– Отойдете верст на сто и хватит, вставайте там кампанентом, – рассудил фельдмаршал. – Иначе, боюсь, мы не поспеем на выручку и татары вас сомнут. Деташемент ваш убавим из другого соображения. Пущай Фети-Гирей смелее будет, войско свое привести не спужается. К морю держитесь поближе, чтобы десанту нашему времени на лишние переходы не понадобилось.

Соображения Миниха показались всем убедительными, споров и разногласий на совещании генералитета не возникло. Сразу решили и вопрос, кого поставить командующим над сводным деташементом. Бирон, как и следовало ожидать, наотрез отказался.

– Оставьте мне лишь моих гвардейцев, – попросил он.

В итоге начальником над всем передовым отрядом поставили шотландца – генерал-аншефа Джеймса Кейта. Все считали его воякой опытным и умелым, кое-кто даже видел в нем будущего конкурента Миниху.

Сам фельдмаршал предложил принцу Брауншвейгскому остаться в Азове при главном штабе. Но Антон Ульрих рвался в бой и попросил, чтобы ему дозволили отправиться с нами.

– Фон Гофен, даю вам важное поручение, – поманил меня пальцем фельдмаршал.

Я подошел. Миних положил мне руку на грудь и суровым тоном велел:

– Сказывали мне, что ты, барон, учил уму-разуму их высочество. Раз так, тебе и держать за него ответ. Повелеваю днем и ночью непрестанно быть при особе принца, следить, чтобы и волос с его головы не упал. На это время господин Бирон найдет себе другого адъютанта.

Я сначала загрустил: быть в телохранителях у монаршей особы хоть и приятно, но не столь интересно, затем, бросив взгляд на недавнего скромного заику-принца, повеселел. Отсиживаться в глубоком тылу Антон Брауншвейгский не собирался, а значит, пострелять и помахать шпагой нам доведется.

Тогда я не понимал, что впервые оказался на настоящей войне, по сравнению с которой все мои предыдущие приключения только цветочки. Ягодки будут впереди. Раньше я был человеком осторожным, в чем-то опасливым, теперь меня как подменили. Возможно, на мои ощущения наложились восторженные чувства настоящего Дитриха. Тот явно не отличался миролюбием.

Передохнув у стен Азова, деташемент снова двинулся в путь.

По мере нашего продвижения край все сильнее охватывала паника. Мирные жители снимались с мест, оставляя нам разоренные деревушки. Почему-то раньше все считали, что дальше Азова русское войско не двинется, и появление здесь отряда генерала Кейта оказалось для татар полной неожиданностью.

Бравый шотландец оставлял в каждой деревне небольшие, в основном состоявшие из казаков, гарнизоны. Главным их предназначением была организация сигнальной цепочки.

Преодолев добрых сто верст пути, деташемент остановился возле старой разрушенной крепости, неоднократно переходившей из рук в руки от казаков к туркам и наоборот.

– Кампанент разобьем здесь, – велел Кейт. – Какое название несет сие место на карте?

– Никакое, – ответил кто-то из штаб-офицеров, сверившись с документами. – Его даже на карту не нанесли.

– Плохо, – рассердился генерал. – Это непорядок, и его непременно надо исправить. Предлагаю поступить коллегиально. Как будем величать сие место, господа?

– Мелитополь, – усмехаясь, предложил я.

Настоящий город лежал значительно дальше, но, раз не срослось, почему бы кое-что не подправить? Тем более места неплохие, красивые, будущим мелитопольцам здесь понравится.

– Олл райт, пусть будет Мелитополь, – согласился шотландец. – Мне по душе это название, оно уподобляет нас античным эллинам.

Мы встали лагерем. Первым делом предстояло укрепить крепость, здесь Кейт планировал разместить обоз, устроить штаб и магазины, ведь лишенное снабжения, фуража и провианта войско долго не продержится. Дел было невпроворот. Кроме того, мы вовсю отрабатывали тактику предполагаемого боя, готовясь преподнести Фети-Гирею целый ряд неприятных сюрпризов.

Кейт поставил задачу свести к минимуму время всех возможных построений. Нам предстояло сражаться с иррегулярной кавалерией. Как показала практика, самым эффективным методом противоборства с конницей пока были пехотные каре.

Через неделю калмыки, отправленные в глубокие дозоры по степи, донесли, что вражеская конница в скором времени будет возле Мелитополя. Задумка сработала. Крымский хан собрал войско и двинулся наводить порядок на своих землях.

– Крымцев много. Вся степь дрожит под копытами их коней. Пыль стоит столбом, не желая оседать на землю. Несметные полчища скачут прямо сюда, – сообщили дозорные.

Кейт обрадовался:

– Слава нашему Богу и мусульманскому аллаху! Я предвкушаю хорошую драчку!

Ноздри его воинственно раздувались.

– На этот раз я надену фамильные доспехи, – сказал он. – В них мои предки громили англичан, а я с Божьей помощью надеюсь одолеть басурманское войско.

Я попросил принца последовать примеру полководца и тоже облачиться в кирасу, но Антон Ульрих решительно отказался. Кажется, мои уроки давали о себе знать. Я мог собою гордиться: теперь их высочество научились говорить твердое «нет».

Очень скоро наши дозоры схлестнулись с татарскими, завязалась короткая схватка, после которой калмыки привели в штаб пойманного «языка». Судя по богатым одеждам и дорогим доспехам, пленный попался не из простых.

После расспросов выяснилось, что калмыки изловили ногайского мурзу, и тот, брезгливо поджимая губы, сообщил, что Фети-Гирей пообещал турецкому султану уничтожить дерзких гяуров и лично повел двадцатитысячное войско. Видимо, хан и впрямь был раздосадован случившимся.

Первый бой Кейт решил дать за пределами лагеря, оставив в нем для охраны лишь небольшой казачий отряд.

Пехотный деташемент преградил дорогу татарам, встав длинной колонной, состоящей из отдельных плутонгов – взводов. Местность была открытой и ровной, поэтому солдаты выстраивались в четыре шеренги. По принятой диспозиции первый ряд стрелял, остальные заряжали и передавали фузеи. С флангов нас прикрывала кавалерия: казаки и несколько эскадронов конногвардейцев. На стыках между пехотными плутонгами расставили пушки и установки с «Катюшами». Похоже, в скором времени нас ждет переворот в вооружении. Нынешняя гладкоствольная артиллерия не в силах тягаться с нашими модернизированными ракетами, которые могут бить на расстояние, превышающее версту. К тому же ракетные установки намного меньше весят, а значит, их легче доставлять с места на место, разворачивать. Они проще в эксплуатации, да и смертоносней, чего уж тут говорить. Не обошлось и без маленькой военной хитрости: я предложил, чтобы часть ракет сегодня была оснащена не боевым зарядом, а тем, что обычно используется для вполне мирных фейерверков.

– Зачем? – не сразу сообразил капитан, командовавший ракетчиками. – Татарам будет все равно: устроим мы в их честь праздничную иллюминацию или нет.

– Им, может, будет и все равно, а вот их лошадям вряд ли придется по вкусу, – сказал я.