— Ясно, бригадир.

Зонди рванул с места, они помчались по дороге.

— Если обнаружится что-то важное, Скелет сразу сообщит тебе, а уж ты скорректируешь свои действия.

— Я ему передам, бригадир.

— Бенни, созвонимся без десяти три. Это крайний срок. Мы ждем твоего решения.

Они выехали из Международного аэропорта Тамбо и очутились под ослепительным солнцем Гаутенга. Зонди надел темные очки и включил сирену.

Двенадцать двадцать шесть.

Их все пропускали. Из-за рева сирены Грисселу пришлось кричать, чтобы коллеги его расслышали. Он передал Скелету распоряжения бригадира Мани.

— Как в старые времена, — заметил Скелет.

— Когда ты работал с Вуси? — уточнил Зонди и подмигнул Бенни в зеркало.

— Вот именно, — на полном серьезе ответил Бошиго.

Купидон вызвал себе в помощь три патрульные машины из участка «Каледон-сквер». Ордера на обыск у него не было, приходилось рассчитывать на эффект неожиданности и действовать по обстоятельствам.

Три машины с включенными сиренами и проблесковыми маячками подкатили к старому белому одноэтажному особняку на Бри-стрит. Патрульные подскочили к черной калитке в ограде, справа от которой имелась вывеска частного клуба «Полночь» с силуэтом воющей волчьей головы на фоне желтой полной луны. Купидон потряс стальные брусья калитки. Заперто! Он вгляделся в полумрак. Внутри, в помещении, виднелись полки с бутылками, вдоль них кто-то расхаживал.

— Полиция! — крикнул Купидон. — Откройте!

Через секунду послышалось жужжание, и замок, щелкнув, открылся.

Внутрь Купидон вошел один.

Свет в баре был приглушен. На полу лежал дешевый красный ковер, на нем стояли кремовые диваны. У дальней стены он увидел сосновую барную стойку, за которой стоял какой-то мозгляк с сигаретой в руке. Он то и дело приглаживал пальцем тонкие черные усики, испуганно переводя взгляд с Купидона на полицейских в форме, оставшихся на улице.

Купидон достал из кармана удостоверение, шлепнул его на барную стойку и велел:

— Вот, читай!

Мозгляк настороженно наклонился и стал читать.

— Как тебя зовут? — спросил Купидон.

— Аффонсо? — нерешительно ответил мозгляк, словно сомневался в собственных словах. Он ссутулил узкие плечики.

— Аффонсо… а дальше?

— Аффонсо Бритос?

— Ты спрашиваешь или отвечаешь?

— Отвечаю?

Купидон вгляделся в мозгляка. Он подозревал, что тот отвечает с вопросительной интонацией от страха.

— Капитан Вон Купидон. Аффонсо Бритос, тебе известно, чем занимаются в Управлении по расследованию особо важных преступлений?

— Извините, я не уверен, — почтительно-заискивающе ответил мозгляк.

— По-другому нас называют «Ястребами».

— А-а-а… «Ястребов» я знаю.

— Отлично, Аффонсо! Итак, что тебе известно о «Ястребах»?

— Они страшные?

— Правильный ответ. Мы, Аффонсо, злобные ублюдки. Можем за пять минут разнести твой бордель к такой-то матери, понимаешь?

— Здесь частный клуб? — по-прежнему вопросительно возразил Бритос.

— Ты меня не понял. Словесные упражнения нам ни к чему.

— Ясно…

— Аффонсо, я могу проверить вашу лицензию на торговлю спиртным. Я могу приказать людям, которые пока ожидают снаружи, войти и проверить, не нарушаешь ли ты правила противопожарной безопасности. Я могу, если захочу, обвинить тебя в нарушениях Двадцать третьего акта о сексуальных преступлениях…

— Да?

— Но мы не хотим напрасно тратить время на пустяки, ясно?

— Ясно…

— Мы расследуем убийство.

— Правда?

— Правда. Дело серьезное, поэтому не будем пудрить друг другу мозги. Договорились?

— Кто умер?

— Аффонсо, давай так: я спрашиваю, а ты отвечаешь. Понял?

— Да…

— Итак, вспомни, что было 18 января. Меня интересует Макар Котко.

— Ух ты, Котко! — сказал Бритос. — Он хуже «Ястребов».

— Ответ неверный. Кстати, можешь больше его не бояться. Сегодня мы его арестуем.

— Правда?

Без семнадцати час.

Грисселу было не по себе. Он пытался сбросить напряжение, разглядывая пейзажи за окном. В последний раз он был здесь четыре года назад. Тогда все выглядело по-другому — и аэропорт, и шоссе, и пригороды, и деловой центр. Повсюду стройплощадки…

Правда, Йоханнесбург вечно менялся. Здесь кипела жизнь и не прекращалось строительство. За это город ему и нравился. Он буквально дышал энергией. В Йоханнесбурге, или в Йобурге, как его называют для краткости, все вечно спешат, все куда-то стремятся, как будто по-прежнему ищут золото.

Длинная зеленая трава по обочинам дорог, там и здесь красная земля. Совсем не похоже на Кейптаун.

Какой подобрать подход к бывшему офицеру КГБ? Коварному, опытному профессионалу, который всякое повидал, знаком с разнообразными методами ведения допроса.

Итак, они приедут. Котко наверняка будет сидеть за столом, скорее всего лицом к двери, а за ним — ярко освещенное окно. Все преимущества на его стороне.

Не получится.

В голове мелькнула неясная мысль, связанная с дорогим, сшитым на заказ пиджаком, который был на Котко на фотографии, и его слишком старательно зализанными волосами… Наверное, ему казалось, что он вправе рассчитывать на благосклонность Ханнеке Слут. Он дружит с членами правительства, у него много денег. Но по сути своей Котко — просто посредник русского мафиозо-миллиардера. Значит, вся его власть заканчивается, стоит лишь сорвать с него маску. Чему он будет всеми силами противиться.

Вот чем надо будет воспользоваться. Ударить Котко в самое больное место. Разом лишить его всего — надежности его прикрытия, веры в собственную неприкасаемость, политических связей, мужского самолюбия.

Играть как можно жестче.

Если дело не выгорит, на следующей неделе он уже будет работать охранником в магазине с рацией на бедре.

Гриссел глубоко вздохнул, достал телефон и позвонил бригадиру Мусаду Мани.

— Да, Бенни?

Он объяснил командиру, как намерен поступить.

Мани очень долго молчал, а потом сказал:

— Хорошо, Бенни. Если он окажется ни при чем, наказание понесем мы… Ладно. Только тебе придется действовать быстро. А я пока позвоню местному начальству.

— Спасибо, бригадир! — Он нажал отбой и крикнул Зонди: — Какой ближайший полицейский участок к работе Котко?