Предчувствие не подвело Федора. Улов появился практически сразу — через полчаса после того, как колонна во главе с ним вышла на ночную трассу. За поворотом на Бронницы они заметили стоявшую в обочине серую «черри», внутри которой метались огоньки.

Действовали, как всегда: три машины — Федора и ударных групп в составе Артура, Сухаря, Бобра и Петро — блокировали «черри» с трех сторон. Они еще не успели выскочить из автомобилей, как рычащая колонна замерла, заняв всю крайнюю полосу, насколько хватало взгляда.

В машине сидели двое. В свете фар мелькнули стеклянные глаза водителя. Артур распахнул дверцу, и Сухарь с Бобром с оружием в руках взяли на мушку парня за рулем.

— Из машины вышли! Вышел!

— А вы кто такие? — неровным голосом, словно язык его не слушался, пробормотал водитель. — Пошли нах… отсюда, а то у… бу!

Его выволокли на воротник. Из салона машины ударил в нос характерный запах марихуаны.

— Опа. Че, пацаны, накуриваемся потихоньку?

Пассажир оказался менее дерзким, но более шустрым. Он выпрыгнул из «черри», когда Петро и еще двое стритрейсеров шагнули к его дверце, и бросился бежать в лес. У обочины споткнулся и кубарем покатился вниз.

— Держи его! Стой, б… дь!

Петро первым догнал пассажира. Прыгнул на его спину, вжав в траву. Когда подоспело подкрепление, они подняли пассажира и, что-то нечленораздельно мычащего, поволокли наверх.

— Оружие в машине есть?

— Иннах.

Федор схватил водителя за волосы и дернул назад, шипя в лицо:

— Слышь, обсосок, я с тобой цацкаться не буду! Оружие, повторяю, есть?

Сухарь и Бобер с фонарями в руках обследовали салон. Сухарь присвистнул и хлопнул Федора по руке, привлекая внимание:

— Укол, зацени-ка.

Луч фонаря высветил рулевое колесо. Панель под ним была вскрыта, из панели торчали разноцветные проводки.

— Ключа в замке нет. Угнали тачку хлопцы.

— Где машину угнал? — Федор ткнул водителя в бок. — Слышь, ты? Где взял тачку?

— Пошел на х…

— Артур, звони гайцам, пусть наряд присылают. Поворот на Бронницы. Скажи, у нас тачка в угоне. И номер им продиктуй, пусть сразу по базам пробьют.

Петро тем временем обыскал карманы пассажира, выкладывая их содержимое на крышку капота «черри».

— Укол!

Федор посветил фонарем на капот. На металлической поверхности лежали тонкий обшарпанный кошелек, сотовый телефон, зажигалка и пачка сигарет. И треугольный сверток, размером чуть больше спичечного коробка, из газетной бумаги.

— Там анаша. Что-то осталось еще, не все сдолбили.

Водитель стал приходить в себя, осмысленным взглядом осмотрел обступивших «черри» людей и испуганно замычал:

— Вы кто вообще? Это моя машина. Не надо… не надо ментов.

Экипаж ДПС прибыл быстро — они как раз патрулировали участок трассы десятью километрами южнее. Как оказалось, машина действительно в угоне: регистрационный номер был внесен в базу не более двух часов назад, когда владелец автомобиля выглянул в окно и вдруг не обнаружил во дворе своего железного коня.

Оставив любителей анаши на инспекторов ГИБДД, колонна двинулась дальше по трассе. Дорога постепенно сужалась. Машин было все меньше — сказывалась и ночь, и все большая удаленность от Москвы — трасса сузилась до четырех полос, фонарные столбы попадались все реже, а значит, затемненных участков было все больше. По приказу Федора колонна сбросила скорость и сейчас двигалась не более 80 километров.

— Укол, тут стоянка стихийная через пять километров, — донесся из включенного на конференц-связь и громкий режим сотового телефона. — Мы там неделю назад брошенную тачку нашли, помнишь? Проверим?

Стихийная стоянка находилась по правую сторону. Это была просто небольшая погруженная в темноту полянка, словно вырванная у обступавшего ее со всех сторон леса. Участок трассы находился между двумя деревушками, в которых не было мотелей и платных стоянок, и здесь местные находчивые граждане устроили свою, стихийную стоянку. На ней останавливались дальнобойщики, не дотянувшие до Москвы, а по утрам собирались междугородние маршрутки, устроив себе здесь что-то вроде конечной. Съезд на пустырь был узким, на нем не могли разъехаться две машины, но это был даже плюс — никто не улизнет во время проверки даже при всем желании — разве что в лес.

Обложили стоянку в мгновение ока, все действия за недели рейдов на трассе были отточены. Первые три машины колонны — Федора и ударных групп — сразу за въездом разъехались в разные стороны, блокируя дальнюю и боковые стороны поля. Остальная часть колонны, насчитывающей 23 автомобиля, забились на стоянку вразнобой.

На поляне стояли две фуры и три огромных грузовых прицепа. Между ними темнела старенькая «шестерка» с тонированными стеклами. Федор и ударники с ружьями и травматиками двинулись к легковому автомобилю, пока все остальные взяли на себя проверку фур и их водителей.

Федор стукнул в водительское стекло. Оно наполовину опустилось. За рулем находился угрюмый, напряженный и чуть напуганный водитель — небритый парень со сломанным носом.

— Выходим, — сказал Федор. Тот колебался. — Выходим, говорю, выходим!

Поняв, что спорить бесполезно, небритый выбрался из машины.

— Что ты тут делаешь?

— Я?

— Ну не я же. Что тут делаешь?

— Охраняю.

— Кого?

Небритый кивнул на фуры, которые были взяты в кольцо стритрейсеров. Одни уже говорили с сонными растерянными водителями, расспрашивая про маршрут, наличие оружия и накладных, другие заглядывали в прицепы, проверяя их содержимое.

— Типа охранник?

— Ну да…

— Багажник открываем. Мы просто проверим, не очкуй. Давай, давай, открывай!

Небритый повиновался. Луч фонаря выхватил бейсбольную биту и пистолет, лежащий на старой засаленной куртке. Сухарь одним пальцем, просунув его в дужку спускового крючка, поднял пистолет.

— Травматик?

— Пневматика, — покачал головой Сухарь. — Пугач.

— Это все твое? — водитель уныло кивнул. — Ладно. Документы покажи.

— Мужики, мне не нужны неприятности, я просто…

— Вот и покажи документы, твою мать. Сам откуда?

— Ебург. — водитель протянул книжку с автодокументами.

— Ебург это чего? А, Екатеринбург? Петро, посвети.

Петро щелкнул фонариком. Федор пробежался глазами по правам и техпаспорту. Заглянул на регистрационный номер «шестерки». Все было в порядке.

— Не боишься один тут охранять, в глуши такой? — Федор вернул небритому документы. Заполучив их обратно, тот почувствовал себя гораздо комфортнее.