– Ну, три этажа в доме. По две на этаж, чтоб прибираться не так тяжело было. Точно не скажу. Тут, пожалуй, прежде с Катериной моей посоветоваться надо. Она точно скажет.

– А вот это верно, – одобрил его решение Захар. – Она тут хозяйкой будет, и потому пусть лучше она решает, сколько какой прислуги нанять. А там видно будет. Ежели что, на заднем дворе можно будет отдельный дом поставить. Для прислуги.

– Смеешься? – возмутился Руслан. – Да в этих хоромах заблудиться можно. Неужто ребятишкам места недостанет?

– Тебе решать, княже, – склонил Захар голову.

– Значит так. Сейчас едем к Араму, на базар. А после к Катерине, – подумав, решительно огласил Руслан маршрут.

Вся ватага вывалилась на крыльцо и спустя пару минут уже скакала в сторону города.

В чайхане, как всегда, было людно. Увидев Руслана с его охраной, чайханщик лично бросился протирать отдельный небольшой столик и, едва только все расселись, спросил:

– Князь, как всегда сварить, или еще что хочешь?

– Сначала ответь, Арам-джан. Помнишь наш разговор, когда ты сказал, что твоя племянница готова у меня стряпухой работать?

– Конечно, помню. Что, дом достроил? – всплеснул чайханщик руками. – Вай, слушай, очень хорошо. Стряпуху себе хочешь? Будет тебе стряпуха. Сейчас позову, сам в ней поговоришь.

– Я за этим и приехал, – успел кивнул Руслан.

Арам, не дожидаясь его ответов, стремительно покатился на кухню. Спустя пару минут он выскочил оттуда, волоча на буксире молодую девушку крепкого телосложения. Не высокая, коренастая, с грудью примерно четвертого размера и короткопалыми, плотными руками. Волосы ее были заплетены в толстую косу, покрытую косынкой. Но главное внимание Шатуна привлекли глаза девушки. Большие, черные, словно ночь, обрамленные длинными, пушистыми ресницами.

– Знакомься, князь. Моя племянница, Сиануш. Что хочешь, тебе приготовит. Хочешь, нашу кухню, хочешь, русскую, а хочешь, консоме сделает. Все умеет.

– Что, и французскую кухню знаете? – удивленно уточнил Шатун.

– В ресторане служила, – тихо кивнула девушка.

– А чего ушла? – насторожился Руслан.

– Э-э, князь. Там старший повар плохой человек был. Руки распускать стал. А у нас так нельзя, сам знаешь. Потому ушла, – заметно помрачнев, ответил за племянницу Арам.

– Ну и правильно, что ушла. Главное, что ты там многому научиться успела, – одобрительно кивнул Шатун, заметив, как, потупившись, покраснела Сиануш.

– У нее хорошая книжка есть, князь. Там много всяких рецептов есть. Хочешь, принесет, сам посмотришь.

– Не надо, – отмахнулся Шатун. – Завтра пришлю казака с подводой, с ним сама, все, что тебе для работы надо, купишь. Денег я ему дам. И уже с базара, прямо в имение. Там теперь управляющим Захар Иванович. Казак без левой ноги. Он тебе все покажет и поможет, чем надо будет.

* * *

Следующие два дня Руслан занимался только своим новым домом. Завозил мебель, часть из которой они заказывали вместе с Катериной. Выбирал ковры для личных комнат, даже присматривал столовую посуду. Для своего личного пользования Шатун, не задумываясь, приобрел пару десятков турецких грушевидных стаканчиков, дюжину тонкостенных крошечных фарфоровых чашечек под кофе и заказал кузнецу Ульяну две дюжины единиц приборов столового серебра. Для этого он выдал мастеру несколько горстей трофейного серебра и приложил к металлу свой эскиз, где было примерно изображено его виденье узора. С интересом рассмотрев рисунок, кузнец долго щурился, после чего спросил, задумчиво поглядывая на серебро:

– Не боишься, что испорчу, княже. Деньги-то немалые.

– Ну, сам-то металл никуда не денется. А что испортишь, так сам и переделаешь, – пожал Шатун плечами. – Или совсем уж работать разучился?

– Навык-то остался. Да только глазами слаб стал больно, и руки уже той точности не имеют, – нехотя признался кузнец.

– Так возьми подмастерьем сироту какого. Сыновья у тебя по своей части работать станут, а он после тут останется, – быстро нашелся парень.

– Зачем тебе это, княже? – помолчав, осторожно поинтересовался старый мастер.

– Не люблю, когда доброе знание впустую пропадает. Не должна наука с мастером уходить. Неправильно это. Потому и казаков своих заставляю сирот обучать. Пусть пока не так много, как хотелось бы, но лиха беда начало.

– Выходит, тогда и Кузьма может себе учеников взять? – все так же осторожно уточнил мастер.

– Не может, а должен. Такие знания о лошадях, как у него, для воинства казачьего настоящий клад. Сам знаешь, дядька, конь в бою первый друг, – быстро ответил Руслан.

– А кого брать можно? – последовал новый вопрос. – Кого сам решу, или кого ты укажешь?

– У кого к делу твоему талант имеется, – хмыкнул Шатун. – Но первым делом из сирот. Им и так в жизни тяжко, а тут хоть какое мастерство будет. Да и после знания не пропадут, ежели в имении остаться решат.

– Добре, княже. Все сполню, – неожиданно поклонился старик.

Уже через три дня после этого разговора в конюшне появились трое вихрастых мальчишек, а в кузне зазвучали звонкие голоса двух сорванцов. Деды, хоть и ворчали на мальчишек без конца, но учить их взялись серьезно.

Руслан же, велел передать на кухню, чтобы детей кормили четыре раза в день, от пуза, и выделил наставникам деньги на одежду и обувь для них. Этого никто не ожидал, и потому вечером того же дня к парню явилась целая делегация. Два старых мастера, пятеро мальчишек и две женщины среднего возраста. Глядя на них, Шатун только недоуменно хмыкнул и, повернувшись к дедам, поинтересовался:

– Ну, и что от меня надобно?

– Благодарить тебя пришли, княже, – выдохнул Кузьма, тяжело опускаясь на колени. – За доброту твою, что дозволил в имении сирот приветить. Эти трое сестры моей двоюродной внуки. Родители в мор сгинули, сама она вдова давно. Вот и мается с пятью, мал мала меньше. А мальчишки-то растут. Я уж сам хотел тебе в ноги кинуться, да тут ты с дозволением поспел.

– Встань, дядька Кузьма, – шагнув к нему, приказал Шатун, за плечи поднимая старого лошадника. – Ты казак, а не крепостной. Знай я раньше, что у тебя беда такая, сразу бы велел их сюда привезти. Ты лучше вот что скажи. Сестрица твоя, она как, шустрая, или уж не хозяйка?

– На десять лет меня младше. Мне уж шестьдесят пять, выходит, ей пятьдесят пять. Поскрипит еще, кочерга старая, – усмехнулся лошадник.

– Тогда предложи ей дом продать, и пусть сюда перебирается. Будет за вами, пнями старыми присматривать, да и сорванцов этих обихаживать. Тут стирки одной на артель целую будет. Дом поставим. Дело нехитрое. Надел какой дам. И сама под присмотром будет, и вам проще. Я так понимаю, там еще двое детишек имеется.

– Так, княже, – растерянно кивнул Кузьма.

– Вот пусть все в одной куче