Правой рукой, по локоть укрытой латной рукавицей, Иеро поднял меч и резко опустил его вниз. «Вперед, парень! – мысленно пришпорил он Клоца. – Пришло наше время!» Позади потрескивал камыш под быстрыми ногами иир'ова.

В кулаке, защищенном чашеобразным эфесом, Иеро сжимал рукоять длинного кавалерийского тесака; он выставил клинок вперед словно пику. Пока Клоц набирал скорость, его всадник мог слышать долетавший сзади плеск и грохот копыт. Он покосился налево, потом – направо. Добро! Атакующий строй оставался плотным и ровным.

Затем левое крыло, северные шеренги кавалерии, не ломая рядов, начало медленно заворачивать. Правое повторило маневр; теперь строй напоминал полумесяц. Левый фланг должен был ударить первым, смять тылы врага, отрезать от леса и выжать основную массу войск Нечистого в открытое пространство болотистой равнины.

Уже не оставалось времени, чтобы мысленно проиграть еще раз давно обдуманную стратегию; Иеро сосредоточился на том, что ждало впереди. Воспоминания о днях и неделях, ушедших на разработку планов, исчезли, словно дым; сейчас он был только киллменом, машиной, предназначенной для убийства, и ничем более. Клоц, в предчувствии битвы, яростно взревел, и тысячи глоток его сородичей подхватили этот крик; подобный грому, он раскатился от одного конца строя до другого.

Орда Нечистого остановилась – раздробленная, ошеломленная. Для крыс и уже немногочисленных Псов Скорби болото не представляло серьезного препятствия, лишь слегка замедляя их скорость. Но люди, хорошо обученные и готовые биться до смерти на твердой земле, скользили по воде и грязи, спотыкались о кочки, поросшие осокой. Большая часть Ревунов шла в пешем строю, и почва под ногами нравилась гориллоподобным монстрам не больше, чем их человеческим союзникам. Когда перед ними возник лес рогов и сверкающих наконечников копий, многие ударились в бегство. Другие, потверже духом, или же состоявшие под командой более опытных офицеров, попытались сформировать каре. Результат был плачевным! Крики, вопли, приказы, противоречащие один другому – в войске противника воцарился хаос!

Развернув полумесяцем фланги, раскинувшись слева направо на добрую милю, страшная кавалерия Севера шла в атаку!

Под мечом Иеро треснул череп огромного Ревуна; Клоц подался в сторону, помогая всаднику освободить клинок. Молодой предводитель оглянулся. Каждое копье нашло цель, поразив как минимум одного врага в передних рядах или в тылу орды. Затем пики были выдернуты из трупов и нацелены вновь; сверкающие острия по-прежнему жаждали добычи.

Уже не имело значения, кто из приспешников Нечистого пытается скрыться, а кто готов принять бой; там, где не поспевали меднокожие всадники, дело заканчивали их разъяренные скакуны. Тяжелые копыта дробили кости, их острые края рассекали плоть, рога и каменно-твердые лбы таранили людей и лемутов, отбрасывали бездыханными в грязь, а зубы, тоже пущенные в ход, перекусывали конечности, словно ивовые прутья.

Чудовищный пес – глаза налились кровью, с клыков капает слюна – прыгнул на Иеро слева. Не раздумывая, священник бросил поводья и прикрылся щитом – даром своего далекого странного друга. Рядом свистнул топор; одним ударом Рейн Мантан раскроил собаке череп.

Могучий напор кавалерийского удара медленно, но неизбежно теснил орду к лесу. Всадники не давали возможности бойцам Нечистого остановиться и занять оборону; впереди уже маячили лесные гиганты, возносившие к синим небесам могучие ветви. Враги, сломленные, скованные теснотой в беспорядочной толпе, уже не пытались сопротивляться; они жаждали лишь поскорей найти убежище в зеленой крепости Тайга. Те, кому удалось добраться до деревьев, начали метать стрелы и дротики в отчаянном усилии остановить страшных всадников. Кое-где опустели седла, но лорсы, даже потерявшие своих хозяев, не были беззащитной мишенью! Они продолжали оставаться в строю, сражаясь все так же яростно, сокрушая врагов копытами и рогами. Иногда огромный зверь падал, пронзенный десятком стрел, но тут же другой, со всадником или без него, заступал на место погибшего, продолжая атаку. Наибольшие потери нес левый фланг; однако, сплотив ряды, ни на миг не ослабляя напора, всадники разрезали орду, оттеснив основную массу визжащих лемутов вместе с их закутанными в серые плащи повелителями от спасительной опушки.

Иеро не получил ни царапины, но правая рука его отяжелела. Огромный зверь под ним, глыба неистовой ярости, заработал десяток легких ран; впрочем, Клоц не обращал на них внимания. Он ревел, как боевая труба, не замечая боли; глаза его налились кровью. Рейн Мантан и М'рин, с длинного клинка которой сочились багровые капли, обороняли своего командира слева; двое молодых иир'ова и Гиор Мантан – справа. Оба брата держали круглые щиты, обитые бронзой и непроницаемые для дротиков и стрел, надежно прикрывая Иеро от метательных снарядов врага.

Молодой предводитель, охваченный холодной яростью, не присматривался к тем, кто заступает ему дорогу; он рубил и колол с неослабевающией силой. Наконец-то перед ним был враг, до которого он мог добраться! Он мстил за дни беспамятства, за свою потерянную любовь, за боль и предательство! Смерть им всем! Уничтожить этих гнусных тварей, освободить он них землю раз и навсегда!

Сильная рука перехватила повод, и громкий голос прорвался сквозь безумие битвы, овладевшее Иеро. Он опустил меч, сообразив наконец, что кто-то из соратников пытается привлечь его внимание. Со всхлипом втянув воздух, он почувствовал, как ходят под ним бока Клоца. Багровый туман в голове медленно рассеивался; еще немного, и звуки начали складываться в слова, слова – в фразы.

– Остановись, генерал! Мы разбили их! Может быть, четверть удрала в лес, не больше. А остальные… Ты только погляди!

Почти против воли Иеро повернул голову. Полковник Льюис, свесившись с высокого седла, показывал на заваленную телами врагов болотистую пустошь.

Итак, свершилось! План сработал! Поредевшие отряды Нечистого, сокрушенные в водах озера Слез, выползли на берег и объединились с войсками, ожидавшими под прикрытием леса. Эта орда все еще представляла немалую силу, и ее вожди повернули направо, в казавшееся пустым болото. Несомненно, они хотели смести заслоны республиканских войск, обогнуть западный рукав озера и зайти в тыл армии ненавистных метсов.

Так могло бы случиться, если б не одно маленькое обстоятельство. Мудрый старый аббат и его ученик, намеренно вызвавшие этот маневр врага, обладали единственной с сотворения мира кавалерией, способной сражаться на болоте не хуже, чем на сухой земле. И теперь результаты попытки Нечистого лежали перед Иеро – груды, холмы, горы трупов! Он не мог в это поверить, хотя сам помогал разрабатывать план!

Остатки орды Нечистого, устрашенные атакой конницы, отрезанные от спасительного леса, сгрудились на топком берегу. Эта толпа спотыкающихся сломленных существ, людей и лемутов, оказалась зажатой между шеренгами всадников со смертоносными пиками и водами озера. В плотном строю кавалерии не было щелей. В сражении на болоте Республика лишилась, вероятно, восьмой части своей конницы, но оставшихся сил вполне хватало, чтобы втоптать в грязь обезумевшую толпу врагов. За линией воинов и лорсов, у самой опушки, растянулся цепью заградительный отряд, но в лесу царили безмолвие и тишина.