- Это моя работа, Ань, - усмехается он. – Кто-то обвиняет, кто-то защищает, - смотрит на меня, прищурившись. – Кто-то делает свою работу хорошо, а кто-то…

- Это ты к чему? – смотрю на него пристально.

- Про работу, якобы, защитника приюта. Твой знакомый, кажется, - усмехается Антон. – Алмазов. Да?

Я молчу. Жду, что же еще он скажет.

- Положил он на приют. Да это и понятно. Возиться еще в этим. Там же денег не срубишь. Адвокаты они все такие.

- Тебе откуда знать? Что за чушь ты несешь, Антон? Тигран обещал, что приют не закроют! – выпаливаю я.

- А вот закрыли, - усмехается Антон. – Я закрыл.

- Как ты мог? А животные? Их куда?

- Они все равно никому не нужны, - Антон по-деловому укладывает какие-то документы в папку. – Только мучились там.

- Тебе откуда знать?! – повторяю я. – Ты! Ты! Ты живодер! Вот! Неудивительно, что ни одно растение не приживается у тебя!

Ой, это, наверное, я зря. Антон хмурится и зло смотрит на меня.

- Я выполнял свою работу. И в отличие от некоторых выполнил ее на высшем уровне. Мне пора.

- Антон, - уже мягче обращаюсь к нему. – Ну, неужели, совсем ничего нельзя сделать? Это же животные. Кто о них побеспокоится? У них нет денег, чтобы дать взятку.

- Это ты о чем сейчас? – смотрит подозрительно.

- К слову пришлось. Эта гостиница… Не просто же так именно в этом месте ее захотели построить?

- Конечно, - ухмыляется Антон. – Место козырное. Так, ладно, мне пора. Адвокату привет передавай, - так и дала бы по этой самодовольной морде.

Еще раз усмехнувшись, Антон садится в машину и уезжает. Ко мне как раз подходит Маша, а из здания выходит Ольга Леонидовна. И по ее лицу я понимаю, что Антон не обманул. Все плохо.

- Ольги Леонидовна! – кричит ей Маша и машет рукой. Она идет к нам. – Ну что там? Как? мы выиграли?

- Мы проиграли, девочки, - вздыхает в ответ.

- Как? – Маша смотрит то на нее, то на меня. Я ведь уже успела похвастаться ей Тигриными обещаниями.

- А вот так. С прокуратуры пришли с бумагами, что у нас куча недоделок и нарушений. Я и не знала ничего о проверке. А они вон как зашли. Ну, что ж, девочки, - вздыхает. – Надо попробовать в ближайшие дни пристроить хоть кого-то. Спасти…

Мы с Машей стоим, опустив головы. К такому мы точно не были готовы.

- Ладно, девочки, - грустно произносит Ольга Леонидовна, - поеду я. Надо документами заняться. И, - вздыхает, - поисками хозяев.

Мы прощаемся и смотрим с Машкой ей вслед.

- Что же делать-то теперь? – произношу я. – Нельзя так оставлять. Неужели их и правда… это… туда в общем отправят?

С отчаянием смотрю на подругу.

- Есть идея, - говорит она, не глядя на меня. Как будто о чем-то размышляет.

- Готовиться к заднице? – толкаю ее в плечо.

- Как повезет.

35. Аня

- А ты уверена, что это получится? – спрашиваю я у Маши, когда мы у меня дома заняты последними приготовлениями.

- На сто процентов. Я на прошлой неделе в редакции была и там как раз готовили материал. В общем, там открыли гостиницу, прям вот только-только, а полиция пришла внезапно и обнаружила там проституток. Скандал поднялся. Закрыли гостиницу. За оказание сомнительных услуг. Мы сейчас с тобой такое же устроим этим живодерам. Вмиг у них все разрешения аннулируют!

Я молчу. В этом вопросе полностью доверяю Маше – у нее точно больше опыта. Она и не такое видала в своей работе.

К счастью, мама и папа на каком-то приеме и мы с подругой дома одни. Боюсь, я не смогла бы объяснить родителям, почему на мне сейчас черные чулки с красной стрелкой сзади и такое же красное, до безумия яркое, платье, в котором я не могу даже воздуха нормально вдохнуть. Так оно утягивает.

Маша выглядит не лучше. Короткий топ, а точнее – просто лифчик и шорты. И тоже на черные колготки.

На голове у меня парик и от него жарко. Но я терплю. Маша тем временем наводит мне макияж. И в этом вопросе я полностью доверяюсь ей. И в итоге, когда распахиваю глаза и смотрю на себя в зеркало, громко ойкаю.

- Я сейчас похожа на трансвестита, Маш, - не могу сдержаться от такого комментария. – Мы, когда с родителями в Таиланде были, вот там такой же точно нам яхту в аренду сдавал. Еще папе глазки строил. Мы с мамой и Милой еле сдерживались.

- Хватит, - серьезно отвечает Маша, еще ярче накладывая себе голубые тени. – Так надо. Нас издалека видно должно быть.

- Ой, что-то мне боязно, - вздыхаю.

- Ань, - Маша смотрит теперь на меня, - если боишься, я одна могу. Ты на стреме постоишь. Я понимаю. Папа и все такое. Еще один привод в полицию…

- Я уже этого не боюсь, - улыбаюсь. – У меня есть Тигран.

- Только вот сейчас он нам вряд ли поможет и папа, скорее всего, точно узнает все. Подумай еще раз. Последний шанс.

- Пошли! – решительно говорю я, беря ее за руку.

В такси стараюсь не обращать внимания на пристальный взгляд водителя в зеркало дальнего вида. При любой возможности он смотрит на нас с Машей. Я прячу глаза в искусственных волосах.

Блин, как же жарко-то в парике! И голова чешется! Но Машка права – лучше в парике, чтобы не узнал кто.

К месту, где сейчас расположен приют, а вскоре будет гостиница, мы подъезжаем уже ближе к полуночи.

- Так, - деловито упирает в бока руки Маша. Оглядывается. – Пошли к дороге. Патрульные там обычно ловят.

Иду за ней.

Мы встаем на перекрестке, подальше от света фонаря. И только фары проезжающих мимо машин освещают нас. Пару раз нам сигналят, но не останавливаются. Хотя я каждый раз вздрагиваю. Понятия не имею, как вести себя, если вдруг кто-то захочет воспользоваться нашими мнимыми услугами.

- Холодно, блин, - говорю я Маше. – Хорошо хоть парик есть. Как шапка. А долго еще ждать-то?

- Да откуда я знаю? Вроде, должен сейчас вот