Ствол автомата – смотрел на машину с двух метров.
– Выходи!
Фары слепили – но он не хотел стрелять – только полиции не хватало. Просто сместился в сторону.
– Выходи, сказал. Руки держи на виду! Выходи!
Водитель ФИАТа – толкнул дверь ногой и вышел.
– Не стреляй, рафик.
Николай узнал Мухаса. Водителя Саледа
– Руки держи на виду!
Он приблизился, забрал пистолет. В салоне – никого не было.
– Зачем ты ехал за мной? Ты шпион?
Водитель отрицательно покачал головой
– Тебя послал полковник? Что он приказал сделать?
– Полковник мне не приказывал, рафик. Мне приказал комитет.
– Какой еще комитет?
– Коммунистический, рафик. Мы коммунисты и у нас есть свой комитет.
Это могло быть правдой – а могло и не быть.
– У меня нет удостоверения, рафик. Оно не здесь. Но я могу поклясться памятью своего отца, что я коммунист
Николай решил поверить. Опустил автомат
– Если это и так, тебе не стоит говорить об этом.
– Я должен. Мы хотим встретиться с тобой. И поговорить.
Пан – или пропал
– Где?
– Тут недалеко…
Николай сунул трофейный пистолет в карман.
– Ладно, поехали. Ты первый – я второй.
Их было несколько человек и они – ждали его на стройке рядом с путями, идущими к железнодорожному вокзалу. Большая часть относилась к полку – но были и незнакомые. Старшим по званию был капитан Асад – один из «подпевал» полковника. По-видимому, истинные его убеждения были другими.
Увидев машину – все они встали.
– Что это значит? – спросил Николай
– Мы хотим предостеречь тебя – сказал Асад – ты ведешь себя неосторожно и не умеешь скрывать своих мыслей. Так ты погибнешь.
– Кто вы?
– Мы коммунисты. рафик – сказал водитель Мухас – а ты слишком неосторожен. Хотя мы понимаем тебя.
– Что вы понимаете?
– Коммунисты не боятся смерти, верно?
Верно? Верно…
Николай смотрел на собравшихся людей. Несколько пар жадных глаз смотрели на него.
– Мы думали, когда СССР пришлет нам помощь.
– Помощь?
Да. Нам нужен командир. Такой как вы. Настоящий коммунист, из Советского Союза. Вы ведь приехали убить тирана…
– Мы готовы – сказал другой солдат – нас мало, но мы все готовы умереть. Как и наши товарищи в тюрьмах.
Так…
Тяжелее всего – воспринимались именно такие ситуации. Когда непонятно было, что говорить и как. Когда люди требовали от тебя поддержки… даже не так, когда люди видели в тебе высшую силу, представителя некоей высшей, справедливой силы… а что ты можешь ответить им? Может, американцам в таких ситуациях было проще… они были наглее и их с детства учили,