Согласно плану, команда из двух техников должна была пройти в жилой комплекс. Один контролировал бы лифт, удерживая его на этаже квартиры чиновника и осуществляя контрнаблюдение. Другой техник, пользуясь дубликатом ключа, вошел бы в квартиру и вставил тройник с «жучком» в розетку под кроватью. Затем бы он вышел, запер квартиру, присоединился к коллеге у лифта, и вместе с ним покинул здание. На всю операцию ушло бы не более пяти минут.

Радиозакладка в сетевом тройнике (из архива Keith Melton Spy Museum)

В восемь часов, так и не получив ответа из штаб-квартиры, операция началась. Техники углубились в работу, когда в 8.15 офицер связи принес резиденту телеграмму с грифом «к немедленному исполнению». Послание, содержавшее извинения по поводу задержки с ответом, не оставляло места для сомнений: операция не одобряется.

Покидая жилой комплекс, техники получили сигнал немедленно связаться с шефом. При встрече резидент передал им сообщение штаб-квартиры с отрицательной реакцией.

«Ну, слишком поздно, — ответил старший техник. — Вообще-то мы его уже слушаем. Он вернулся домой сразу после нас, почистил зубы и отправился спать». На следующее утро «жучок» исправно передавал обычную информацию о том, как чиновник готовится к предстоявшему дню, но в полдень передача неожиданно прекратилась.

Резидент был в недоумении. Он подтвердил получение приказа штаб-квартиры, но не доложил руководству о том, что уже произошло, следуя старому правилу поведения оперативников «не выносить сор из избы». Резидент приказал техникам вернуться в квартиру и извлечь тройник. Был осуществлен второй заход в квартиру чиновника, на этот раз без информирования штаб-квартиры и без одобрения. Очутившись в квартире, техник заглянул под кровать, но тройника в розетке не было. Он быстро осмотрел все розетки в квартире, но тройника не нашел.

Для резидента, как и для техников, ситуация была хуже некуда. Они не только провели две запрещенные операции, но и потеряли «жучок» вместе с его камуфляжем. По всему было похоже, что спецустройство было не просто утрачено, но, возможно, попало в руки к русским.

На следующий день бригада техников встретились с переводчиком на посту контроля, который был оборудован в небольшой комнате в том же здании, где была квартира объекта. Теперь пост нужно было тихо прикрыть, а переводчика отправить в резидентуру. Когда бригадир начал тихо «плакаться» об утраченном передатчике и ситуации, в которой оказался резидент, он заметил, что один из магнитофонов поста подключен к сети знакомым на вид тройником. «Откуда у тебя этот тройник?» — спросил бригадир. «Я попросил служанку, и она достала его мне», — ответил слегка озадаченный переводчик. Девушка, которая обслуживала комнату поста прослушивания, убиралась еще и в квартире советского чиновника. Пару дней назад она отодвинула кровать, чтобы пропылесосить комнату, и увидела тройник. Решив, что он не используется, она положила его в свой карман. Позднее, когда переводчик во время уборки поста попросил у служанки тройник для магнитофона и радиоприемника, у нее как раз оказался один под рукой.

Бригадир тут же позвонил резиденту, который предложил всем собраться у него на ланч и по три «Мартини» каждому. Когда подняли первые рюмки, шеф предложил тост: «Запомните: ищи — и ты найдешь. Загляните в "Евангелие от Матфея", глава седьмая…»

Тщательно продуманные и отрепетированные планы не всегда осуществлялись гладко, а некоторые мероприятия становились просто жертвами неудач, попадая в категорию «технический успех, но оперативный провал». Типичным примером служит история, кода советский посол в одной из европейских столиц заказал для своей квартиры обычный стол. ЦРУ прослышало о заказе и завербовало мебельщика, который согласился на то, чтобы техники могли установить «жучок» в стол посла. Успех операции не внушал никаких сомнений, когда офицеры ЦРУ наблюдали из безопасного места, как бережно стол поднимали по ступенькам резиденции посла. Техник и оперативник обменивались улыбками и рукопожатиями. Но прежде чем они успели налить что-то для победного тоста, опять появились грузчики. На этот раз они вынесли стол из резиденции и, аккуратно прошагав по ступеням, погрузили его в грузовик. Вечером, когда оперативники вместе с мебельщиком осматривала вернувшийся стол, они узнали конец истории. Грузчики доложили, что, когда посол увидел стол, он был крайне удивлен тем, что столешница была изготовлена из огнеупорного пластика. «Некультурно», — пробормотал он, отказался от поставки и приказал убрать стол из дома.

В 1960-е гг. ОТС ЦРУ проводила эксперименты со множеством экзотических систем акустического контроля. Так, например, советские дипломаты в одной центрально-американской столице были вынуждены часто собираться во внутреннем дворике посольства по наиболее важным делам, не рискуя обсуждать эти вопросы внутри здания из-за опасения подслушивания. Внутренний дворик, окруженный забором, однако, не охранялся, и сотрудники ЦРУ заметили одну скамейку, которая была особенно популярной для обсуждения важных, интересных тем для советских дипломатов. Рядом со скамьей было большое тенистое дерево. У сотрудников резидентуры ЦРУ не было никаких оперативных возможностей доступа к скамье, и потому было решено разработать средство прослушивания бесед, которые происходили вокруг скамьи. Открытое ограждение советского посольства натолкнуло на мысль выстрелить в дерево над скамьей специальной пулей, содержащей микрофон и радиопередатчик.

Для разработки радиомикрофона в пуле требовалось создание специального акустического радиоустройства, достаточно маленького, чтобы вписаться в пулю для секретной стрельбы в дерево, а также разработать радиоэлектронные компоненты, способные сохранить работоспособность после воздействия скорости выстрела и удара, чтобы «загнать» радиомикрофон в дерево и, конечно же, избежать обнаружения.

Инженер ОТС ЦРУ связался с президентом и руководителем научно-исследовательского сектора ведущей американской компании слуховых аппаратов, чтобы заказать микрофон, достаточно маленький, чтобы разместить его в пуле калибра 0.45 и, конечно, надежный, чтобы функционировать после удара о дерево. Проблема небольшого размера микрофона оказалась вполне разрешимой, но никто в компании не представлял последствий удара. По мере обсуждения всех аспектов этого необычного проекта проблемы, которые надо было решить, начинали разрастаться. В какой-то момент показалось, что у этой идеи нет никакого будущего, пока сам президент внезапно не решил: «Хорошо, для нас это действительно хороший вызов, и давайте-ка это сделаем». Была сформирована команда инженеров, чтобы создать единственный в своем роде микрофон без производственных маркировок и фирменных надписей.

Одновременно после получения подтверждения заказа от частной компании, специализирующейся на изготовлении микропередатчиков, в ОТС начали проводить свои анализы и оценки. Через 3 месяца был получен радиопередатчик на 400 МГц с батарейкой и микрофоном, достаточно маленьким, чтобы уместиться в пуле чуть больше, чем калибр 0,45. Срок службы аккумулятора зависел от его размеров, но подходящий работал менее одного дня.