— У тебя встал, — констатировала я, ощутив новый прилив смущения. — Что будем делать с этим? — неуверенно спросила, сама не зная зачем. Я не готова предложить ему что-то больше поцелуев, все это не тот момент для чего-то большего.

— Ничего, — твердо сказал он. А когда я открыла рот, чтобы возразить, ведь ему, наверное, больно. Хё продолжил: — Я серьезно! ВиЛу, мы признались друг другу в чувствах не больше десяти минут назад.

— Вчера тебя это не особо смущало, — закатив глаза, пробубнила я, мысленно ругая себя за подобное. Зачем вообще препираюсь с ним? Смущаюсь и припираюсь, сумасшедшая или извращенка?

— Я был пьян, плохое оправдание, но… — он тяжело вздохнул, подавшись вперед коснулся кончиком своего носа моей щеки. — Не хочу все так торопить и портить, да и это не то, чего я сейчас хочу.

— А что ты тогда хочешь, сейчас? — спросила я, чувствуя сильный аромат его тела, приятный и такой комфортный. Странно, даже не могу себе объяснить, как это, просто что-то чувствую и от это так хорошо.

— Наслаждаться каждым моментом, научится любить и быть честным с тобой, — улыбнувшись, произнес Хёну и отстранившись посмотрел мне в глаза. — Не хочу, поспешив наделать глупостей, которые сделают больно нам двоим. Вчерашнего и так хватает с лихвой, чтобы сказать, что наши отношения завязались как-то странно.

— Хорошо, — проведя рукой по его щеке, произнесла я, зная, что он чертовски прав. Торопиться и правда некуда, то что было вчера, лишь тизер, а вот премьеру стоит немного подождать. — Давай договоримся, что впредь, когда тебе будет плохо, ты будешь приходить ко мне. Если станет хуже, мы найдем другого специалиста, лучше, чем… — я запнулась, ведь не помнила, как зовут его психотерапевта. Работа с ним не помогала, совершенно. Да это мои предположения, Хёну мне ничего про него не рассказал. Только вот сложив два и два, ясно, проблема не решена из-за недоверия Хё этому человеку. Значит подобное лечение бесполезно, если не более губительно.

— Мистер Бруно, — улыбнувшись, сказал Хё, в ответ тоже не смогла сдержать улыбки. Его забавная особенность назвать всех по именам никуда так и не делась. Все по-старому, ничего не изменилось, кроме пары нюансов. Он все такой же, мой Хёну, такой родной и любимый.

— В общем, ты меня понял. Не скрывай больше ничего от меня, хорошо? — спросила я, и получив молчаливый кивок, легко чмокнула парня. — А теперь пора обработать твои раны, Изабель скоро закончит с ужином.

— Ты на меня не обижаешься? — спросил он, кивая при этом вниз, как бы намекая на руки.

— Почему я должна обижаться на тебя? Хё, я конечно шокирована, напугана и очень переживаю за тебя, но никак не обижена, — покачав головой, произнесла я, рисуя пальцами на его коже завитушки. Стоит ли сказать ему, что допустила мысль о собственной вине в этом всем? Нет, наверное, не стоит усложнять. — У каждого есть свои тайны, которыми не готов просто так делиться, — и у меня тоже есть тайна. Трой и та странная дамочка из книжного. Первый, не моя тайна и мне нельзя об этом никому говорить. А вторая… По неясным для себя самой причинам, мне не хотелось этим делиться хоть с кем-то.

— Тебе бы в душ, — вдруг произнес Хёну, при этом даже не отпустив меня.

— И то верно, — вспомнив, что на мне мокрая, а точнее уже, влажная одежда, я поежилась. Тело неприятно ныло от излишней влаги и холода. Все это обрушилось на меня резкой реальностью, вырвав из сладостного момента.

— Не хочу тебя отпускать, — признался парень. Все этом все же выпустил из своих объятий и помог сесть на пол рядом.

— У нас вся жизнь впереди, — произнесла я, поднявшись на ноги, направилась к двери. — Никуда не уходи, пупсик, скоро вернусь и буду тебя лечить.

— Только не говори, что теперь будешь меня так звать! — возмутившись, простонал парень, наблюдая за мной сияющими от счастья и любви глазами. От негативных эмоций ни осталось и следа, только почему меня это не радует?

— Если только немного дразня, малыш Хё, — подмигнув, сказала я. Повернув замок вышла в коридор. — Как же жизнь резко меняется, — прошептала себе под нос, направилась в сторону ванной, именно там хранилась аптечка с бинтами, перекисью и прочим. — Меня должно это радовать, только почему я так напугана?

Весь этот день пугал меня до чертиков. Как такое возможно, что за пару дней все перевернулось с ног на голову? Кто была та женщина? Я никогда не слышала от Изабель или Генри про Весту. У нее такое странное имя. А внешность, она мне точно кого-то напоминала. Неужели родители были с ней знакомы? Кто та девушка, что подошла к ней потом? Она на меня так посмотрела, после слов Весты, словно что-то этакое знала. Черт, как же от этого болит голова. Веста сказала, что мы еще встретимся. Почему я хочу, чтобы это произошло как можно быстрее?

Глава 30. Хёну

Раньше мне в голову не приходило покрывать свои раны заживляющими средствами, да и желания особо не было. Причинить себе физическую боль, вот какая была моя главная цель. Последствия, в виде зудящих и саднящих порезов казались приятным бонусом. Только вот все это было раньше, сейчас же дела обстояли иначе.

После признания во мне что-то изменилось. Словно в непроглядной темноте наконец-то набрел на дверь, открыв которую увидел свет, озаряющий все вокруг, в том числе и мое собственное я. Осознание пришло не сразу, а спустя пару часов после произошедшего.

✧✧✧

Лилу аккуратно и внимательно обработала все мои раны. Нанесла заживляющий гель, что приятно остужал разгоряченную и травмированную кожу. Самым сложным оказались ладони. Закрыть их кофтой у меня не получится, в отличие от остальных порезов. В конечном итоге мы сошлись на пластырях, которые на время прикроют раны.

Конечно странных взглядов это все равно не помогло избежать. Изабель и Генри сразу заметили, что что-то со мной не так. При этом никаких вопросов с их стороны не последовало, как и вообще каких-либо разговоров. Сложилось ощущение, что они ожидали объяснений, от этого становилось только не по себе.

Черт, в свои двадцать два ощущаю себя нашкодившим подростком, который курил в тайне от взрослых, думая, что они никогда ничего не узнают. Но есть пара отличительных нюансов, я больше не подросток и мне не понятно, что от меня хотели услышать.

Видимо чувствуя все это напряжение, или же под давлением давящей тишины, Лу начала