– Кто при мне ещё будет шутить о женщинах за рулём, я того вызову на дуэль… и убью большим ветеринарным шприцем. Вы прекрасный водитель, Наташа, я вам сегодня жизнью обязан. Простите за такой вопрос, но вы давно права получили?..

Она широко улыбнулась:

– Два месяца!..

Это был уважаемый, очень уважаемый клиент «Василька». Несколько дней назад он зашёл в магазин на углу Московского и Бассейной, и его сразу узнали в лицо. Ещё бы! Ведь именно это лицо каждую субботу возникало на телеэкране в передаче «Связующая нить», и передачу эту смотрели примерно так, как когда-то – импортные фильмы, просочившиеся на экран с международного фестиваля. Автор, он же исполнитель, был доктором исторических наук. Коллеги-учёные яростно критиковали его за неверную, по их мнению, расстановку акцентов и в целом за «псевдонауку», которой он пудрил мозги неискушённому телезрителю. Однако того очевидного факта, что артистизм автора-исполнителя пребывал на недосягаемой высоте, никто не пытался оспаривать. Роберт Борисович Ильин всякий раз излагал свою собственную гипотезу, подчас резко расходящуюся с официально принятыми воззрениями, – но как излагал! Так, что на другой день в «Доме книги» сметали с полок всю литературу на данную тему и требовали ещё… В «Васильке» произошло примерно то же, что всюду: опознавший историка Ильина персонал поволок с ближайшего лотка его книги, и тот, немного конфузясь, принялся их подписывать.

– Им бы, Роберт Борисович, не в университетах студентам вас запрещать, а премией наградить, – вышел в торговый зал сам хозяин фирмы, Антон Андреевич Меньшов. – Пусть знают хоть, что в науке могут быть разные точки зрения, а не одна… утверждённая, с подписью и печатью…

– Вот-вот, – обрадовался учёный. – В самую точку. Значит, не зря я перед камерой распинаюсь, если уж вы, технарь, это поняли. Меня самого, я тогда ещё студентом был, помню, потрясло, что, оказывается, не просто можно по-разному воспринимать какой-то исторический факт, а могут вообще быть принципиально разные системы подхода, и при этом нельзя сказать, что одна правильная, а другая нет. Обе имеют право на жизнь…

– А нашим всю дорогу подавай единственно правильную и потому верную, – усмехнулся Меньшов. – То Гумилёву рот раскрыть не давали, а теперь против Гумилёва попробуй слово скажи – заклюют…

– Последний на эту тему пример, – завёлся Ильин. – Видели небось на лотках книжку «Славяне»? Красочная такая, крупноформатная, для школьного чтения. И в ней, в частности, статья про варяжский вопрос. Ну, помните, наверное, – Рюрик, Олег, призвание из-за моря… И что бы вы думали? Пишут, не краснея, – «Было вот так!» И в качестве окончательной истины излагают одну из гипотез!.. А я не сходя, с места ещё десять перечислить могу! И все доказать – с бусинами и черепками в руках!.. «Было вот так!..» Они на машине времени туда слетали и всё как есть доподлинно выяснили? Хоть намекнули бы, что над этой проблемой учёные двести лет копья ломают…

Как все страстно увлечённые люди, он был готов тут же разразиться лекцией на любимую тему. Время, место и подготовленность аудитории для него значения не имели – справлялся с любой, было бы желание слушать. Сотрудники и посетители «Василька» уже начали заинтересованно кучковаться вокруг, но Меньшов спустил стихийное мероприятие на тормозах. Бывший советский диверсант слишком хорошо умел поддерживать беседу и направлять её в нужное русло. Митинг в защиту исторического плюрализма ненавязчиво рассосался, а высокий гость засел с хозяином у этого последнего в кабинете.

– Значит, Роберт Борисович, компьютером надумали обзавестись? – спросил Меньшов, наливая учёному кофе. – И как, уже что-нибудь конкретное присмотрели или посоветоваться хотите?..

Конкретное Роберт Борисович не присмотрел, потому что плохо представлял себе достоинства и недостатки разных моделей. Хозяин «Василька» битых два часа вершил подвиг долготерпения, помогая бестолковому гуманитарию сформулировать требования к машине. Однако время оказалось потрачено не без толку: Ильин заказал-таки себе компьютер, вернее, собрался назавтра приехать с деньгами – и ужо заказать.

– Почему завтра? – пожал плечами Меньшов. – Тоже мне, выдумали проблему. Привезём, установим, тогда и расплатитесь…

В хозяйстве фирмы как раз для подобного дела имелось два фольксвагеновских «каблучка», оба раскрашенные в соответствии с васильковской эмблемой – ярко-жёлтый фон и на нём синий цветочек, раскинувший лепестки по борту, кузову и кабине. Картонные коробки загрузили вовнутрь, за рулём поместился Витя Гусев по кличке Утюг, а справа в кабине устроился длинноволосый компьютерный гений. Гений был толкинистом и ездил на ролевые игрища то в Новосибирск, то в Свердловск. Друзья-васильковцы посмеивались над увлечением парня, но, желая сделать приятное, называли его исключительно игровым именем – Эрандил. Меньшовская контора вообще была явление сложное. На одну половину она состояла из таких вот гениев, в качестве оружия признававших исключительно разум. Вторую половину составляли не менее замечательные молодые люди, с большим юмором воспринимавшие то, что простым смертным казалось серьёзной опасностью. Вроде Вити, у которого строгие контролёры в общественном транспорте никогда не требовали билета. Витя с товарищами тоже были своего рода гении. По крайней мере, выдающиеся мастера. В некоторых специфических дисциплинах. Которые по учебникам не постигнешь…

Ильин обитал не очень далеко от «Василька» – на Загородном проспекте. На пятом этаже большого старого дома, лифты в котором появились много позже всего остального и, ввиду совершенно неподходящих лестничных клеток, помещались в стеклянных шахтах с внешней стороны стен. Витя Утюг такие лифты страшно не любил. Вернее, был обижен на них с детства, когда, придя в гости к однокласснику, жителю подобного дома, сразу размечтался, как будет подниматься всё выше и созерцать постепенно открывающиеся виды. Лифт, однако, был сконструирован по старому советскому принципу «а вот те шиш!» и представлял собой наглухо закупоренную коробку. То есть враг, вознамерившийся тайком наблюдать из лифта чахлый дворовый сквер и помойку, был обречён на заведомое посрамление. К сожалению, Витя в те времена от идей госбезопасности был далёк – и наружные лифты удостоились его немеркнущей антипатии.

– На что спорим – что-то не слава Богу пойдёт? – буркнул он, обращаясь к напарнику.

– Например? – полюбопытствовал компьютерный гений.

Витя запоздало задумался, как ответить, не уронив своего профессионального достоинства, и решил отпасовать мячик.

– Ну, – сказал он, – к примеру, эта твоя шарманка не заведётся…

– У меня бабушка чёрной кошки боялась, – фыркнул Эрандил. – А я в английской школе узнал, что британцы, наоборот, её самой лучшей приметой считают. Ну я и решил, что мне, как знающему английский…

Они без помех занесли коробки в оснащённую домофоном парадную, подняли их на этаж и позвонили в квартиру. Историк очень обрадовался им и слегка (это было заметно) удивился визиту. Пообещали – это ведь вовсе не значит, что действительно привезут.