— По-моему, да, — сказал молодой хлыщ, недоверчиво меня рассматривая. — А как вас представить?

Наконец он впустил меня в вестибюль офиса. На полу сине-желтый персидский ковер девственной чистоты. Стены цвета шелка-сырца.

— Подождите, пожалуйста, здесь. Я спрошу мистера Славина.

Уходя, молодой хлыщ пару раз с опаской оглянулся.

Любопытно, чем мой вид раздражает обитателей Гринвича? Почему на меня постоянно смотрят так, словно я воровка и, если недоглядеть, смоюсь с первым дорогим предметом, который попадется мне на глаза?

Через несколько секунд появился сам Дэвид. Тоже в рубашке с закатанными рукавами, на носу очки для чтения в черепаховой оправе. На лице озабоченное выражение.

— Что случилось, Бейли?

— Нет-нет, все в порядке. Извините, что я вас переполошила. Просто я хотела кое о чем поговорить. Есть у вас время?

— Вы же, по словам Пейтон, сегодня у нас ночуете. Может, побеседуем дома?

— Простите за настойчивость, я как раз выхожу на серьезные открытия и…

— Ладно-ладно, понятно, — перебил он, отечески кладя руку мне на плечо. — Пойдемте в кабинет.

Его кабинет был огромен, с письменным столом, который больше напоминал баржу — на синей реке другого персидского ковра, с еще более длинным ворсом. Только выглядел кабинет… безличным, необжитым. Единственная личная нота — большая свадебная фотография Дэвида и Пейтон на столе. Да, еще картина маслом на стене — чудесная яхта, рассекающая волны. То ли Дэвид из тех титанов, которым совершенно наплевать на уют в рабочем пространстве, то ли он настолько занят добыванием новых миллионов, что ему жаль пяти минут на разговор с декоратором.

Дэвид жестом показал мне на диван и полуприсел напротив меня на край стола. Сама поза как бы говорила: «Я так неудобно устроился, потому что вы все равно через минуту уйдете».

— В чем дело, Бейли?

— Не знаю, общались вы со своим источником в департаменте полиции или нет, но если вы не в курсе, то дело обстоит следующим образом: полиция полагает, что в понедельник вечером меня скинул в сугроб случайный дорожный хулиган.

Дэвид смотрел на меня задумчиво, никак не откомментировав замечание о его источнике в департаменте полиции.

— Я так понимаю, вы с полицией не согласны, — сказал он.

— Нет. Для хулигана слишком упрямая и последовательная агрессивность. К тому же на меня и в Нью-Йорке уже нападали. Очевидно, кто-то меня преследует. И это как-то связано со смертями подружек невесты Пейтон.

— Вы убеждены, что их смерти не были несчастными случаями?

— Убеждена.

Он поднял руки ладонями вперед, потом уронил их так, что они шлепнули по бедрам.

— Ах, Бейли, не знаю, что вам и сказать. Вы девушка умная, ваша убежденность достойна уважения. Однако где доказательства того, что несчастные женщины убиты? И какой мотив у преступника, если это действительно убийства?

— Вот потому-то я и хотела поговорить с вами.

Хоть я и сидела с прямой спиной, чтобы казаться выше, Дэвид нависал надо мной. Мышке трудно аргументировать, глядя на кошку снизу вверх.

— Робин в свое время подозревала, что гибель Джейми связана с каким-то событием на свадьбе. По мере моего расследования правильность догадки Робин становится все очевиднее.

Дэвид внимательно смотрел на меня поверх очков.

— Продолжайте-продолжайте.

— Помните репетицию в церкви? Помните вашу с Трипом дискуссию на повышенных тонах в церковном приделе?

Он только фыркнул:

— Дискуссия на повышенных тонах?.. Да мало ли что было девять месяцев назад! Вы еще спросите меня, каким лосьоном после бритья я в тот день пользовался!

— Погодите, дайте мне закончить. Вспомните комнатку в церкви. Там стояла ширма. Вы с Трипом ругались, что-то ему кричали. Потом заглянули за ширму и увидели нас — всех подружек невесты. Вы были очень смущены.

Дэвид резким жестом сорвал с носа очки и бросил их на стол.

Если он хотел скрыть свою реакцию, то это самый правильный поступок — он профессионально отвлек мое внимание на манипуляцию с очками, и смена выражений на его лице от меня ускользнула.

— Ну, теперь что-то смутно припоминаю. Куда вы клоните? У нас с Трипом за годы совместной работы было немало дискуссий. На всяких тонах. Такая уж природа нашей работы — часто на больших нервах.

Я понимающе улыбнулась, желая снять впечатление, что я нападаю на него.

— Мне страшно подумать, сколько риска вам приходится на себя брать. Но в тот вечер, за ширмой, вы сказали одну важную для меня вещь: вы обвинили Трипа в том, что он скрывает некие доходы. Джейми не только слышала, но и поняла смысл обвинения — единственная из всех подружек невесты. Очевидно, позже она могла шантажировать Трипа этой информацией.

Дэвид встал, оттолкнувшись задом от края стола, прошелся молча к окну. Затем вернулся и мрачно на меня посмотрел.

— И куда нас ведет подобная линия размышлений? Вы утверждаете, что Трип убил трех девушек?

— Увы, подобная версия имеет право на существование. Джейми хотела открыть свой бизнес, однако не находила инвесторов. А незадолго до ее смерти вдруг объявился некий добрый дядя, который обеспечил начальный капитал.

— Предположим на секундочку, что вы правы. С какой стати ему было убивать Робин и Эшли?

— Прежде чем мы обсудим этот вопрос, давайте установим окончательно: правда ли, что Трип совершил нечто предосудительное в финансовом плане?

Дэвид задумчиво потер ладонью лицо. Пожалуй, слишком задумчиво. Театрально.

— Буду откровенен, Трипу я доверяю безоглядно. Он опытный бизнесмен и проверенный партнер. Ему ни к чему что-то скрывать от меня. Если я и наорал на него в тот вечер… ну, так сказался предсвадебный стресс. Да, мне почудилось, что некоторые цифры выглядят странно, что некоторые сделки сомнительны. Но я предполагал не махинации, а ошибки. Потому что махинации не делаются так неуклюже.

— И чем все закончилось?

Он небрежно пожал плечами:

— Трип заверил меня, что все в порядке, что я просто в некоторых вещах не разобрался. И действительно, после медового месяца мы с Трипом сели и все выяснили. Никаких злоупотреблений или ошибок.

Я не знала, верить Дэвиду или нет. Если Трип вел нечестную игру, ответственность могла пасть на голову самого Дэвида. Партнеры обязаны отвечать друг за друга. Возможно, Дэвид покрывает Трипа, чтобы не иметь неприятностей.

— Значит, моя теория кажется вам абсурдной?

— Я уже говорил, что вы, Бейли, девушка умная. Глупо с моей стороны с порога отвергать ваши предположения. Поэтому я продумаю ваши слова. Договорились?

— Замечательно. Доверяй, но проверяй. Наверное, вам не грех лишний раз перепроверить своего партнера. Это не преступление.