Паук поднял ствол на уровень груди ничего не подозревающего парня… Краснов еще в машине снял «калаш» с предохранителя и передернул затвор. «Пан или пропал!..» – промелькнуло в его голове. И одновременно с этой мыслью он, развернувшись на каблуках, нажал на спуск.

Из-за нервов он выпустил по своему «напарнику» длиннющую очередь! Паука этим свинцовым вихрем отбросило на несколько метров: он упал спиной на вытоптанную землю, где некогда, наверное, была клумба или что-то в этом роде…

На одной из припаркованных перед общежитием легковушек сработала охранная сигнализация. Ну вот, началась «веселуха»: сначала автоматная очередь, а потом эти пронзительные звуки «сигналки»!

Краснов направил автомат на «секьюрити», который, кажется, впал в состояние полной прострации.

– Ты кто?! – спросил он.

– Э-э-э… Толя. Анатолий, то есть.

– Ты один тут дежуришь? Нет? Где твои напарники?!

Парень присел… ну ровно тебе заяц, приготовившийся «спорснуть», задать стрекача.

– А ну стой! Я т-те убегу!!! Мне помощь нужна, ясно?!!!

Охранник, кажется, по-прежнему не врубался, что вокруг него происходит. Он не понимал, что именно от него нужно этому парню в сержантской форме с автоматом в руках.

– Быстро Толя! Соображай, мать твою!! А то убьют и тебя… и меня тоже!!!!! Где твои коллеги? У тебя рация есть? А мобила? Надо срочно связаться с… да хоть с вашим оператором! Надо сделать сообщение, что… что… – Краснов сам едва не захлебнулся от потока слов, так что вынужден был сделать секундную паузу. – Что э т о – реальное нападение! Что здесь, в Льяново… должен… должен произойти т е р а к т!!!!!

Топор припарковал грузовой фургон во дворе, на который выходят окна всех трех пятиэтажек.

Таков был приказ их старшего – Вольфа. Человека, который, как думали соратники, в чем они были полностью уверенны, держит нити операции целиком в своих руках.

Еще раньше, когда они пересекли «ленинградку» и выехали на льяновское шоссе, Шульц принялся взламывать коротким заостренным ломиком крышку заветного ящика.

Когда они на короткое время притормозили возле поворота на Льяново, дожидаясь, пока двое соратников, Паук и Краснов, разберутся с дежурящими на въезде в село «дэпэсниками», Шульц извлек из ящика оружие и запасные обоймы…

К тому моменту, когда Топор направил грузовой фургон марки «Фольксваген» в проезд между двумя серыми панельными домами, Шульц вскрыл и второй ящик, в котором были упакованы бутылки с «коктейлем Молотова».

Все трое дружно покинули салон фургона. Шулепин оставил задний люк открытым. Забросив «калаш» за спину, он извлек из ящика – берясь за горлышки с свисающими наружу «запалами» – две бутыли и передал их Мяснику.

В этот момент прогремела автоматная очередь! Стреляли с другой стороны «среднего» дома, оттуда, где должны были действовать Паук и Краснов!..

– Ну все… началось!!! – крикнул кто-то из братьев. – Понеслись, славяне!!!!!!

Шульц торопливо выдернул из ящика следующие две бутылки – эти взял Топор. Он вытащил из ящика оставшиеся две емкости и, прижав их одной рукой к животу, другой закрыл задние дверки фургона.

Он еще только бежал к дальнему подъезду одного из этих кажущихся вымершими зданий, когда Топор, щелкнув зажигалкой, подпалил фитиль, размахнулся и швырнул бутылку с горючкой в одно из окон первого этажа!..

– Слава России!! Бей черножопых!! Мочи!!! Жги!!!!!!

Охранник все еще находился в ступоре. Скорее всего, не верил, что этот парень, только что сваливший очередью из «калашникова» другого военного, офицера, сохранит ему жизнь. Он не верил, что перед ним не дезертир, не какой-нибудь сумасшедший «контрабас», слинявший из части с оружием. И что слова того о нападении, и самое тревожное из прозвучавших слов – т е р а к т, это – отнюдь не пустые угрозы…

– Я вижу, у тебя есть сотовый?! Это рабочая мобила, или личная?! Да что ж ты… Дай сюда! – скомандовал Краснов. – Разблокируй! Живо, Толя! Каждая секунда на счету!!!

Тот достал из чехольчика сотовый, разлочил и передал его «сержанту». Они одновременно услышали какой-то странный шум, как будто разом зашептались, заговорили приглушенно десятки… нет, сотни голосов! Они, эти голоса, сливались в один общий слитный звук… Все это напоминало подземный гул, который бывает слышен за несколько мгновений до разлома земной коры, за секунды до первых толчков разрушительного землетрясения.

Краснова живо представил себе, что случится, если загорятся «файеры» и следом начнется паника! Он представил себе, что может произойти, если все эти люди, которыми набита битком любая из комнат, все эти десятки, сотни молодых мужчин, ютящихся в комнатушках «малосемеек», попытаются разом выбраться из тесных панельных коробок!

Да еще в полной темноте!

Это ж сколько народа будет изувечено?! Скольких затопчут насмерть?

Но и ему, Краснову, в таком случае не поздоровится: хотя у него и «калаш», это его вряд ли спасет – затопчут, разорвут в клочья!

Он едва удержался, чтобы не запрыгнуть в УАЗ и не дать по газам – пока еще сохраняется возможность уехать отсюда живым и здоровым!.. «Фургон?! Что там, в этом микроавтобусе? Туда загрузили какие-то мешки и ящики… Почему его поставили не возле «среднего» здания, а и м е н н о во внутреннем дворе? Там, куда выходят окна всех трех этих зданий? Неужели…»

Его прошиб холодный пот. На него снизошло озарение… его «пробило» наконец!

Он-то поначалу думал, что все ограничится швырянием бутылок с «горючкой» в окна. И, на крайняк, стрельбой по фасадам, чтобы вызвать тем самым еще большую панику среди собранных здесь «чужаков»!

Как он раньше не допер, что в этом фургоне… что в нем… Хотя, почему это «не допер»? Он же сам пару минут назад произнес это так удивившее и напугавшее его самого слово – теракт.

– Толя! – заорал он дурным голосом. – В твоей тачке есть рация?

– Рация? Есть… а что?

– Передай по рации своим… Пусть свяжутся с милицией! А еще лучше – сразу с «антитеррором»!! Скажешь… в Льяново… возле общежитий, где проживают гастарбайтеры… стоит фургон со взрывчаткой!!!!!!!

Парень, видимо, наконец понял, что происходит нечто экстраординарное, просто из ряда вон. Он резво нырнул в салон своего служебного внедорожника, рванул из паза микрофон, включил рацию…

Краснов не стал дожидаться, чем закончатся его переговоры с оператором и прочими инстанциями! Он стал набирать на реквизированном у секьюрити сотовом номер телефона… Андрея Сергеевича!

Пошли длинные гудки.

Краснов, прижимая трубку к уху левой рукой и с автоматом в правой, стал смещаться к торцу здания: из-за дома, со стороны внутреннего двора стали доноситься какие-то шумы, какие-то громкие выкрики…

На пятом или шестом гудке в трубке прозвучал мужской голос.