– Порази его, рыцарь! Спаси мою душу.

– Эх, дубинушка, ухнем! – во всю мощь горящих от беготни легких заорал я и ринулся вперед.

Меч Без Имени расчищал дорогу, успешно делая из одного гада двух. Нет, все же их слишком много… Поздно! В меня вцепились не менее десятка призраков, почти повалили, но, вывернувшись самым невероятным образом, я просто метнул свой меч, как копье. Серебро клинка насквозь прошило двоих и по рукоять ушло в плотную ткань гобелена. Вытканный негодяй схватился за пронзенную грудь. Призраки взвыли дружным голосом!

– Смотрите, лорд Скиминок, там кровь!

Горбоносые злодеи-вампиры таяли на глазах, заходясь жутким поминальным криком. Лия оставила Бульдозера под столом и стояла рядом со мной, наблюдая, как из-под лезвия меча скатываются капли черной крови. Подумав, я взялся за рукоять и выдернул клинок. Кровь хлынула ручьем… Фигура на гобелене блекла, тускнела, нити рассыпались на глазах, и вскоре огромная дыра обнажила каменную стену.

– Что это было, милорд?

– Леший его знает! Я не специалист в области магических структур данной субстанции, но склонен предполагать определенную молекулярную связь, которую при должном лабораторном анализе…

– Все поняла! – объявила Лия и строевым шагом пошла отмывать от вражьей крови мой меч. Возвращая оружие, она смотрела на меня, как зеленая студентка на маститого профессора.

– Я, конечно, не хотела приставать к вам с глупыми вопросами, но…

– Говори, – важно кивнула наша ученость.

– Вы не могли бы пояснить мне один странный момент с чисто научной точки зрения?

– Ну… если вкратце и по существу.

– Слушаюсь, милорд, – вежливо поклонилась белобрысая язва. – Судя по всему, вы убили этого злодея в пышном наряде. Так не могли бы уточнить для необразованной меня, кто же тогда стоит за вашей спиной?

Оп! Никогда в жизни не оборачивался с такой недостойной рыцаря скоростью. Кто-то мог бы подумать, что я всего лишь испугался, но мы-то знаем… Позади меня оказался призрак. Новый! Не тот, которого (или которых?) мы только что завалили. Но чем-то очень знакомый.

– Спасибо тебе, рыцарь. Ты избавил мою душу от страшного плена.

Боже, тот самый голос! Мой неожиданный союзник, значит, бояться нечего.

– Если бы вы не подсказали, как разделаться с горбоносым приставалой, то нам пришлось бы туго. Так что примите мою благодарность.

– Я – твой должник. – Призрак был похож на того юношу с гобелена. – Ты первый путник, сжалившийся над повешенным и не побоявшийся похоронить меня по-христиански.

– Батюшки! Выходит, тот скелет на цепи… он ваш?! Простите за косноязычие… Никогда не разговаривал с умершими.

– Поговори со мной, как с другом, – попросил он. – До рассвета не так много времени, а с первыми лучами солнца моя душа обретет покой.

– Лорд Скиминок, да что ж это вы стоите и стоите! – опомнилась Лия, активно включаясь в беседу. – Вот, присаживайтесь к столу, я сейчас вина налью, вот сыр остался, колбаска… Бутерброды сделать?

– Спасибо, добрая девушка. Мне ничего уже не нужно…

– А мне, пожалуй, стакан холодного вина. – Мы все-таки сели. Трусливый рыцарь от тихого обморока успешно перешел к плохо скрываемому храпу. Бог с ним, пускай выспится. – Может быть, вы расскажете мне свою историю? Где-то в книжках я читал о том, что для призраков это первая радость – поведать случайному путнику о собственной злополучной судьбе. Поверьте, мне и вправду интересно.

– Ты добр, храбр и учтив, а на бедре твоем сверкает Меч Без Имени. Ты – ландграф. Борец со Злом в любом его проявлении. Слушай же меня! Пусть моя грустная повесть поможет тебе в жизни и сбережет твою душу от горьких разочарований. Знай же, мое имя Эмилио. Этот дворец, ранее полный слуг, челяди и воинов, принадлежал мне по праву рода. Я был единственным наследником своего отца, уже в те давние времена, когда Темную Сторону еще никто не именовал Темной. Щедрость и богатство были тогда в чести. В наш замок являлось много люду, но никто не уходил не обласканный нашим вниманием. И вот однажды в ворота постучался странный горбоносый человек с острыми зубами. Подобно другим, его приняли с должным почетом. Я долго внимал его рассказам о магии, о дальних странах, о неведомом волшебстве, о тайных обрядах… Вскоре он сделался чем-то вроде члена семьи и моего наставника. В благодарность за все источаемые на него милости он вдруг предложил мне бессмертие! Я посмеялся над ним, сказав, что, пока моя кровь бьется в жилах, этот замок не послужит пристанищем колдовства. Даже если оно дарует вечную жизнь! И вот в одну из страшных грозовых ночей он подкрался ко мне и вонзил нож в мою спину…

Рассказ прервался неровными всхлипываниями. Лия, обняв кастрюльку с салатом, тихо ревела от жалости и сострадания. Она девушка сентиментальная, ее до слез довести – раз плюнуть. Я успокаивающе похлопал бедняжку по спине, хотя у самого комок к горлу подкатил. Бледный юноша, печально глянув на нас, продолжил грустную историю своей жизни:

– Вот так. Мой странный гость оказался страшным чернокнижником, а я пал жертвой низкого предательства. Он повесил мое тело невдалеке от замка, как вешают грязного вора или продажного убийцу, и вороны клевали мою плоть. Его подлое колдовство захватило весь замок, люди умирали в муках, и каждая капля крови добавляла новый стежок в Гобелен Смерти. Произведения искусства действительно живут дольше человека. Он и вправду подарил мне бессмертие, заключив мою неприкаянную душу в вечные тиски Гобелена. На нем он всегда убивал, а я всегда умирал с ножом в спине. Шли годы… Он заманивал в замок путников, а их смерть укрепляла его вышитую фигуру. Колдовство, особенно черное, есть насилие над природой. Природа мстит за себя. Как-то раз он с ужасом понял, что тот, на гобелене, много сильнее и жизнеспособнее его, настоящего, из плоти и крови. Но было поздно. Мы оба оказались пленниками Гобелена Смерти…

– Значит, пронзив его изображение, я победил реального врага, а не ту иллюзию, что выделывала перед нами балаганные фокусы?

– Да. Ты сразил самое Зло, что гнездилось в нем и в конце концов пожрало своего хозяина.

– А то, что мы вас похоронили?..

– Это дало возможность моей душе вырваться из нитей Гобелена и припасть к вашим ногам с мольбой о помощи. Теперь после погребения я могу предстать перед Божьим судом. Но торопитесь, ландграф, уже светает!

– Нам надо уйти?

Чего спрашивать, бежать надо. Черт его знает, что здесь произойдет после смерти колдуна. Вряд ли что-нибудь по-мультипликационному приятное. Сколько замученных душ с ревом вырвутся на свободу?! Еще лошадей напугают… Мы с трудом выволокли из замка храпящего оруженосца.

– Прощай, лорд Скиминок! – Фигура Эмилио таяла в воздухе. – Помолись за мою душу. Храни вас всех Бог…

На месте замка заклубился густой туман, я такой в Тихом Пристанище видел. Когда солнце подало первый розовый луч из-за горного хребта, мы увидели развалины. Все, что недавно было странным замком, оказалось грудой отесанных камней.