Брови Майлза поползли вверх:

– Как вам это удалось?

Галени все время непроизвольно сжимал и разжимал кулаки.

– Да я и сам толком не знаю, – признался он. – Помню, как бил их… – Галени взглянул на Марка. – Приятно иметь дело с явным врагом.

На которого, как понял Майлз, Галени только что выплеснул все напряжение, скопившееся в нем за последние жуткие недели и эту сумасшедшую ночь.

– Они живы?

– О да.

Майлз решил, что поверит этому, только когда увидит их собственными глазами. Надо сказать, улыбка Галени была несколько пугающей.

– А их машина? – быстро спросил Айвен.

– Да, конечно, их машина, – поддержал его Майлз. – Она все еще там? Мы можем до нее добраться?

– Скорее всего – да, – ответил Галени. – По туннелям сейчас бродит всего один отряд полицейских. Я их слышал.

– Придется рискнуть.

– Тебе легко говорить, – угрюмо пробормотал Марк. – У тебя дипломатический статус.

А Майлз, словно впервые увидев клона, рассматривал его с нескрываемым интересом. Потом потянулся к внутреннему карману мундира.

– Марк, – выдохнул он. – Хочешь заработать сто тысяч бетанских долларов?

– Нет у тебя никакого чека.

– Это Сер Гален так говорил. Припомни, что еще он говорил и какие ошибки допустил сегодня. – Тут Майлз перевел взгляд на Галени. Упоминание отца подействовало на него отрезвляюще: во взгляде снова появилась усталость. – Капитан Галени! Те два цетагандийца в сознании? Или по крайней мере можно привести их в сознание?

– Да, один точно в сознании. А сейчас, может, и оба. Что вы задумали?

– Свидетели! Два свидетеля – как раз то, что нужно.

– Я-то думал, мы тихо смываемся, – жалобно проговорил Айвен.

– Думаю, – Майлз, словно не слыша Айвена, обратился к Марку, – мне лучше сыграть адмирала Нейсмита. Не обижайся Марк, но с бетанским выговором у тебя плоховато. То ли ты мало раскатываешь конечные «р», то ли еще что. Да и вообще на лорда Форкосигана тебя лучше натаскали.

Тут до Галени дошло. Брови его поползли вверх. Потом он медленно кивнул, но лицо его, когда он повернулся к Марку, было столь непроницаемым, что клон вздрогнул.

– По-моему, вы просто обязаны нам содействовать, – сказал он и, помолчав, тихо добавил: – Вы мне обязаны.

Сейчас не время напоминать, скольким сам Галени обязан Марку, хотя, встретившись с капитаном взглядом, Майлз убедился, что тот все помнит. Уж он-то знает – теперь оба повязаны случившимся.

Почувствовав поддержку, адмирал Нейсмит быстро произнес:

– Итак, в туннель. Ведите, капитан.

Цетагандийская машина стояла в тени, под деревом, чуть слева от выхода из лифтовой шахты, соединявшей подземный переход с парком. Здесь по-прежнему не было ни души. Галени сообщил им, что на другом конце туннеля стоят двое, но они не сочли нужным проверять его сведения. Им уже хватило пробежки по туннелям – еле удалось увернуться от полицейских.

Машину не было видно из окон жилых домов на другой стороне узкой улочки. Даже если кто-то и страдал бессоницей. А трасса позади них была отгорожена глухой стеной. И все равно Майлза не покидало ощущение опасности.

На машине отсутствовали опознавательные знаки, да и вся она была какая-то бесцветная: не старая и не новая, не чистая и не грязная, – словом, никакая. Словом, типичная шпионская машина. Майлз тихонько присвистнул, заметив сбоку свежие вмятины в форме человеческой головы и пятна крови на асфальте. К счастью, в полутьме красный цвет казался черным.

– А это было не слишком шумно? – поинтересовался Майлз, указывая на вмятины.

– А? Да нет. Так, глухие удары. Никто и пикнуть не успел.

Быстро оглядевшись и подождав, пока проедет одинокая машина, Галени поднял прозрачный колпак.

На заднем сиденье съежились двое. Лейтенант Табор в гражданской одежде, растерянно моргал. Рот его был запечатан внушительным кляпом. Рядом обмяк еще один размалеванный сине-зеленый цетагандиец. Майлз приподнял ему веко и, обнаружив, что зрачок закатывается, начал копаться в аптечке. Айвен опустил Элли на сиденье и уселся за пульт. Марк оказался рядом с Табором, а Галени сел по другую сторону от пленных. В ответ на легкое прикосновение Айвена колпак со вздохом опустился, и сразу стало очень тесно. Семеро – многовато для такой типичной шпионской машины.

Майлз перегнулся через спинку сиденья и прижал инъектор с синергином к шее центурий-капитана. Может, лекарство приведет его в чувство, а может, и нет. Но хуже не будет – это точно. Как ни странно, жизнь и здоровье несостоявшегося убийцы представляли для Майлза чрезвычайную ценность. Сообразив задним числом, Майлз сделал инъекцию и Элли. Она застонала.

Машина приподнялась над землей и с шипением тронулась.

Облегченно вздохнув, когда побережье осталось позади и они свернули в лабиринт улочек, Майлз включил наручный комм и позвал самым монотонным бетанским говорком:

– Ним?

– Да, сэр?

– Следите за координатами моего комма и следуйте за нами. Операция закончена.

– Будет сделано, сэр.

– Конец связи.

Он положил голову Элли к себе на колени и повернулся, чтобы взглянуть на Табора. Глаза Табора так и бегали: с Майлза на Марка и обратно.

– Добрый вечер, Табор, – сказал Марк тоном барраярского фора (неужели Майлз говорит так же ехидно?). – Как ваши бонсай?

Табор шарахнулся, а центурий-капитан пошевелился и приоткрыл глаза, глядя на всех бессмысленным взором. Он сделал попытку выпрямиться, но почувствовал путы и снова обмяк.

Галени протянул руку и ослабил кляп Табора.

– Извините, Табор, но адмирала Нейсмита вы не получите. По крайней мере здесь, на Земле. Так и передайте своему начальству. Пока его флот на орбите, он находится под нашим особым покровительством. Он оказал неоценимые услуги барраярскому посольству, раскрыв очередной комаррский заговор. Так что осадите назад.

Все так же нервно зыркая по сторонам, Табор выплюнул кляп, пошевелил нижней челюстью и откашлялся.

– Вы что, вместе работаете? – с трудом прохрипел он.

– К сожалению, да, – проворчал Марк.

– Наемник, – радостно пропел Майлз. – Берется за любую работу. За что платят, то и делает.

– Вы совершили ошибку, – прошипел центурий-капитан, пытаясь сфокусировать взгляд на адмирале, – взявшись за ту работу на Дагуле. Цетаганда – мощная держава.

– Ох и не говорите! – жизнерадостно согласился Майлз. – После того как мы освободили их проклятущую армию, подполье нас надуло. Половину недоплатили. А цетагандийцы, случаем, не хотят нас нанять? Мы готовы исправить свою ошибку. А? Нет? К сожалению, я не могу позволить себе быть мстительным – слишком большая роскошь. По крайней мере пока. Иначе я не стал бы работать с, – тут он недружелюбно воззрился на Марка, – этими старыми знакомыми.